Иржи Ганзелка - Африка грёз и действительности (Том 2)
Вспоминаешь о тысячах квадратных километров плодороднейшей почвы, пустующей в Кении, о сотнях гектаров декоративных цветников и площадок для гольфа и возвращаешься взглядом к красноречивому плакату: «Экономьте продукты!»
Глава XXV
ЧЕХОСЛОВАЦКИЙ ФЛАГ НАД КИЛИМАНДЖАРО
Мерцающий отблеск водной поверхности играл на потрескавшейся коре развесистых акаций и терялся высоко в их кронах. Над сухим африканским бушем повисла мертвая тишина. Лишь в тени берега время от времени расступалась спокойная гладь воды, над ней показывалась огромная голова бегемота и медленно снова скрывалась. Только глаза, как перископы, несколько мгновений оставались еще над водой.
Мы неподвижно стояли на берегу и наблюдали эту удивительную картину. Таинственно бежали минуты, послушные не знающему времени закону африканского буша. Вполголоса, почти шепотом, обменивались мы словами. Метрах в 100 левее, на скалистой площадке под гигантскими баобабами, грелись на солнышке несколько крокодилов. Лежали они рядом, неподвижные, как бревна, выброшенные бурей на берег…
Медленно удалялись мы от берега и, осторожно раздвигая кустарники, пробирались к дороге, где оставили автомобиль.
— Очень удобно, что ваша «татра» не имеет радиатора, — сказал один из друзей, сопровождавших нас на другой машине.
— Почему? Что вы хотите этим сказать?
— Сейчас объясню. Несколько лет назад, возвращаясь из сафари[29] в Каджиадо, я был свидетелем такого случая. На шоссе группа людей оживленно спорила у обломков автомобиля. Вся передняя часть машины была изуродована, а колеса выглядели так, будто их вынули из-под пресса. Нам рассказали, что произошло. Группа туристов французов оставила машину на шоссе и ушла в степь поохотиться. Только водитель, расположившийся неподалеку, был свидетелем разыгравшихся событий. Из буша появился могучий слон-одиночка и направился прямо к автомобилю. Вероятно, он обошел бы машину, даже не обратив на нее внимания, если бы не задел хоботом за раскаленный радиатор. Слон обжегся, и это привело его в бешенство. Он бросился на своего неподвижного врага, ну а результат я видел собственными глазами: груда железного лома, жести и битого стекла. Полный разгром! Мы сделали несколько фотоснимков и предложили половине пассажиров место в нашей машине…
Львы перед «татрой»
Мы остановились на откосе. В нескольких сотнях метров от нас в траве замелькали белые и темные полосы, и из буша выбежало стадо зебр. Животные были неспокойны, что-то чуяли. Мы стояли тихо. Ветер дул в нашу сторону. Несколько раз щелкнул затвор фотоаппарата и зажужжала съемочная камера. Зебры, напоминавшие своей походкой эфиопских мулов, спокойно паслись и перестали нами интересоваться. Далеко, вне поля зрения наших телеобъективов, возле группы темнозеленых сикомор свободно перераф, двигалась стая антилоп-гну.
В первый раз нашим глазам предстала та Африка, которую много десятилетий назад открывали отважные путешественники. Мы перестали верить рассказам об умирающем очаровании подлинной Африки, наблюдая из медленно движущегося автомобиля по обеим сторонам дороги стада жираф, антилоп и газелей.
— В этих местах начинается Южный заповедник и тянется до самых границ Танганьики, до подножия Килиманджаро, занимая территорию в несколько десятков тысяч квадратных километров. Когда поедете в Момбасу, то вы увидите по одну сторону дороги огромное количество различных животных, а по другую сторону — ни одного. Шоссе образует восточную границу заповедника, и звери привыкли к тому, что на заповедной территории им не грозит опасность. Они переходят туда даже из других районов.
Другой местный старожил добавил:
— Несколько месяцев назад группа львов забрела в окрестности аэродрома в Найроби. Весь город съехался на автомобилях полюбоваться на неожиданное зрелище, пока не удалось загнать незваных гостей обратно в буш. Никто не смел тронуть зверей…
Солнце медленно клонилось к закату, когда мы возвращались в Найроби, и длинные тени ложились на редкие заросли. Мы снизили скорость, чтобы лучше наблюдать за окрестностями.
— Говорят, в эту пору львы обычно выходят на охоту…
— Если нам повезет, вы увидите их очень близко, возможно, даже ближе, чем хотелось бы.
Наступило полное безветрие. В сгущающемся сумраке саванна остывала от зноя угасавшего дня. Покой воцарился над всем краем. Вдруг в нескольких десятках шагов от переднего автомобиля, там, где буш переходил в густые заросли, раздвинулись кусты. Из травы поднялся лев, за ним другой, третий. Мы остановили машину и с напряжением наблюдали за происходившим.
— Быстро поднимите стекла, — тихо сказал проводник, — и потихоньку подъезжайте к передней машине.
Нам представилась фантастическая картина. Только вблизи, на расстоянии нескольких метров, мы заметили, что все три вечерних гостя были львицами. Они оглянулись на автомобили и сделали несколько шагов вперед. Мы стояли лицом к лицу с властителями африканского буша и жалели только, что солнце село и лишило нас возможности заснять хоть несколько метров фильма в такой непосредственной близости к зверям.
— При подобных условиях лев никогда не нападает на машину, но горе вам, если вы захотите выйти и сделать, скажем, пару снимков…
Мы следовали за передним автомобилем, водитель которого свернул в саванну, чтобы как можно ближе подобраться к львицам. Нас поразило их безразличие. Когда мы выключили мотор метрах в пяти от первой львицы и рассмотрели их вблизи, они показались нам огромными кошками. Близко — рукой подать — от левого борта машины спокойно лежали они в траве и по временам оглядывались на нас, как бы давая нам понять свое недовольство тем, что мы нарушаем их вечерний покой.
— Вот был бы рекламный снимок для «татры»! Какая жалость, что мы не выехали часом раньше!..
Через несколько минут львицы поднялись и спокойными скользящими движениями удалились в заросли. Мы еще долго сидели неподвижно, прижавшись к стеклу, и молча смотрели в ту сторону, где их поглотила саванна. Тихо шелестела листва деревьев, и далеко на горизонте терялись в сумраке неясные очертания Килиманджаро. Расстояние в 200 километров по воздушной линии отделяло нас от его ледников, которые в ясные дни сверкают в заоблачных высотах.
На следующий день мы собирались выехать навстречу этому африканскому гиганту, чтобы попытаться покорить его ледяное величие…
Пока на улицах Найроби гирлянды огней рассекали тьму ночи и автомобили тихо скользили по асфальту под окнами гостиницы, мы укладывали снаряжение и уносились мыслями высоко к вершине Мавензи и ледяным башням Кибо, властителя африканского материка.
