Йорген Бич - За аравийской чадрой

Иной читатель может подумать, что на свете нет ничего более безрадостного и унылого, чем подобное путешествие, когда изо дня в день вас окружает только песок. Действительно, песок — доминирующая часть здешнего ландшафта, но сам ландшафт непрерывно изменяется и по цвету, и по рельефу. У песка множество тонов и цветовых оттенков, а формы рельефа колеблются от небольших барханов до высоких песчаных гор и от волнистых, как стиральная доска, плато до зыбучих песков. С зыбучими песками шутки плохи: чуть зазевался — и уже исчезаешь под их предательской поверхностью.

И наконец, великолепные миражи.

Когда вы в пустыне, перед вами то и дело возникают большие красивые озера. Но это не озера, а знойная мгла. Особенно часто можно наблюдать миражи в низинах с неподвижным, сильно разогретым воздухом. Такое же явление возникает у нас дома над асфальтом в жаркий день, но в пустыне оно приобретает гигантские масштабы.

На пятый день перед нами неожиданно появился город. Мы совершенно отчетливо видели высокие здания, минареты и пальмовые рощи. Одно только удивительно: город висел довольно высоко над горизонтом. И тогда мы поняли, что видим мираж!

— Но ведь я знаю этот город, — сказал Эль-Магари. — Это Эт-Таиф. Я узнаю некоторые здания, как, например, те два больших купеческих дома. Здесь нельзя ошибиться.

Мираж можно было наблюдать еще несколько минут. Потом он стал расплываться, и скоро перед нами снова расстилалась бескрайняя пустыня. В этот момент мы находились в пятидесяти километрах от Эт-Таифа. Надо было ехать быстрее, чтобы прибыть в город засветло.

Эт-Таиф часто называют аравийской Ривьерой, и на первый взгляд это кажется странным, так как поблизости нет и намека на море. Дело в том, что город лежит на склонах горного хребта и воздух здесь удивительно свежий. В Эт-Таифе мягкий приятный климат, и богатые семейства из Джидды, Мекки и других крупных городов проводят здесь самое жаркое время года: с июня по сентябрь. Над городом возвышается несколько сот больших красивых домов, которые всем своим видом свидетельствуют о том, что их обитатели — состоятельные люди.

Здешний воздух кажется вам тем более освежающим, что вы только что ехали по пустыне, горло у вас до самых легких забито песком, а язык превратился в толстый кожаный кляп.

Мы отыскали постоялый двор и заночевали там. Эль-Магари вел все необходимые переговоры, а я выступал в роли бедного немого.

На следующее утро мы с Эль-Магари начали осторожно расспрашивать о Хедендале. Сделали вид, что нас интересуют земельные участки, где можно было бы пробурить несколько колодцев. Но в то же время мы не должны были слишком интересоваться этими участками, чтобы местные власти не обвинили нас в шпионаже.

Эль-Магари обратился прежде всего к владельцу постоялого двора, где мы остановились. Тот сказал, что действительно слышал о каком-то чужеземце, который искал воду в районе Эт-Таифа, но больше мы из него так ничего и не вытянули. Потом пытались расспрашивать и на других постоялых дворах, но всюду получали один и тот же ответ: да, что-то слышали, но ничего конкретного не знаем. Очевидно, эту загадку надо было решать как-то совсем по-другому.

Однажды мы остановили машину и стали смотреть на нескольких мальчуганов, которые играли в футбол. Все они были босоногие, кроме одного: на правой ноге у него красовался ботинок. Как обладатель этой изысканной и чрезвычайно важной футбольной регалии, он явно был капитаном сразу обеих команд.

Эль-Магари заговорил с ним, похвалив за хорошую игру. Это был смышленый паренек, и к тому же с неплохо подвешенным языком. Эль-Магари решил расспросить его о Хедендале и начал с того, что попросил парня показать нам дорогу к ближайшему колодцу.

— Проедете две улицы и еще квартал. Это ближе к дороге, что ведет на Мекку. Там, где работал христианин.

Эль-Магари от удивления разинул рот, а я чуть не забыл о том, что аллах поразил меня немотой.

— Христианин? — переспросил Эль-Магари. — Он еще там? — Вряд ли. Наверное, его бросили в колодец, — беспечно ответил мальчуган. — Ведь он уже нашел воду.

Мы поехали дальше и скоро оказались возле колодца. Здесь все время толпился народ, но тот, кого мы искали, бесследно исчез. На краю колодца сидел оборванный старик и продавал яйца. Эль-Магари, поторговавшись немного, купил у него два десятка яиц. Я удивленно посмотрел на него: зачем ему столько?

— Сейчас узнаешь, — коротко сказал Эль-Магари, — половина из них тухлые.

Я был голоден, как собака, но когда я разбил скорлупу и хотел выпить желток, то увидел в яйце очень вонючего цыпленка.

Торговец яйцами еще не успел скрыться, и Эль-Магари начал осыпать его бранью за то, что он так гнусно обманул нас. Мой друг грозил ему карой самого аллаха, ибо он попытался надуть двух паломников Мухаммеда!

Неудачливый торговец оправдывался весьма красноречиво и, между прочим, произнес слова, которые заставили нас навострить уши. Во второй раз за сегодняшний день мы были ошеломлены.

— Эти яйца предназначались совсем не для вас. Я носил их одному неверному, который работал здесь.

— Какому неверному?

— Христианину, что искал воду.

— Ты знал его?

— Я продавал ему яйца почти каждый день.

— Где он сейчас?

— Не знаю. Однажды я пришел сюда, а его уже нет. Это было несколько дней назад. Больше он здесь не показывался… Говорят, его прогнали в пустыню. Возможно, он умер.

Мы были совершенно убиты этим сообщением. И все-таки не потеряли надежду разузнать еще что-нибудь о Хедендале. Несомненно, речь шла именно о нем. Несколько человек подтвердили, что тоже знали белого раба, но им известно лишь одно: в Эт-Таифе его больше нет.

Мы пробыли в Эт-Таифе еще несколько дней, но скоро нам стало ясно, что ничего нового здесь больше не узнать. Разочарованные и огорченные, мы отправились в обратный путь в Джидду.

Когда через несколько дней я снова стоял перед домом Фриса и звонил в звонок, настроение у меня было прескверное.

Дверь открыл он сам.

— Ну как дела? — спросил он с веселой улыбкой, которую в данном случае я счел весьма неуместной.

— Боюсь, что Хедендаль мертв, — ответил я коротко.

— Ну и зря, — ответил Фрис. — Правда, он чуть было не отправился на тот свет, но… пройдите в ту комнату. Там сидит человек, с которым мне очень хочется вас познакомить.

Бегство… и тюрьма