Сахара — не только песок - Иржи Галеш
В общем, ситуация была во всех отношениях запутанной, и все, что я описал, — лишь отдельные примеры. Хотя посольство дало нам визы, посылающее нас министерство все еще колебалось, и я продолжал готовиться к поездке в Югославию. Но мне предложили такой вариант: одного или двух человек послать раньше, чтобы на месте выяснить, будут ли обеспечены нам необходимые условия для запланированной деятельности. Если эта первая группа пошлет из Алжира положительное сообщение, остальные вылетят через неделю.
Вот так расстроилась моя великолепно подготовленная поездка в Югославию; я спешно отправил в Загреб письмо с извинениями, и восьмого сентября мы вдвоем вылетели в Алжир. По дороге я беззаботно фотографировал с самолета интересные метеорологические явления с ощущением того, что все трудности уже позади. О нашем приезде было заявлено официально, значит, нас будут встречать; опись содержимого нашего багажа мы предъявили алжирскому посольству в Праге полгода назад, чтобы избежать малейших таможенных неурядиц.
Приземляемся. На аэродроме огромное скопление народа. Более часа мы пытаемся пробиться в зал для пассажиров, там мы застреваем надолго. Я безуспешно пытаюсь разглядеть по другую сторону баррикады доктора Керзаби. Наконец мы у стола таможенника, а с нами громада ящиков с материалами выставки и сумок со снаряжением для трехмесячной работы в пустыне. Таможенник пришел в ужас, наши специальные паспорта не произвели на него никакого впечатления, он призвал своего начальника, и тот все конфисковал. И вот мы очутились перед воротами аэропорта как сироты, которые никому не нужны и которых никто не знает. Все автобусы в город уже уехали, вместо них приближалась гроза. Рабочий день вот-вот кончится, и, если сейчас же ничего не предпринять, мы потеряем возможность что-либо исправить сегодня.
Наша деятельность в Алжире началась восемь лет назад автостопом, и им мы закончили сегодняшний день. Машина, пойманная у аэровокзала, направлялась к мэрии, и наш первый визит был к нашему знакомому инженеру Вацлаву Янсте. Отсюда мы связались по телефону с Керзаби. Он очень удивился. Шофер Саид (которого он послал к самолету с машиной) сообщил ему, что никто не прилетел. В общем-то я даже и не удивился тому, что Саид не узнал в этой толчее людей, которых никогда в жизни не видел; к тому же он уехал раньше, чем мы попали в таможенный зал. Теперь он приехал за нами в мэрию, но налет на аэропорт за конфискованным багажом из-за позднего времени пришлось отложить на следующий день.
Несмотря на все это, непохоже было, чтобы возникшие трудности были результатом чьего-то злого умысла! (наоборот, меня заверяли, что администрация Национального парка Тассили готова обеспечить нашу деятельность в Сахаре), и я послал в Прагу сообщение, которое ждали остальные четыре члена экспедиции, — что все в порядке и они могут прилететь следующим рейсом.
К их приезду действительно все было «в порядке»: в аэропорту, как и положено, их встречал директор Национального парка лично, таможенный контроль прошел гладко, и в город их отвезла присланная за ними машина. Я завидовал им немного, ведь мы целую неделю ездили в аэропорт ежедневно, пока нам не удалось наконец вызволить свой багаж из таможни — всего за день до прилета второй группы.
На этом организационные трудности не кончились, но я уже отвел им много места в книге и не буду продолжать этим заниматься хотя бы потому, что вряд ли это кого-либо особенно заинтересует, да и произошли более важные события.
Еще до отъезда из столицы на юг прошли переговоры по поводу фильма «Следы на песке». Старый сценарий 1970 года, лейтмотив деятельности третьей экспедиции, стал на этот раз основой сотрудничества с алжирской киностудией; правда, главный оператор несколько сомневался, стоит ли браться за такую отвлеченную тему, но потом дал себя убедить в том, что из этого можно сделать что-то, чего в Алжире еще не было.
Теперь уже у нас была группа документалистов ил Четырех человек (прибавился оператор с ассистентом), и кроме запланированных фотосъемок снимался также и фильм.
Базой нашей экспедиции стало здание администрации Национального парка Тассили, откуда отправлялись отдельные экспедиции, иногда на один день, иногда на десять и дольше, так что члены разных групп порой неделю, а то и больше не видели друг друга. Прямо противоположное тому, что происходило в предыдущей экспедиции, когда мы путешествовали все вместе в одной машине. И это было к лучшему. Тогда на нашей общей передвижной базе разница интересов была постоянным источником трений. Если ихтиолог требовал остановиться около ничем не примечательной для остальных лужи и долгие часы вымачивал в ней свои сети, то остальным в это время нечем было заняться, и они не просто скучали, а представляли себе, куда бы успели за это время доехать и что сделать; снова доберемся до цели сегодняшнего путешествия в темноте, и невозможно будет по следам найти подходящее место для ловушки грызунов…
Такие и подобные мысли обуревали остальных, пока один работал. А если бы мы не остановились у этой лужи, ожесточился бы ихтиолог. Тогда это было неразрешимо, теперь этих проблем не стояло. Каждый занимался своим делом, никого не задерживал и никому не мешал.
Вступительные кадры фильма «Следы на песке» по сценарию назывались «Вода — основа жизни». Идея эта всем нравилась, но как воплотить ее в образ здесь, у Джанета, никто не представлял. Великолепная мысль пришла Гофферу
