Юрий Сигов - Сингапур: Восьмое чудо света

Но фирменным напитком города-острова является, вне всякого сомнения, сингапурский «слинг». Это такая смесь джина, виски, нескольких марок ликеров, ананасового сока, свежего лайма, а сверху все это украшается либо маленькой вишенкой, либо кусочком ананаса. Классический сингапурский слинг появился в местном отеле «Раффлз» более сотни лет назад, и придумал его китайский бармен с острова Хайнань по имени Нгиам Тонг Бун.

В музее этого отеля до сих пор хранится специальный сейф, в котором мистер Бун держал свой рецепт приготовления слинга. Кстати, в 1936 году один из постояльцев отеля уговорил одного чересчур доверчивого официанта добыть ему рецепт этого напитка, и таким образом слинг попал за пределы Сингапура. Интересно, что на первых порах слинг считался чисто женским напитком, и наверное, поэтому у него такой внешне привлекательный розовый цвет. Сегодня же слинг в Сингапуре пьют все, кому этот напиток по душе, и, что также символично, нигде вне Сингапура он так и не прижился.

Или взять, к примеру, типично сингапурский коктейль под названием «Тигровая лилия». В холле гостиницы «Раффлз» и сегодня висит портрет той самой «незнакомки из Шанхая», которая носила негласный титул «Шанхайской лилии» и в честь которой был придуман оригинальный сингапурский коктейль. Что он из себя представляет? Это смесь ликера «Чарльстон Фолли», ликеров из лайма и цитрона, а также итальянского аперитива «Гальяно». Напиток сильно взбалтывают, потом добавляют туда соль и облитые сиропом кусочки обожженного сахара, а сверху наливают виноградный сок.

Сами бармены в лучших сингапурских ресторанах уверяют посетителей, что методов приготовления «настоящего слинга» существует ровно столько, сколько есть в Сингапуре мест, где его подают. Так ли это на самом деле? В отеле «Раффлз» над подобным заявлением только посмеются, потому как уверены — настоящий слинг может быть только у них, и нигде более.

Но, думаю, одно можно утверждать относительно всей этой «слинг-истории» уверенно: настоящий сингапурский «слинг» — это на самом деле экзотично (и ничем не менее престижно или ниже «классом», чем та же мексиканская текила или ямайский ром), вкусно и оригинально. Да плюс прекрасно освежает и отлично сочетается с блюдами сингапурской кухни.

Да, в Сингапуре можно вкусно и разнообразно поесть, но одна лишь кухня не передает всей тропически-экваториальной экзотики, с которой в городе-государстве сталкиваешься практически на каждом шагу. В Сингапуре все одновременно как-то странно, чудно и крайне любопытно. Взять, к примеру, язык, на котором говорят местные жители. Официально он называется английским и вроде бы является одним из государственных языков Сингапура. Но есть у него своя, чисто островная специфика.

Называется он «синглиш». На деле это такой сингапурский вариант английского языка с примесью малайского, который фактически понимают только сами сингапурцы. И даже ближайшие их соседи-малазийцы нередко впадают в ступор от отдельных выражений и речевых оборотов обитателей «Города льва». Когда Сингапур только стал независимым, то синглиш считался официальным средством общения в городе, и всех его обитателей подобное положение дел вполне устраивало.

Но став главой государства, первый его премьер-министр Ли Куан Ю принял решение перевоспитать население Сингапура и перейти на «человеческий», а не «изуродованный тропиками» английский язык. «Без чистого английского — классического языка метрополии, мы не сможем найти свое место в окружающем нас мире. Нас никто не будет понимать, и мы не сможем успешно отстаивать свои интересы», — настойчиво убеждал сограждан Ли Куан Ю.

Тогда же началась упорная, изнурительная и подчас доходившая до абсурда (типа запрета на показ телевизионных передач, где герои изъяснялись между собой исключительно на синглише) борьба за «английскую вакцинацию» широких масс. А если учесть, что подавляющее большинство населения Сингапура — это этнические китайцы, то понятно, почему оно особой радости по этому поводу не испытывало.

Что здесь, на мой взгляд, интересно: в мире существует много стран и народов, которые говорят на разного рода диалектах, наречиях и используют в общении друг с другом региональные диалекты. В том же арабском мире только письменный язык для всех един. А поговори с сирийцем, египтянином, марокканцем или алжирцем, так создается впечатление, что они не выходцы из одного арабского мира, а какие-то пришельцы с разных и далеко отстоящих друг от друга планет.

В то же время такое уникальное явление, как сингапурский язык, имеет несколько иную историю происхождения и весьма своеобразное лексическое объяснение. К примеру, тот же малайский язык, который используют в Сингапуре (причем не только этнические малайцы, но и китайцы с тамилами), включает значительное количество «сингапуризмов». Да и грамматика его кое в чем отличается от классической грамматики «бахаса мелаю» и «бахаса индонесия» — двух схожих языков, на которых говорят ближайшие соседи Сингапура.

Аналогичные отличия существуют — особенно в произношении — и в сингапурском китайском языке, причем те же пекинцы, оказавшись в Сингапуре, с немалым трудом «въезжают» в отдельные слова и обороты, которые сингапурские китайцы используют в своем повседневном обиходе. И уж совсем теряют дар речи «истинные британцы», когда между собой начинают толковать два «простых» сингапурца вроде бы на английском, но с таким «сингапурским привкусом», что не сразу и поймешь — как же это они умудряются понимать друг друга.

В сингапурском английском, к примеру, полным-полно заимствованных слов из малайского языка и южнокитайских диалектов, индийских диалектов (хотя подавляющее большинство проживающих в Сингапуре этнических индусов — выходцы из южных районов полуострова Индостан, главным образом тамилы). Причем целый ряд слов сохраняется еще с давнего британского колониального прошлого и никак не желает уходить на «языковый покой» под влиянием современных тенденций.

Немало слов в синглише уже давно потеряли какую бы то ни было языковую принадлежность. Например, то же слово «сисис» («шофер, водила») родом из колониальной Индии, однако так называли в свое время рикш и в китайском городе Гуанчжоу. А вот частица «лах», которую многие сингапурцы активно используют в окончании фраз и отдельных предложений, происходит из малайского языка, причем простонародного, а пользовались им в основном те, кто обслуживал бывших британских колонизаторов. Означать же она, в зависимости от смысла предложения, может все что угодно — и удивление, и возмущение, и радость.