Вот такие макароны. Студентки в Италии - Саша Урбан
Я заняла пустовавшую койку на втором ярусе, поставила заряжаться телефон и, поставив будильник, улеглась поспать. Через пятнадцать минут меня разбудил хлопок двери. Оторвав голову от подушки, я увидела коренастого бородатого мужичка с комплекцией боксёра. Он приветственно кивнул мне и двинулся в мою сторону, на ходу снимая майку и штаны. Я ещё не решила, пугаться или радоваться, как вдруг вошедший упал на нижний ярус кровати и громко засопел. Минут на пятнадцать. Я за это время успела успокоиться и устроиться поудобнее, и только прикрыть глаза, как снизу послышалось:
— А Вы тоже на фестиваль приехали?
— Чего? — хлопнула ушами я. — А, да.
Послышался шорох наматываемой вокруг тела простыни, мужчина слез со своей лежанки и встал так, чтоб видеть меня. Я сонно рассматривала его лицо, совершенно точно понимая, что его я бы не хотела встретить в тёмной подворотне.
— А Вы откуда? — поинтересовалась я, прерывая взаимное рассматривание.
— А... Я Дени, экономист из Рима, — улыбнулся он во все тридцать два. — Пойдёте на фестиваль, воду с собой не берите, всё равно заставят оставить на входе. И ещё...
С не оставляющим шансов дружелюбием Дени рассказал мне, как устроен фестиваль, как накануне выступали Guns’n’Roses, показал запись выступления, а потом на карте отметил места во Флоренции, которые можно посетить, не опасаясь встретить толпу туристов. Закончив ликбез, мой бородатый знакомый что-то пробурчал и снова завалился спать, посапывая, как огромных размеров мопс.
Сам фестиваль оказался типичным рок-фестивалем, на котором жаловаться было не на что: не поесть и не выпить не было шансов, не услышать происходящее на сцене тоже не представлялось возможным. По территории фестиваля я ходила в основном как профессиональный наблюдатель: смотрела, как организовано пространство, коммуникации, как выполняется шоу-программа и всё в этом духе, так что, наверное, даже неплохо, что наша туснявая компания не поехала со мной. Иначе вопросом вечера было бы: «Если тебе весело, то какого хрена у тебя такое суровое лицо?». Ответ: «Оно не суровое, а профдеформированное».
Миграционка
Получение итальянского вида на жительство — это относительно лёгкая экскурсия бегом по итальянской бюрократии. Упомянуть это путешествие в мир белых воротничков, очков в квадратной оправе и приевшегося всем «ничем не могу помочь», доносящимся из динамиков, стоит хотя бы ради красоты всей истории — она заканчивается примерно там же, где начиналась — над кучей бумаг.
Если Вы помните, с видом на жительство нас замучили ещё в феврале-месяце, когда мы, только приехав, имея весьма ограниченные средства, узнали, что нам необходимо получить вид на жительство, а точнее — оплатить все операции, подразумевающие отправку наших пакетов документов в миграционную службу Рима, и принести чек на сто евро, подтверждающий оплату, в офис Эразмуса. Тогда нас могли зачислить в университет и дать спокойно учиться.
Вид на жительство является обязательным условием, если мы оставались в Италии больше, чем на три месяца. По идее, эта пластиковая карточка с Вашим недовольным портретом даёт возможность устраиваться на работу (если бы только на севере Италии не стояла так остро проблема с безработицей)и приобретать недвижимость. Есть ещё и другие преимущества, но вкусить их лично мне так и не удалось, потому что вид на жительство я получила в начале июне, за три недели до отъезда обратно в Россию и буквально за месяц до истечения срока действия моей визы, по датам которой мне и выдали сей чудесный документ. Зато хоть фотография удалась.
Мне так нетерпелось получить этот несчастный ВНЖ, что в лень «Х» я забыла о том, что мне назначено собеседование в миграционной службе. Я встала пораньше, собралась, вышла прогуляться, выпила кофе в любимом кафе, поговорила по телефону с сестрой и мамой и, вернувшись домой, наткнулась на вопросительный взгляд Рыкси.
— Ну?
— Что?
— Как сходила за permesso di soggiorno?
— Cazzo!
Бодрой рысью пришлось бежать через весь город по тридцатиградусной жаре в миграционную службу. Раньше меня там оказался мой знакомый из Москвы по имени Федя. Вечером он рассказывал, как всё учреждение искало «Иваницкую Александру», объявляя имя по громкой связи даже во дворе и в курилке, что делалось в крайних случаях. Так что, когда я прибежала спустя несколько минут после этого шоу, меня встретили взглядом, в котором явственно читалось «Ma che cazzo?», отдали ВНЖ и попросили больше не возвращаться. Так я получила самый бесполезный документ в моей жизни, который, по возвращении в Россию, напоминал мне об Италии лучше всех открыток и фото в социальных сетях вместе взятых. В маленькой пластиковой карточке соединилась неспешность и небрежность итальянцев, комплименты удачной фотографии, неумение работников миграционной службы говорить на каком-либо языке, кроме итальянского, несколько раз пролитый на мои документы кофе, следы от пиццы и многое, многое другое.
Эпилог
Если меня спросят, хочу ли я вернуться в Парму, я честно отвечу: «Нет!»
Несмотря на все приключения, которые там произошли, на все знакомства, которые были заведены, я с радостью вернулась в Москву, потому что спустя пару месяцев сидения на жопе ровно в маленьком городе в окружении
