Вавилонская башня - Эвелин Кленгель-Брандт
У юго-восточного угла стены, окружавшей Этеменанки, Дорога процессий делала поворот и дальше шла параллельно южной стене святилища прямо к каменному мосту через Евфрат. С этой стороны в стене, обращенной к нижнему храму Эсагилы, имелось четыре одинаковых прохода с примыкавшими к ним дворами. Эти ворота-проходы, связывавшие нижний храм с Башней, играли важную роль. Относительно их функции и возможного использования других ворот будет сказано в следующей главе, посвященной проведению праздников.
Археологи, опираясь на данные раскопок, считают, что первоначально зиккурат был окружен значительно более узким кольцом стен и что впоследствии это кольцо продолжало существовать, отделяя священный участок как таковой от большого двора. Однако из-за неблагоприятных условий, в которых велись новейшие раскопки, однозначного подтверждения этого мнения получить не удалось; полной ясности здесь нет. Как показали раскопки многих святилищ Месопотамии, Башня и нижний храм обычно тесно связаны между собой. Часто они находятся в непосредственной близости друг к другу или представляют собой единое строение. Здесь же, в Вавилоне, Башня стояла сама по себе посреди огромного двора, а нижний храм находился вне его. Трудности, с которыми столкнулись археологи при изучении святилища Эсагилы, стали помехой для тщательного обследования всей местности. Не исключено, например, что нижний храм также был окружен собственной стеной. Эсагила первоначально представляла собой почти квадратное сооружение; с востока к нему примыкала большая пристройка, обнесенная стенами. Эти замкнутые стены в соответствии с тысячелетней древневосточной строительной традицией не имели окон; их украшало снаружи чередование выступов и углублений. Ворота с башнями по бокам, расположенные посередине каждой из сторон главного сооружения Эсагилы, вели во внутренний двор; отсюда существовали проходы в отдельные святилища.
Огромные горы строительного мусора, насыпанные поверх Эсагилы, не позволяли даже помыслить об обычных раскопках, связанных с уборкой вырытой земли. Поэтому, чтобы получить хотя бы минимальную информацию об этом главном вавилонском храме, Кольдевею пришлось выбрать метод шахт и разведочных раскопов. Таким образом, он смог лишь определить, как проходят стены, но ему пришлось почти полностью пренебречь мелкими находками, равно как и возможностью расчистить значительные участки. Исходная установка Кольдевея помешала также изучению смежных помещений, и та их часть, которая расположена к западу от главного двора, осталась почти неизвестной. То же касается и так называемой пристройки, где опять-таки прослежены только наружные стены. Раскопки позволили установить, что стены храма находятся в довольно хорошем состоянии; под покрывающим их песком и мусором они местами сохранились на высоту до 10 метров. Приняв во внимание разрушенную часть стены и крышу, можно полагать, что высота помещений достигала примерно 12 метров. Следы, свидетельствующие об изменении высоты помещений и устройстве новых полов, позволяют определить различные периоды постройки и реставрации храма.
Уже неоднократно упоминавшаяся «Табличка об Эсагиле», помимо всего прочего, дает важную информацию также и относительно храма, поскольку упоминает некоторые его помещения и приводит их размеры. Дальнейшие сведения о внутреннем виде этого святилища можно почерпнуть из строительных надписей ассирийских и вавилонских царей, похваляющихся своими успехами в устройстве и убранстве отдельных покоев святилища. Дополнительную информацию о различных культовых помещениях храма дают и религиозные тексты, в том числе тексты ритуалов, и описания культовых действий. В храме Эсагила, главном храме Мардука, кроме святая святых этого божества имелись еще целлы его супруги Царпанитум и алтари важнейших богов вавилонского пантеона, в частности Набу и Ташметум (их главное святилище находилось по соседству, в Борсиппе), а также бога морских глубин Эйи. Культовые помещения названных богов выявлены в Эсагиле с известной уверенностью. Так, одно из помещений в северо-восточном углу храма Кольдевей определил как целлу бога Эйи, имевшую в северной стене нишу с сооруженным перед ней постаментом из сырцового кирпича. На покрытой асфальтом поверхности постамента удалось различить следы давно сгоревшего богато украшенного трона. Снятые с этих следов оттиски и выполненные рисунки послужили основанием для реконструкции трона в виде своего рода табуретки, имеющей форму ящика, опирающегося на ножки, украшенные изображениями держащих сосуды богинь в развевающихся одеждах с сосудом в руках. В этих фигурах нетрудно узнать столь любимые на Древнем Востоке божества воды из свиты Эйи, чьим атрибутом является переполненный сосуд. Рыба и дракон, отпечатки которых найдены рядом с троном, очевидно, тоже принадлежали к числу фигур, ранее украшавших его. На этом драгоценном троне некогда восседала статуя бога Эйи, впоследствии, как и почти все изображения богов, похищенная или разрушенная. Кроме того, здесь были также целлы, предназначавшиеся для фигур или культовых символов других богов.
Целлу Мардука, предположительно находившуюся в западной части здания, Кольдевею обнаружить не удалось. Между тем многочисленные надписи свидетельствуют об особом великолепии убранства именно этого помещения. Так, один из касситских царей второй половины II тысячелетия до нашей эры с особым восхищением говорит о дверях, обитых полосами бронзы, и о скульптурах зверей и мифических животных, установленных по сторонам проходов. Во времена своего расцвета храм, вероятно, обладал несметными богатствами, так как помимо подарков в виде драгоценных предметов культа и убранства вавилонские цари жаловали святилищу различные привилегии, земли и рабов, а также освобождение от налогов.
Во время раскопок Кольдевея в непосредственной близости от южного фасада святилища, на месте дома парфянского периода обнаружено несколько плетеных корзин, содержавших, по-видимому, сырье для изготовления бус. Часть камней еще не успела подвергнуться обработке, другие же скорее всего украшали ранее различные статуи и культовые предметы. На некоторых вещах, изготовленных преимущественно из лазурита, оникса и яшмы, сохранились царские посвятительные надписи, недвусмысленно свидетельствующие об их принадлежности храму Эсагила. Навершия булав, печати, драгоценный скипетр, набранный из ониксовых пластинок, части статуй (парики и бороды, ониксовые глаза) — все это, бесспорно, находилось ранее в храме и при его разрушении было унесено оттуда и спрятано. Особый интерес представляют два больших цилиндра из лазурита, которые следует считать печатями богов Мардука и Адада. На каждом кроме надписи имеется рисунок, вопроизводящий изображение божества, находящееся в храме. На одном из цилиндров можно прочесть: «Сокровище бога Мардука. Печать бога Адада из Эсагилы».
Там же найдены еще два фрагмента межевых камней, так
