Антон Кротов - Вперёд, к Магадану!
На дороге стоял синий покосившийся плакат-указатель с перечнем дорог:
БОЛ.НЕВЕР М56
ВЕРХ.БЕСТЯХ Р501
АМГА Р502
НАМЦЫ Р503
ВИЛЮЙСК К1
Эх, где же дорога на Магадан?
УТРО НА ЛЕНЕ-2
…Туманное утро вставало над великой рекой Леной. Как водится, другого берега не было видно, торчали только острова.
«Корд», небольшой буксир, и баржа, которую он должен был толкать, и вентиляторы на ней, и другие баржи вокруг были объяты сном. Всего в пределах видимости стояло четыре баржи, но куда они плывут — было неизвестно. Мы уселись на бревно на песчаном берегу Лены и стали ждать, когда кто-нибудь где-нибудь проснётся.
Через некоторое время на буксире было замечено шевеление. Мы стали подавать звуки, и, наконец, нас заметили. Я прошёл на буксир, а Андрей остался ожидать решения вопроса. На буксире находился капитан и ещё два человека команды.
Капитан (его звали Вадим) был в хорошем расположении духа. После более чем двухнедельного вынужденного простоя в Якутске он наконец отправлялся в путь, в родную Хандыгу. Все грузы уже были погружены, получено разрешение от некоего речного аналога ГАИ, ждали ещё две машины, которые должны были разместиться на барже. Тут появился я с длинным языком за плечами и рассказал, какие мы удалые путешественники. Поставили чайник, я позвал Андрея, мы начали общаться, пить чай, — в общем наша судьба была решена.
— Одна только проблема, куда я вас дену? — спросил капитан.
— Мы люди неприхотливые, нам достаточно найти два кубических метра пространства, — отвечали мы. — Куда скажете, туда и поместимся.
Но действительность даже превзошла наши ожидания: нам выделили койки в жилом отсеке буксира, где проживал капитан и команда (ещё два человека: Сергей и Карлуха).
ОТПРАВЛЕНИЕ
Капитан хотел отправляться как можно скорее. Но мы простояли ещё полдня. Наконец прибыл «Уазик» — водитель его гнал через всю страну, из самого Ульяновска, в Хандыгу. (Непроезжий участок Чернышевск—Сковородино он проехал по железной дороге на платформе.) Транзит из Ульяновска занял так много дней, что срок действия транзитного номера истёк, и водитель отправился в местное ГАИ продлевать его.
Мы с сыном капитана пошли за продуктами; нас предупредили, что плыть будем с неделю. Накупили хлеба, сахара, масла, крупы, конфет большое количество. Только во второй половине дня все проблемы были улажены, машины погружены, еда закуплена. Мы отчалили от берега, и, закрепив баржу впереди буксира, поплыли по великой реке Лене на север.
НАСЕЛЕНИЕ БАРЖИ
Всего на барже, кроме нас, плыло еще девять человек. (Несмотря на долгую плавучую жизнь, ни у кого не было бороды, кроме меня. Интересно, как и зачем они брились?) За шесть дней плавания мы насмотрелись на всех наших попутчиков.
Баржа была, как мы поняли, в частной собственности, и капитан Вадим был её хозяином. Это был загорелый худощавый человек лет 48, пахнущий табачным дымом и рекой, с уже седеющими волосами и несколькими золотыми зубами. Вадим лучше всех нас играл в шахматы, и даже сильно выпив сохранял это качество. Вообще капитан был больше всех при деле, и наблюдали мы его меньше, чем остальных. Но он, наверное, больше всех понимал сущность вольных путешествий и ничего не имел против.
Сына капитана звали Сергей, это был парень примерно 22 лет накачанного вида. Он не пил, и даже не курил, чем отличался от всех прочих жителей баржи, которые (все, кроме нас) пили чрезвычайно сильно. Сергей не одобрял наше путешествие, так как мы, по его мнению, гробим своё здоровье. Такие разногласия стали впоследствии причиной долгих дебатов, которые, однако, не привели нас к консенсусу.
Третьего члена команды звали Карл, или попросту Карлуха. Он примерно так рассуждал о своей национальной принадлежности: «Одна бабка у меня якутка, а дед русский, а другой дед тунгус — в общем, жид получаюсь». (Капитан и его сын были русской внешности, а Карлуха, в общем, смахивал на якута, а не на жида.)
Всего команда баржи состояла из трёх человек. Капитан находился обычно в рубке, а Сергей и Карлуха посменно в машинном отделении. Летом они плавали, а зимой проедали деньги, заработанные за навигацию. Карлуха рассказывал, что прошлой зимой умудрился пропить все деньги за месяц и устроился работать в котельную.
На барже плыл «Камаз» со 140 ящиками водки. Вернее, 140 ящиков вышли из Якутска, а пришло в Хандыгу, я думаю, ящиков 135. Куда делись остальные 5 ящиков, легко догадаться. Также плыл «Уазик» и «Нива». К каждой машине «прилагалось» два человека.
Один водитель, маленького роста, хозяин «Уазика», был чрезвычайно матерящимся человеком. Он не мог связать трех слов без мата. Я никогда не имел случая выслушать за одну неделю столько тысяч разносортных матерных слов и производных от них.
В первый вечер нашего плавания, когда мы уже спали, а капитан ещё нет, водители отмечали начало плавания. Вдруг они обеспокоились, что на барже есть бесплатные путешественники, и устроили «бунт на корабле». Нас разбудили и устроили делегацию к капитану с просьбой высадить нас на необитаемый остров. Инициатором словесной разборки был, по-видимому, ругающийся владелец «Уазика».
— Путешествуют —… — пусть путешествуют…, вот высадить их на остров…, пусть… путешествуют…! Но не за чужой счет, на…, у Вадима денег нет…, солярки нет…, до Хандыги как…, будем плыть…! Вот…, остров, чтобы путешествовать!..! Вадим, тормози!
Разборка продолжалась примерно полчаса. Мы старались особо не выступать в защиту автостопа, размышляя, что и на необитаемом острове пожить было бы классно. Капитан нашу защиту взял на себя, утверждая, что водители сами виноваты, что не уговорили его (Вадима) везти их бесплатно. Был у капитана и другой аргумент, а именно: вот окажетесь вы без денег в какой-нибудь дыре, надо будет до дома добраться, что вы будете делать? Не знаете. А вот он книжку напишет и всем расскажет. (Так что вот, выполняю завет капитана, пишу книжку, оправдываю наше «халявное» плавание). Итак, несмотря на очень активные ночные нападки двоих водителей, капитан позволил нам оставаться и мы ушли спать. Больше неприятностей с этой стороны у нас не было.
Читая этот текст, моя мама задала вопрос: а желания побить или выбросить вас за борт у них не было? Отвечаю: конечно, нет, на востоке вообще люди добродушные.
Другой наш попутчик (его звали Валера) был ростом повыше и потолще, чем первый, матерящийся. Он был повар шестого разряда (высший — восьмой). За это он был возведен капитаном в должность, можно сказать, кока. На барже (вернее на буксире) была газовая плита с одной действующей конфоркой, на ней можно было готовить еду. Единственным условием кока было непременное нахождение бутылки с водкой рядом с газовой плитой.
