Британия глазами русского - Владимир Дмитриевич Осипов
Сфера деятельности «старой леди» обширна. Она изыскивает средства взаймы правительству, служит центральным банком для других коммерческих банков, выступает посредником между ними и зарубежными банками, выпускает банкноты. Она присматривает за экспортом английского капитала и заморскими инвестициями, выступает гарантом фунта стерлингов на международном валютном рынке, выполняет функции расчетного центра для стран стерлинговой зоны. И ко всему - хранит в своих разделенных на боксы подвалах золотые резервы многих государств, в том числе, по оценке, приводимой знающим журналистом Полем Феррисом, и половины стран - членов стерлинговой зоны.
За каждой из этих функций - десятки и сотни миллионов фунтов стерлингов и… почти полная непроницаемость свершаемого таинства: банку не положено разглашать дела клиентов, кто бы они ни были.
УАЙТХОЛЛ
Разделение труда - не новинка XX века, и в правящих кругах Британии знают толк в таком разделении, понимать ли его в техническом или социальном плане. На международном разделении труда - помимо прямого военного насилия и откровенного грабительства, в том числе и путем неэквивалентного обмена промышленных товаров на сырье, - была построена Британская империя. На нем покоится и ее теперешнее благополучие (напомню, что половину всего нужного стране продовольствия Англия завозит из других стран, из стран Сообщества в первую очередь, где оно скупается за гроши). На своеобразном разделении труда, но на сей раз внутреннем, строится и вся структура власти в Британии. Отмечу, забегая вперед, что в течение десятилетий Сити держал (и до сих пор в значительной мере держит) в своих руках экономические вожжи страны; за политикой в самом широком смысле этого слова присматривали родовые кланы наследственных политиков, вроде клана Сесилей. Это, разумеется, отнюдь не исключало теснейшего переплетения и, если позволено так выразиться, родственной диффузии между банкирскими династиями и кланами аристократов. Среди потомков сэра Фрэнсиса Беринга, основателя банкирского дома Берингов, можно найти генерал-губернатора Индии, генерального консула в Египте, канцлера казначейства и губернатора Кении, первого лорда Адмиралтейства и даже епископа Дарэмского. И все-таки Беринги - это прежде всего Сити.
Не спешите, однако, ставить точку на этой общей схеме. То, что сказано, лишь самый первый приступ к объяснению существа сложнейшего и изощреннейшего механизма власти в Британии. Здесь, вероятно, нет нужды повторять общие места о многоканальности правления - внутреннем и внешнем, военном, фискальном - такое разделение само собой разумеется. Важнее, как мне представляется, отметить другое.
Власть двуслойна в Британии: она партийна и профессиональна, переменна и постоянна. Характерный для Вестминстера налет любительства и дилетантства не имеет ничего общего с профессионализмом казначейства, Форин оффиса, Скотланд-ярда, Адмиралтейства, Флит-стрит. Смена премьеров на Даунинг-стрит не вносит автоматических перемен ни в одно из этих учреждений. В США с приходом к власти республиканцев после демократов или наоборот начинается «великое переселение», которое захватывает тысячи людей и все департаменты без исключения. В Лондоне перемена в соотношении сил в парламенте выражается на Уайтхолле в смене табличек на дверях 80 - 100 (как с приходом лейбористов в 1964 году) министерских кабинетов. И на том в административном плане дело кончается. Постоянные заместители министров - «беспартийные» гражданские чиновники, весь аппарат остается практически тем же.
При сложнейшем здесь переплетении «приводов власти» они не путаются между собой. Теснейшим образом взаимозависимые друг от друга и взаимосвязанные, они освобождены от жесткого взаимоподчинения, и каждый в своей сфере действия в значительной степени автономен. Эта «партийная» автономность распространяется, кстати, на многие общественно-социальные институты, в том числе и на так называемые «королевские комиссии», которые назначаются время от времени правительством для изучения той или иной проблемы: состав комиссии должен гарантировать доклад с выводами «без партийной предвзятости». (То, что «объективность» его решения и на дюйм не выйдет за рамки допустимого в условиях капиталистического строя, подразумевается само собой.) Суть такой системы заключается в том, чтобы каждый был профессионалом, с одной стороны, и «знал свое место» - с другой. Господствующие классы Британии давно побеспокоились о том, чтобы не попадали в одну корзину «все яйца» и чтобы не собирались в едином кулаке - Вестминстере или правительстве - все нити правления, и, как побочное, но вовсе немаловажное следствие, - чтобы не сходились клином амбиции всех претендентов на власть.
Таким разделением функций они отменно застраховали себя от неприятных неожиданностей со стороны возможных «радикалов» в парламенте и - чего не дай бог! - в кабинете министров. Узорные стены палаты общин слышали немало острых идей. Эхо их замирало, едва дойдя до департаментов Уайтхолла - кварталов министерств и ведомств между Трафальгарской площадью и Вестминстером.
С переменной величиной власти в Британии - Вестминстером - вы уже знакомы. С постоянной - аппаратами министерств и департаментов - встречались лишь эпизодически. Английский писатель Чарльз П. Сноу назвал их «коридорами власти». И «пройти» их лучше бы по его роману того же названия. Но роман в книжке не процитируешь. Да и понять его и почувствовать можно, лишь уже имея какое-то общее «представление о предмете».
В корпусе «гражданской службы» Британии 800 тысяч человек. В ежедневном ведении этого правительственного аппарата крупнейшая хозяйственная, военная и политическая корпорация, в сравнении с которой «Юнилевер» или «Виккерс», как морской паром рядом с «Куин Мери». Напомню, что ежегодный бюджет правительства составляет около семи миллиардов фунтов стерлингов, или пятую часть всего валового продукта страны, а расходы всего «общественного сектора» превышают 40 процентов общих расходов. Национализированные отрасли в Англии включают почту и телеграф, угольную и энергетическую промышленность, образование и медицинское обслуживание, королевские парки и музеи, Национальную галерею и египетскую пирамиду на набережной Виктории, аэродромы, Би-Би-Си, знаменитый лондонский Тауэр с его воронами, железнодорожный транспорт и таможенную службу, чиновников которой снабжают так называемыми «черными книжками», в которых занесены фамилии примерно семи тысяч лиц, въезд
