Юрий Котляр - Кольцо анаконды

Я знал также, что довольно многочисленные индейские племена до сих пор ведут совсем первобытную жизнь в штатах севера страны: Амазонка, Пара и Мараньян. Штат Мату-Гросу тоже принадлежал к числу малоизученных. Засушливые сер-таны на плоскогорье Мату-Гросу, где я искал нефть, были почти безлюдны, но над ними проходили воздушные трассы Куяба — Салвадор, Куяба — Ресифи и ряд других. Сертаны, заросшие низкими кустарниками и скудной травой, хорошо просматривались с воздуха, и там не приходилось ждать особых сюрпризов. Другое дело— обширные лесные пространства, где зеленая кровля девственного тропического леса скрывает от человеческого взора миллионы и миллионы гектаров земли. А что там в этом зеленое сумраке, среди тяжелых испарений непроходимых болот- обиталище гигантский анаконд и кайманов, царство свирепых ягуаров и крикливых попугаев? Этого никто не знал. Правда, ходило множество россказней, легенд и слухов один другого фантастичнее. В свое время они увлекли Фосетта по дороге к гибели. Кое-что доводилось слышать и мне, в том числе про затерянные города и пресловутых «белых индейцев». Нельзя сказать, чтобы я принимал эти рассказы за неопровержимую действительность, но они дразнили и распаляли воображение, исподволь разжигая любопытство и врожденную страсть к неизвестному. Еще в ранней юности я страстно мечтал об экспедициях в дальние страны, а теперь совсем неожиданно очутился на краю тайны. Она была где-то здесь, рядом, не за морями и океанами, а на той земле, по которой я ходил изо дня в день уже полгода. Я отлично понимал, насколько бесперспективны эти затаенные мечты. Моим делом было искать нефть, а не затерянные города. И все же я жадно прислушивался к каждому, кто мог сказать нечто новое. Даже к такому пустомеле, как Сантос.

— Не помешаю сеньору инженеру?

Эспина стоял рядом, как всегда серьезный и невозмутимый, выжидательно глядя на меня. Я обрадовался ему.

— Конечно, нет! Садитесь, всегда рад вас видеть.

«Уж теперь-то Сантос наверняка угомонится», — подумал я, но получилось совсем иначе.

— Вот и он вам подтвердит! — азартно воскликнул Сантос, тыча сигаретой чуть не в лицо Эспины. — Он расскажет про белых индейцев. Он тоже кое-что видел. Верно, Эспина?

— Кто знает, сеньор? — сухо ответил Эспина, подчеркнув обращение «сеньор». Ведь Сантос его опустил, а это считалось невежливым и даже оскорбительным. — Кто знает? Мне приходилось многое видеть, всего не упомнить. А сигарету уберите подальше, сеньор. Я таких не курю.

Сантос насмешливо вздернул нос.

— Конечно, куда там! Для вас они слишком дороги. Не так ли?

Эспина равнодушно пожал плечами.

— Думайте как знаете, сеньор. Мне все равно.

— Вы хотите сказать, что вам наплевать? Да! — вспетушился Сантос.

— Хотя бы и так.

— Это оскорбление! — вскочил Сантос — Всякий бродяга!..

— Что-о?! — глухо и грозно прервал Эсдина. Он остался на месте, только чуть подальше впереди его темные глаза вспыхнули бешенством.

Сантос сразу осел, как проколотый мяч, но спохватился и, бочком отходя от стола, съязвил:

— Извините, сеньор инженер, но я вынужден удалиться. Общество подобного субъекта не для меня…

Несколько минут прошло в натянутом молчании. Потом ему принесли кофе. Он достал измятую пачку, извлек последнюю согнутую сигарету и принялся разминать ее. Пальцы у него еще дрожали от неулегшегося гнева, и сигарета сломалась. С видимым сожалением посмотрев на обломки, он нехотя принялся прихлебывать кофе. Без сигареты ему явно не пилось. В моих зубах дымилась «Корона». К гаванским сигарам я пристрастился здесь и каждый вечер позволял себе эту маленькую роскошь. Вторая сигара лежала в кармане пиджака.

— Сеньор Эспина, прошу вас… — Он протянул было руку, но тотчас отдернул.

— «Корону»?.. Мне?..

— А что здесь такого? — в свою очередь удивился я.

— Вы же слышали, что он сказал. Так вот… Это правда, я бездомный золотоискатель.

— Какое это имеет значение?

— Вы на самом деле так думаете?

— Да! Для меня все люди одинаковы. Кроме мерзавцев, конечно.

— Тогда спасибо. Большое спасибо. Тысячу благодарностей!..

Он закурил с видимым наслаждением, выпустил дым и одобрительно кивнул:

— Прекрасные сигары «Корона». Крепкие, но мягкие, — потом помолчал и вдруг спросил: — Что он вам тут наговорил, сеньор инженер?

— О вас?

— Да нет! Про белых индейцев.

Я вкратце передал немногое, что сумел уловить.

— Болтун… — презрительно усмехнулся Эспина. — Все они так: один слышал, передал другому, тот третьему, и пошло. А на поверку никто ничего и близко не видел. Хм!.. Зачем это вам, сеньор инженер?

Я начал сдержанно, но незаметно увлекся, разоткровенничался и выложил все. С ним, оказывается, говорилось еще лучше, чем молчалось.

— Фосетта я видел. Помню… — задумчиво обронил он. — И белых индейцев встречать приходилось. Близко видел, вот как вас. Есть в одном месте и город. Очень старый или нет, не знаю. Одни развалины…

— Где же это? — не выдержал я.

— Где? — усмехнулся он. — Да как сказать! И далеко, и нет.

— Непонятно!

— По карте близко, а добираться далеко. Трудные, очень нелегкие места, сеньор инженер. Если хотите, расскажу. Но так, немного…

— Конечно! С удовольствием послушаю.

— Я старатель, сеньор инженер. Тридцать восемь лет назад ушел из дому и занялся этим делом. С тех пор все собираюсь побывать в родных краях, да никак не получается. Я родом из Боливии, может, слышали город Потоси?.. Мыл золото, копал золото и искал алмазы. Иногда везло. Бывали дни, когда эти руки держали золото пригоршнями. А ничего не удержали, ни крупинки. Не жалуюсь, не подумайте. Просто очень уж хочется повидать своих. Но не с пустыми же руками ехать?.. Услышал я про одно место, только никак не мог найти компаньона. Места хоть и богатые, но совсем нехоженые, опасные, легко и голову потерять. Желающих идти не находилось, как вдруг мне однажды говорят: «Флориндо, тебя страшно ищет один парень». «Пусть приходит, я здесь», — сказал я. Вот он пришел и спрашивает: «Это вы сеньор Флориндо Эспина?» — «Да, это я». — «Тогда здравствуйте. Вам привет из дома. Я ваш младший брат Терро…» Боже мой, сеньор инженер! Тридцать восемь лет не видеть никого из родных. Вдруг к тебе приходит красавец парень, и у него глаза матери и губы отца. Родная кровь перед тобой! У меня голова пошла кругом от радости!.. Терро, как и я, был старателем, но несчастливым. Не везло ему, никак не везло. И тоже лет семь не был дома. Присмотрелся я к нему получше и увидел, что парень он надежный. Тогда я сказал: «Мальчик, если сходить к черту на рога, то можно разбогатеть. Как ты смотришь на это?» Он сразу согласился: «Хорошо, брат. Идем!» «Не торопись, подумай, — сказал я. — Там скверные места. Я уже доживаю, а ты и не жил почти». — «А что думать? Тебе хочется домой, и мне тоже. Рискнем!..» И мы пошли…