Хеймиш Макиннинс - Восхождение в затерянный мир
Мой старый друг Дон Уайлэнз приехал в Гленкоу в конце мая, совершая свое ежегодное паломничество к «северным племенам», как он нас называет. На сей раз он явился на машине с жилым прицепом марки «караван» — современное изобретение, к которому я, как и многие обитатели шотландского Северного нагорья, отношусь с глубокой ненавистью. Дон, хоть и знает меня много лет, все еще полагает, что я живу на картофеле и овсянке; правда, и я, наверно, не свободен от предвзятости, так как считаю, что он живет исключительно на пиве и сигаретах. Ом остановился перед моим домом, поставив свой «караван» рядом с шоссе.
— Я боялся, что не застану тебя, — сказал он войдя. — Как дела?
— Порядок, старина, — ответил я. — Гляжу, ты обзавелся домом на колесах. Как раз успеешь присоединиться к каравану леммингов, которые собираются нырять в море с пристани в Малейге.
— Твои шутки не стали качественнее, — презрительно фыркнул он. — Где у вас тут подходящая стоянка для моей колымаги?
Отель «Кингсхауз» в Гленкоу — удобное место для деловых встреч, а в эти дни сложилась особенно благоприятная обстановка, поскольку гостиницу заняли актеры и сотрудники Би-би-си. Мо уже встречался там с Нилом Маккаллэмом, но в тот раз нам не довелось потолковать об экспедиции. Теперь мы явились туда вместе с Доном в один из вечеров, и я познакомил его с Нилом, который, хоть и родился в Канаде, во всем верен родине своих шотландских предков. С присущей ему сухой деловитостью Дон рассказал о намечавшемся путешествии в «затерянный мир» Конан Дойля.
— Тамошние власти что-то уж очень о нас пекутся, — говорил он, неторопливо осушая кружку пива. — Меня это малость смущает. Как бы венесуэльцы не снарядили дли встречи отряд, который обстреляет нас из духовых трубок.
— Почему же так? — заинтересовался я. — Там отмечены какие-нибудь политические конфликты?
— Вот именно, — ответил Дон. — Что-то затевается, это уж точно. С этой проклятой горой постоянно какие-нибудь нелады. Гайанские парни могут попасть на вершину только через венесуэльскую территорию, а венесуэльцы совсем не склонны их приветствовать.
Вспомнив рассказ Джона Стритли об одной вершине, которая состояла чуть ли не сплошь из агатов, я спросил Дона, как там насчет алмазов.
— Алмазы валяются тоннами, — сказал Дон. — Второе месторождение в мире!
Я приметил, как загорелись глаза Нила, да и сам слушал Дона с повышенным интересом — явный рецидив алмазной лихорадки, которой я некогда болел в Новой Зеландии без каких-либо последствий.
Хотя я никому в этом не признавался, со времени зимнего визита Мо мысль об экспедиции на Рорайму не давала мне покоя, что не мешало мне с извращенным упорством твердить друзьям: «Отправляться в такое место! Господи, да у нас тут в Шотландии хватает сырости, но в дождливую пору мы хоть отдыхаем от комаров и туристов. А там от них круглый год нет спасения».
Однако мне не удалось обмануть самого себя, в чем я быстро убедился, слушая монотонную речь Дона, которая только навеяла бы скуку, будь рассказчиком кто-нибудь другой. Но когда говорит Дон, его слушаешь затаив дыхание; недаром он один из самых популярных лекторов в современном альпинистском мире.
— Правда, с монетой у нас жидковато, — объяснял он Нилу. — 3атея достаточно дорогая, а мы пока не больно-то преуспели с финансированием.
И тут я неожиданно для себя предложил Нилу сделать фильм об экспедиции. При наших контактах с Би-би-си, наверно, можно что-нибудь организовать?
Среди моих знакомых нет человека отзывчивее Нила. Он сказал, что постарается устроить встречу с Бобом Коултером, корреспондентом Би-би-си в Шотландии, а также с его предшественником Алэстером Милном, который перебрался с повышением в Лондон. С такими могущественными союзниками нам было бы легче вести дальнейшие переговоры.
Жизнь Нила далеко не всегда складывалась гладко. Питомец дебрей Саскачевана, он исполнял главные роли в ряде популярных многосерийных телефильмов, и самую большую славу принес ему фильм «Безумный траппер», драматическое действие которого развертывается в глухих районах Северо-Запада Америки. Были и другие, не столь удачные, амплуа. Так, с треском провалилась его испанская затея с колясками. Во время одной поездки в Испанию он обратил внимание на то, что многие отдыхающие сталкиваются с трудностями, когда надо везти своих отпрысков на пляж для морских и солнечных ванн. Нил не сомневался, что массовый импорт складных колясок с надеваемыми на колеса пластиковыми полозьями поможет измученным родителям шутя преодолевать даже самые неудобные участки пути, а заодно позволит ему сколотить небольшое состояние. И он приступил к проведению в жизнь своего проекта. В испанские пакгаузы повалили большие партии колясок и полозьев, однако власти сорвали планы Нила, отказав ему в разрешении делать бизнес в Испании, что не помешало властям самим использовать его идею!
Незаметно для себя я влез по уши в дела экспедиции в «затерянный мир». Меня подтолкнуло на это в основном участие Дона и Джо Брауна. Я знаю их много лет, и мы отлично ладим. Общение с этими ребятами подкупает меня полным отсутствием спеси и животворной непринужденностью.
Джо Брауна прозвали «человек-муха». Он специалист по скалам; к льду и снегу относится с холодком. Впрочем, не будем при этом забывать, что он поднимался на третью вершину мира — Канченджангу, на Музтаг в Каракоруме, не говоря уже о пике Коммунизма на Памире.
Джо сорок три года. Человек добродушный, он щадит чувства других людей, однако не боится трудных решений. Любит смеяться, принять участие в лихой забаве и подстроить веселый розыгрыш — словом, он отличный товарищ. Своим увлечениям Джо отдается целиком, будь то гребля, рыбная ловля или восхождения, и в короткий срок становится мастером в любой области. Крайне заводной, он готов состязаться с вами, не жалея сил, даже в самом пустячном деле. Его пытливый и острый ум ничего не принимает сразу на веру; анализирует быстро и точно. Джо Браун владеет двумя спортивными магазинами в Северном Уэльсе, а управляет ими его жена Вэл, благодаря чему у самого Джо остается больше времени на его хобби и на расширение своей усадьбы. Он, как и я, предпочитает поработать руками, чем зарываться с головой в бумаги. В смысле жизненного устройства самые трудные этапы им уже пройдены.
Дон во многом прямая противоположность Джо. Грубоватый и расчетливый, он склонен уходить в себя, но в то же время тянется к людям. Особенно силен в минуты серьезнейших горных испытаний и за стойкой пивнушки, где он способен говорить и пить часами. Я всегда утверждал, что Дон в свои лучшие годы был одним из величайших восходителей. Частенько он держится на заднем плане — так сказать, пасется на свободе — пока осложнившаяся обстановка не выявляет в нем невероятные запасы выдержки и силы воли. В этом смысле поучительны наши совместные дни на Эвересте. Дон прибыл в базовый лагерь с порядочным излишком веса, заявив перед тем в телевизионном интервью, что с пивом расстанется «в последней пивной — в Намче-Базаре». В лагере он повел размеренный образ жизни, неторопливо акклиматизируясь и тщательно оценивая обстановку с присущей ему проницательностью. Дон выступает на авансцену в тот момент, когда остальные начинают ощущать всю тяжесть нагрузки на больших высотах. Сбросив за пять недель около двенадцати килограммов, он входит в норму и словно взрывается энергией.
