Александр Вин - Закон королевского бутерброда
Внезапно прохлада и тень закончились. Джой первой выбежала из-под зелёного шатра на песок, обернулась и нетерпеливо махнула Глебу рукой.
– Беги быстрей к воде, черепаха! Здесь так чудесно!
Вулканическая скала, у подножья которой раскинулся пляж, массивно нависала над шумной прозрачной водой. Длинная бухта уходила влево на несколько километров, делясь на горизонтальные серповидные полосы: синяя гладь океана, желтовато-красный песок, а над ними – ровная зелень берега. На белых рифовых барашках, метрах в трёхстах от берега, почти незаметная в ярких солнечных лучах, качалась оранжевая лодка ловцов лангустов.
Шурша по сухим трещинам в теле скалы, с вершины посыпались мелкие камешки. Капитан Глеб поднял ладонь к глазам. Их с Джой внезапное появление на берегу заставило броситься вверх по округлым выступам трёх миниатюрных козочек. Два белых и одно коричневое шерстяные пятнышки мелькали в острых листьях кактусов до тех пор, пока не скрылись за длинным каменистым гребнем.
Полоса вчерашнего прибоя была пуста. Никаких следов на проглаженном водой и ночным бризом песке Глеб не заметил. Сегодня они были первыми и пока единственными посетителями этого загадочного пляжа…
Он решительно шагнул навстречу влажным порывам ветра.
И сразу же под ноги ему попался выпотрошенный круглый кактус, зачем-то похожий на усопшего ёжика.
– Ч-чёрт!
Не устояв, пытаясь вытащить из пятки острую обломанную иголку, Глеб шлёпнулся навзничь.
Джой, уже стоя в прибое, забавлялась.
– Э-эй! Хватит валяться на песке, попробуй воду!
С каждым шагом приближения к океану непрерывный рокочущий шум становился всё сильнее. Плотный, крупный береговой песок, набухая влагой, постепенно охватывал ноги по щиколотку.
– Подожди меня здесь…
Придерживая руками развевающуюся юбку, Джой бегом вернулась к машине.
Волны полого подходили к каменному берегу, ровно разливались по красноватым плитам и, скопившись на плоских камнях множеством озерков и лужиц, сильно, с шумом уходили обратно в океан.
В песке, промытом потоками воды, меж струек шустро бегали крошечные крабики. На отдельных больших камнях грелись их старшие братья, удачно успевшие вырасти до размеров детской ладошки. Но и они, не удержавшись под сильными прозрачными брызгами, изредка падали в солёную пену.
– А вот тот высокий мыс разделяет Атлантический океан и Карибское море. Там все туристы любят купаться….
Джой стояла рядом.
Стройное девчоночье тело. Неожиданно сильные прямые плечи, очень женственная грудь. Открытый бирюзовый купальник оттенял чуть тронутую загаром кожу.
За те несколько секунд молчания, пока Глеб Никитин пристально разглядывал её, Джой смутилась. Сердито махнув рукой, ещё сильней надвинула на глаза большую мужскую шляпу. Коричневый стетсон с кожаной полосой вокруг тульи почти полностью закрывал худенькое личико и роскошные золотистые волосы.
– Извини, я плохо переношу загар. Приходится всё время делать себе тень.
– Здесь мало кто бывает, – Джой провела рукой вдоль полосы пляжа. – На этих камнях очень неудобно купаться, можно упасть, даже сильно поцарапаться о кораллы.
– Именно этим способом ты и решила мне отомстить за бунгало Фриды?
Глеб улыбнулся.
Широкие замшевые поля качнулись.
– Глупый… Я знаю один секрет. Идём, идём!
Джой настойчиво потянула Глеба за руку.
– Вот здесь, между этими большими плитами.… Видишь? Между ними в океан уходит узкая полоса песка, по ней можно спокойно дошагать до глубины. Какой бы здесь ни был прибой, эта дорожка никогда не размывается. Думаю, что об этом знаю только я….
– Теперь и я.
– А вот это – моя ванная.
Под высоким нависшим выступом плоские камни образовали неглубокую нишу, куда вода, сначала отражаясь от передовых уступов, затем опять от встречных сильных волн, доходила только слабым плеском. Тень сухой скалы накрывала спокойную поверхность.
– Вот так!
Аккуратно, придерживаясь руками за боковые выступы, Джой легла на спину на дно мелкой прозрачной воды. Блеснула зубами и озорными глазами из-под спасительной шляпы.
– Не хочешь лечь рядом?!
– Рядом – хочу. Но не сейчас… Океан же!!!
Глеб отвернулся, расстегнул рубашку, быстро, так, что Джой даже не успела ничего подробно рассмотреть, снял с шеи и бережно положил на сложенную одежду две золотые цепочки. С наслаждением глубоко вдохнул, подняв к небу руки.
Любой, увидевший в эту минуту тело Глеба Никитина, не поверил бы, что он совсем недавно прилетел из далёкой заснеженной страны. На прежний ровный загар за эти дни успели лечь новые красноватые тени, рельефные мускулы спины, шеи, рук блестели под солнцем.
– А ты разве не со мной?!
Джой перевернулась в воде. Не отрывая взгляда от Глеба и сощурив при этом задумчивые глаза, она молча покачала головой.
Мгновенно горькая вода обожгла рот, сразу же выступили слёзы, смыв первые солёные брызги…
Глеб плыл сильно, в восторге не пережидая небольшие волны, а пропуская их над головой. Постепенно подстроил дыхание, под каждым водяным валом закрывал глаза, оберегая их от солёной воды.
Он хотел добраться до рифа. Преодолеть прибойные метры было достаточно сложно, но дальше океанская волна выровнялась, пальмовый берег уже не качался перед глазами, как маятник, стала хорошо видна светлая рифовая полоска на воде впереди.
Ощущение знакомого ритма взмахов и глубокого дыхания заставило Глеба перевернуться на спину, счастливо и громко закричать. Солнце слепило глаза даже сквозь опущенные веки. И он снова мощно заработал руками.
Лодка, до этого стоявшая у рифа, заметно переместилась влево, к берегу. Глеб чертыхнулся про себя: он хотел договориться с рыбаками о покупке лангустов. Блики солнца, линия горизонта, плавная вода, прохлада охватывала всё тело…. Он плыл спокойно, наслаждаясь мягкой усталостью, понемногу вливающейся в руки, в ноги, в наполненную непривычно свободным воздухом грудь.
Кто-то крикнул.
Он ещё раз нарушил выбранный ритм, остановился, поискал взглядом оранжевую моторку. Повертел головой, крутанулся в воде всем телом.
Лодка, высоко подняв нос, уже стояла у самого берега. Трое шли по песку.
Кричала Джой.
Есть в жизни каждого человека минуты, которые трудно забыть. Есть мгновения, которые и через короткое время невозможно вспомнить.
Ему ещё ни разу не приходилось так ненавидеть медленность воды. Истома и радость прогулочного купания пропали мгновенно. С холодным бешенством Глеб рассекал волны внезапно налившимися страшной силой руками, глотая горечь брызг, не закрывая глаз и редко опуская лицо в мешавшие плыть волны.
