Жюль Верн - Паровой дом
Прежде всего я должен сказать, что со следующего же дня нашему честному Гуми, так грубо обезоруженному молнией, стало лучше. Паралич левой ноги был только временный. От него не осталось и следа, но тем не менее мне казалось, что Гуми сохранил недобрую память о грозе.
Охота капитана Года, в сопровождении Фана и Блана, 6-го и 7-го числа шла удачнее. Ему удалось застрелить пару антилоп, называемых туземцами «нилью». Они же именуются у индусов голубыми быками, хотя гораздо правильнее было бы называть их оленями, так как у них несравненно больше сходства с последними, чем с египетским богом — Аписом. Однако же утверждают, что у некоторых из этих красивых животных с прямыми острыми рожками шерсть действительно принимает голубоватый цвет — цвет, в котором природа отказала четвероногим. Но антилопы все-таки были не то, о чем мечтал капитан, у которого из головы не выходили хищники. Однако «нилью» хотя и не хищный, но очень опасный зверь, и если ранен, он легко бросается на охотника. Но пули капитана и Фокса сразу уложили этих двух чудесных животных. Они были подстрелены как бы на лету. Впрочем, Фокс и глядел на них как на пернатую дичь.
Зато Паразар был совсем другого мнения, а превосходное филе, поданное им к нашему столу, заставило и нас присоединиться к нему.
С нашей стоянки, устроенной рядом с небольшой деревушкой под Рохилкендол, мы двинулись в путь на рассвете 8 июня. Наш поезд шел умеренным ходом по дорогам, размытым дождем. Кроме того, вода в ручьях начинала подниматься, и переправа нескольких бродов отняла много времени. Во всяком случае, мы опоздали не более как на одни или двое суток. Мы были уверены, что до конца июня достигнем гористой местности, где предполагалось прожить в нашем паровом доме несколько месяцев летнего сезона. Следовательно, с этой стороны заботиться было не о чем.
Восьмого июня капитану Году пришлось пережить неудачу.
Дорога проходила по густой бамбуковой заросли, какие часто окружают селения, выглядывающие оттуда, точно цветы из корзины. Это не были настоящие джунгли в том смысле, какой придается этому термину индусами. Так они называют бесплодную сухую степь, поросшую сероватым кустарником. Напротив, мы находились в обработанной равнине, покрытой болотистыми квадратами рисовых полей.
Руководимый Сторром железный слон плавно шел вперед, выпуская красивые клубы белого дыма, расстилавшегося по придорожным бамбукам. Внезапно какое-то животное с необычайной ловкостью прыгнуло на шею нашему слону.
— Чита, чита! — крикнул механик.
Капитан Год, услыхав этот возглас, выбежал на балкон, захватив с собой ружье, всегда бывшее у неге под рукой и наготове.
— Чита! — воскликнул и он в свою очередь.
— Стреляйте! — закричал я ему.
— Поспею! — отозвался капитан Год, прицеливаясь.
Чита, род леопарда, водящийся в Индии, немного меньше тигра, но почти так же опасен благодаря своему проворству, гибкости спины и силе мускулов.
Полковник Мунро, Банкс и я, стоя на веранде, наблюдали за ним, ожидая выстрела капитана.
Очевидно, леопард был введен в заблуждение видом слона. Он отважно кинулся на него, но там, где думал найти живое мясо, в которое можно было бы запустить зубы и когти, он встретил одно железо, недоступное ни зубам, ни когтям. Взбешенный ошибкой, он цеплялся за длинные уши искусственного животного и готовился уже соскочить обратно на землю, когда увидел нас.
Капитан Год держал его под прицелом своего ружья, как охотник, желающий попасть в зверя в надлежащее место и в надлежащий момент.
Леопард вытянулся и зарычал. Без сомнения, он чуял опасность, но бежать не хотел. Быть может, он выжидал только удобной минуты, чтобы прыгнуть на веранду.
Действительно, он скоро пополз по голове слона, обхватив лапами хобот, заменявший трубу, и поднялся почти до отверстия, из которого клубился дым.
— Стреляйте, Год! — повторил я.
— Поспею, — снова ответил капитан, не спуская глаз с леопарда, и прибавил, обращаясь ко мне:
— Вы никогда не стреляли по чите?
— Никогда…
— Хотите попробовать?
— Капитан, — сказал я, — мне не хотелось бы лишать вас хорошего выстрела.
— В этом выстреле для охотника нет ничего заманчивого! Берите ружье и цельтесь через впадину слонового плеча. Если вы дадите промах, я покончу с ним.
— Хорошо!
Фокс, присоединившийся к обществу, подал мне двухствольный карабин. Я взвел курок, навел дуло на указанную впадину и выстрелил.
Зверь, слегка задетый, сделал гигантский скачок и перелетев через башню механика, опустился на первую крышу парового дома.
Капитан Год, несмотря на всю охотничью сноровку, не успел перехватить его по пути.
— К делу, Фокс, к делу! — воскликнул он. И бегом они пустились с веранды на башню. Леопард, расхаживавший взад и вперед, вдруг перепрыгнул на крышу второго дома.
В ту минуту, когда капитан Год готовился уже спустить курок, животное сделало второй скачок вниз и, быстро встав на ноги, скрылось в джунглях.
— Стоп, стоп! — закричал Банкс механику, мигом остановившему машины.
Капитан и Фокс прыгнули на дорогу и бросились в заросли догонять читу.
Прошло несколько минут. Мы прислушивались не без волнения. Но выстрелов не было, и охотники вернулись с пустыми руками.
— Исчез! — воскликнул капитан Год. — Да и на траве нет ни малейшего следа крови.
— Моя вина, — заметил я капитану. — Лучше бы вы сами стреляли в читу! Тогда ему не уйти.
— Вы, однако, попали, — сказал капитан, — в этом я убежден, но не попали в надлежащее место.
— Не ему суждено сделаться моим тридцать восьмым или вашим сорок первым! — заметил Фокс, видимо смущенный.
— Ба! — возразил с напускной небрежностью Год, чита не тигр! В противном случае, милый Моклер, я не уступил бы вам.
— Пойдемте есть, друзья мои, — пригласил полковник Мунро, — Завтрак готов, и он утешит вас…
— Тем более, — вставил Мак-Нейль, — что виноват во всем Фокс.
— Я виноват? — спросил денщик, очень удивленный этим неожиданным заключением.
— Конечно, ты, Фокс, — продолжал сержант. — Карабин, поданный тобой господину Моклеру, был заряжен дробью.
И Мак-Нейль показал нам второй патрон, вынутый им из ружья, служившего мне для выстрела.
Действительно, в нем оказалась только маленькая дробь.
— Фокс! — возгласил капитан Год.
— Что угодно, капитан?
— Двое суток гауптвахты.
Фокс отправился в свою каюту с твердым решением не показываться никому на глаза в течение двух дней. Он был пристыжен своей ошибкой.
На следующий день, 9 июня, капитан Год, Гуми и я отправились бродить по равнине, пользуясь сроком, назначенным для остановки. Целое утро шел дождь, но к полудню небо немного прояснилось и можно было рассчитывать на несколько часов хорошей погоды.
