Жюль Верн - История великих путешествий. Том 2. Мореплаватели XVIII века

После вычисления в туазах пройденного пути ученым оставалось теперь определить, какую часть земной дуги составляет это расстояние; но такую задачу можно было решить лишь посредством астрономических наблюдений.

Преодолев ряд препятствий, в подробное описание которых мы не можем здесь вдаваться, и отметив несколько любопытных явлений (в том числе отклонения маятника, обусловленные притяжением гор), французские ученые пришли к выводам, полностью подтвердившим результаты экспедиции в Лапландию. Во Францию участники экспедиции возвратились в разное время. Жюсьё остался еще на несколько лет, чтобы продолжить свои естественноисторические исследования, а Кондамин избрал для возвращения в Европу путь по Амазонке — важное для географической науки путешествие, к которому мы будем иметь случай вернуться несколько позже.

II

Война за испанское наследство была в разгаре. Несколько судовладельцев из Бристоля решили снарядить суда для нападения на испанские корабли в Тихом океане и для грабежа берегов Южной Америки. Два выбранных для этой цели корабля «Дьюк» («Герцог») и «Дочис» («Герцогиня»), под командованием капитанов Вудс-Роджера и Кортни, были тщательно оснащены и снабжены всем необходимым для длительного плавания. Знаменитый Дампир, который приобрел широкую известность своими отважными каперскими налетами и пиратскими подвигами, не погнушался принять на себя обязанности старшего штурмана. Хотя это плавание дало больше чисто материальных результатов, чем географических открытий, отчет о нем содержит, однако, некоторые любопытные подробности, заслуживающие упоминания.

Второго августа 1708 года «Дьюк» и «Дочис» покинули бристольскую королевскую гавань. Не лишено интереса одно предварительное замечание: во время всего путешествия к судовому журналу, в который заносились примечательные события, имели доступ все члены экипажа, чтобы можно было исправить малейшие ошибки и восполнить любые пробелы, прежде чем факты изгладятся из памяти.

До 22 декабря ничего достойного упоминания не произошло. В этот день были замечены Фолклендские острова, виденные до тех пор лишь немногими мореплавателями. Вудс не пристал к ним; он ограничился сообщением, что берег по виду напоминает берега Англии у Портленда, хотя и не такой высокий.

«Все холмы, — добавляет Вудс, — вероятно, покрыты плодородной почвой; их склоны пологи, поросли лесом, и на побережье имеется много хороших гаваней».

На Фолклендских островах не растет ни одного деревца, и хорошие стоянки, как мы впоследствии увидим, встречаются далеко не часто. Отсюда следует, что сведения, сообщенные Вудсом, очень не точны. Поэтому мореплаватели поступают правильно, не доверяя им.

Миновав этот архипелаг, корабли направились прямо на юг и достигли 60°58' южной широты. Ночи не было, стояли сильные холода, а на море свирепствовали такие бури, что на «Дочис» не обошлось без серьезных повреждений. Старшие офицеры обоих кораблей, собравшись на совет, решили тогда, что двигаться дальше на юг нецелесообразно, и взяли курс на запад. 15 января 1709 года было установлено, что «Дьюк» и «Дочис» обогнули мыс Горн и вступили в Южное море (Тихий океан).

В ту эпоху почти на всех картах местоположение островов Хуан-Фернандес[18] указывалось по-разному. Поэтому Вудс, предполагавший там остановиться, чтобы запастись водой и раздобыть немного свежего мяса, наткнулся на этот остров совершенно неожиданно.

Первого февраля он приказал спустить на воду шлюпку и отправился на поиски якорной стоянки. Пока ждали его возвращения, с корабля увидели на берегу большой костер. Не пристали ли здесь какие-то испанские или французские суда? Не придется ли вступить в сражение, чтобы раздобыть воду и продовольствие? За ночь были сделаны все приготовления; однако наутро никаких кораблей англичане не увидели. Начали уже поговаривать, что неприятель, очевидно, скрылся, когда прибытие шлюпки, вернувшейся с берега, положило конец всем сомнениям; в ней находился какой-то человек, одетый в козьи шкуры, а его лицо казалось еще более диким, чем одежда. То был шотландский моряк, по имени Александр Селкирк; он повздорил со своим капитаном, и тот высадил его на пустынный остров, где он провел четыре с половиной года. Виденный ночью костер был зажжен им.

За время своего пребывания на острове Хуан-Фернандес Селкирк видел много проходивших кораблей; только два из них, испанские, становились здесь на якорь. Обнаружив Селкирка, испанцы подвергли его обстрелу из мушкетов, и тот спасся от смерти только благодаря своей ловкости, незаметно взобравшись на дерево.

«Его высадили на остров, — рассказывает Вудс в своей книге „Путешествие вокруг света с 1708 до 1711 года", — разрешив захватить с собой одежду, постель, ружье, фунт пороха, пули, табак, топор, нож, котел, Библию, несколько других книг религиозного содержания и принадлежавшие ему инструменты и книги по мореходству. Несчастный Селкирк был снабжен всем необходимым; однако в течение первых месяцев ему стоило большого труда не поддаться унынию и побороть отчаяние, которое ему внушало столь ужасное одиночество. Из стволов перечного дерева он построил две хижины, на некотором расстоянии одну от другой. Он покрыл их тростником и обил шкурами коз, которых убивал по мере необходимости, пока не вышел весь порох. Когда запас пороха был на исходе, Селкирк научился добывать огонь путем трения друг о друга двух кусков перечного дерева. После того как порох кончился, он ловил коз на бегу и от постоянных упражнений стал таким проворным, что с невероятной скоростью мчался по лесам, взбегал на утесы и холмы. Мы убедились в этом, отправившись с ним на охоту; он опережал и доводил до изнеможения наших лучших бегунов и превосходную собаку, имевшуюся у нас на корабле; он быстро настигал коз и приносил их нам на спине.

Селкирк рассказал, как однажды он с таким пылом преследовал козу, что схватил ее на краю скрытой кустами пропасти и скатился вместе с добычей до самого дна. Он был оглушен падением и потерял сознание; когда пришел в себя, мертвое животное оказалось под ним. Он почти сутки оставался на месте, с большим трудом дотащился до хижины, находившейся на расстоянии одной мили, и смог затем выйти из нее лишь через десять дней».