Ирина Стражева - Со скоростью "Хикари"

Подошли к женщине-экскурсоводу, только что закончившей свои объяснения небольшой группе туристов. Она рассказывает:

— Когда бамбукового медведя доставили в Токийский зоопарк, очередь посмотреть на этого необыкновенного зверя протянулась на несколько километров. Сейчас пандовый бум прошел. Но интерес к Большой панде все еще велик. Считают, что в неволе этот зверь может прожить около тридцати лет. Нашу панду зовут Хуан-хуан.

У вольера, где обитает Хуан-хуан, стояло несколько ребятишек. Большая панда мирно дремала в углу. То ли устала от любопытствующих взглядов, то ли по режиму зоопарка это время отводится животным для сна…

В справочнике по зоопарку говорится: «Хуан-хуан поступила в японский зоопарк в 1980 г. Ей было тогда тринадцать лет…».

В 1984 г. у Хуан-хуан появился детеныш. Но его жизнь скоро оборвалась: неповоротливая мать «нечаянно» задавила свое дитя.

Постояли у вольера. Большая панда по-прежнему в легкой дремоте. Возможно, видятся ей в эти минуты ее соотечественники и бамбуковые рощи, о которых тоже в свое время писал поэт Басё:

Поник головой до земли.Словно весь мир, опрокинутый вверх дном,Придавленный снегом бамбук.

В зоопарке много интересных зверей. Посмотрели, как заботливо поливают водой друг друга огромные слоны, как весело играют обезьянки, разгуливают по вольерам львы и тигры. Очень много здесь красивых редких птиц.

Закончив осмотр зверей, сели в кафе за столик и вместе с японскими ребятишками полакомились мороженым. Попутно побеседовали с их мамами на тему о воспитании маленьких детей. Это тема интернациональная и неисчерпаемая.

Встреча с женщинами ОЯСС, активистками, надолго останется в памяти. На нее пришли Като-сан и г-жа Накати, а также руководительницы женского отделения ОЯСС Хисаэ Кобаяси, Соноко Такино, Эцуко Цудзи. Всего в небольшой комнате, где размещается ОЯСС, собралось человек пятнадцать.

На встречу мы с Марет немного опоздали из-за непредвиденного заранее «уличного стояния» такси на одной из центральных улиц Токио.

Нас ждали. На столе стояли блюда с выпечкой, приготовленной активистками. Каждая хотела продемонстрировать гостям свое кулинарное искусство.

Разговор шел на русском языке. Активистки Общества уже сделали большие успехи в его изучении. Об этом с понятной гордостью говорила преподавательница русского языка, работающая в посольстве СССР в Японии. К сожалению, я не запомнила ее фамилии.

Первой взяла слово г-жа Накати. Она коротко рассказала о деятельности ОЯСС, о том, что они всегда радуются встречам с советскими людьми. Г-жа Накати говорила также, что такое общение способствует укреплению дружеских связей между нашими народами. Выступивший после нее Като-сан особенно подчеркнул роль женщины в борьбе за мир. Он похвалил собравшихся активисток за их большую и плодотворную работу.

— У нас сегодня несколько необычная беседа, — приподнялась со своего места преподавательница русского языка. — Это еще и своего рода экзамен. Все мои ученицы будут задавать вопросы и говорить только по-русски.

Так оно и было. В этот вечер за столом преимущественно звучала русская речь.

Сначала по просьбе присутствующих я и Марет немного рассказали о себе, своей деятельности и ближайших планах. Поделились впечатлениями о поездке в Хаконэ. Рассказали, как тепло принимали нас на фабрике в городе Одавара, какая чудесная там косметика.

А потом из-за стола поочередно поднимались активистки. Женщины делились тоже своими проблемами, заботами. Много говорили о детях. Надо сказать, что «экзамен по русскому языку» все выдержали «на отлично», к такому единодушному мнению пришли мы с Марет.

— А вот японский язык мне представляется очень трудным для изучения, — высказалась я.

— Что вы! — возразила сидящая рядом со мной молодая женщина. — Наш разговорный язык достаточно прост. Например, слово-суффикс тай означает «хочу». Вы хотите сказать: «Хочу спать». Спать — по-японски нэру. Отбросьте от второго слова второй слог ру и добавьте к нэ слово-суффикс тай. У вас получится нэтай, т. е. «хочу спать».

За столом все оживились.

— Теперь вам задание, — обратилась ко мне преподавательница русского языка. — По-японски табэру означает «есть». Как вы скажете: «Хочу кушать»?

Все взгляды устремлены в мою сторону. Не совсем уверенно, но все же говорю:

— Табэтай.

И зарабатываю аплодисменты.

— Ну раз наша гостья проголодалась и сказала это даже по-японски, давайте приступим к ужину, — предложила г-жа Накати.

Дружеский вечер закончился пением. Спели на русском языке нашу советскую песню «Пусть всегда будет солнце!». Она очень популярна в Японии, как и во многих других странах.

Я смотрела на одухотворенные лица поющих женщин, на их добрые глаза. Думала: цену жизни особенно хорошо знают именно женщины. Ведь это они дарят человеку жизнь.

После приема в Обществе все вышли на улицу. Несколько активисток предложили проводить нас до отеля. Шли не спеша. Заговорили о японской литературе.

Творчество японских писателей многогранно. Незадолго до поездки в Японию я прочитала книгу Тэцуо Миура. Жизнь этого писателя, как видно, была нелегкой. Окончание войны он встретил пятнадцатилетним пареньком. В новелле «Я в пятнадцать лет и мое окружение» он написал так: «Я вспомнил себя в годы войны, и сердце мое защемило от боли. Сколько же молодых людей пошло на смерть вот так, беспечно, будто отправляясь на пикник!»{59}.

Глубоким смыслом наполнена его новелла «Пантомима». Маленькая героиня Моё проводит много времени в «чудесном сером лесу». Таким лесом для нее стали бетонные конструкции о четырех ногах — тетраподы. Это место недалеко от дома, в котором живет Моё со своими родителями. Отец и мать приходят с работы поздно и почти не видят дочери.

Однажды Моё видит неподалеку от берега моря двух пришедших сюда молодых людей. Они любят друг друга.

«Когда Моё в первый раз увидела туфли той женщины, она вытаращила глаза от изумления: какие огромные цветы шиповника! Не разглядев, что это были просто красные туфли, решила: шиповник расцвел! Но потом сразу же поняла, что ошиблась»{60}.

Конец «Пантомимы» трагичен. У влюбленных нет надежды на счастливое будущее. Взявшись за руки, они бросаются со скалы в море.

В творчестве Тацуо Миура мне понравилось то, что он выбирает своих героев из близкой ему среды. Это скромные и трудолюбивые люди: плотники, конюхи, мастеровые, пожарные, мелкие торговцы. Почему они стали его героями? На этот вопрос писатель отвечает так: «Наверное, потому, что вырос в деревне, я питаю глубокую привязанность ко всему связанному с землей, и, видно, поэтому люблю писать о людях полей, незаметно проводящих свои дни в глухих деревенских уголках»{61}.