Эдуард Мурзаев - Годы исканий в Азии

В XX веке путешествовать легко и просто. Мир в общих чертах изведан. Прошли времена Пржевальского, Миклухо-Маклая, Седова, и автору путевых очерков скептик ещё скажет словами восточной пословицы: «Не открывай старых истин: все знают, что солнце заходит на западе». Читая путевые заметки, могут вспомнить и Вольтера, заметившего, что «путешественник обыкновенно крайне недостаточно знает страну, в которой находится. Он видит лишь фасад здания. Почти всё, что внутри, ему неизвестно». И это нередко оказывается правдой. Турист смотрит на то, что ему показывают: нарядные улицы, театры, музеи, центральные магазины. В его восприятиях таится опасность односторонности. Некоторые туристы, наблюдающие лишь фасад страны, поверхностно пишут о виденном. А жизнь-то бурлит за фасадом.

В экспедиции существует неписаное правило: каждый участник ведёт дневник. Не должен быть пропущен ни один день, даже если он прошёл в незначительных делах и мелких заботах. Зрительные восприятия, как бы ярки они ни были, с течением времени сглаживаются, стираются. Исчезают детали, на первый взгляд несущественные, но иногда очень важные для науки. И вот, когда их нужно восстановить, на помощь приходят документы: дневники и фотографии. Они дополняют друг друга. Они не обманут, им можно верить до конца.

Географы часто работают в одном отряде с геологами, ботаниками, зоологами. Такое содружество помогает всем; мы советуемся, обсуждаем научные проблемы и часто совместно пишем отчёты.

Жизнь в путешествиях идёт своим чередом: вырабатывается определённый распорядок дня, все знают свои обязанности, эти обязанности занимают весь день — с восхода солнца до темноты.

«Отдых принадлежит труду, как веки глазам», — говорят на Востоке. Но бывает, что в экспедиции по той или иной причине у вас оказывается свободное время. Нужно ли дать отдых лошадям, ремонтировать ли машину, организовать ли караван верблюдов, договориться ли с рабочими — в таких случаях появляется свободный час или день. Тогда можно записать в дневники наблюдения и факты, которые не имеют прямого отношения к заданию экспедиции, к теме исследования. Такие наблюдения, факты не попадут в отчёт экспедиции, в научную статью, книгу. Не попадёт туда и описание трудностей пути, обычных в малоизвестных и ненаселенных местностях.

В своих записках хочется рассказать о жизни и быте в экспедициях, о труде и трудностях, об интересных встречах, о любопытных событиях, имевших место во время наших странствий. Ведь приходилось бывать в таких глухих и далёких местах, в которые мало кто проникал.

Я мок под дождём в Хэнтэйских горах, страдал от жажды в знойных и сухих Каракумах, утопал в снегах Монгольского Алтая, бродил, увязая в гобийских песках, мёрз на заоблачных вершинах Тянь-Шаня, купался в тёплой и солёной воде Кара-Богаз-Гола, плавал на больших озёрах Монголии, плутал в тайге. На Устюрте узнал силу каспийских ураганов, а на Памире — силу горного солнца. В высоких долинах Куньлуня глубоко вдыхал ночной воздух (его явно не хватало), летал над самой большой азиатской пустыней Такла-Макан, на грузовике пересекал Джунгарскую впадину.

Мои рабочие маршруты проходили большей частью по малонаселённым областям Средней и Центральной Азии, таким, как Каракумы или пустынные районы Гоби. Знакомство с населением, его бытом и хозяйством при этом было далеко не полным, часто отрывочным. К тому же основная задача физико-географа заключается прежде всего в изучении природы. Это, конечно, сказалось на содержании записок. Они писались при свете костра у реки, при ярком солнце в пустыне, под тусклыми лучами крошечной электрической лампочки в палатке в горах, при мигающем свете керосиновой «летучей мыши» в лесном лагере.

Давным-давно я задумал рассказать о своих путешествиях так, как это не делается в служебных отчётах или научных сочинениях. Такая мысль у меня появилась со времён первых среднеазиатских экспедиций. Ещё в 30-х годах мои очерки стали появляться в журналах «На суше и на море», «Вокруг света», «Юный пролетарий», «Наша страна» и др. По мере расширения района исследований и участия в новых экспедициях пополнялись и мои записки, которые позже были опубликованы в двух книгах: «Непроторёнными путями» (М., 1948, 1950, 1954) и «Путешествия без приключений и фантастики» (М., 1962).

Две упомянутые книги и послужили основой настоящего издания. Для него были вновь пересмотрены и обновлены все очерки. Некоторые из них исключены как несоответствующие замыслу серии «XX век: Путешествия. Открытия. Исследования». Изменилась и последовательность изложения. Она отвечает двум принципам — региональному и хронологическому. Записки сгруппированы в четыре основных раздела, посвящённых четырём крупным районам, где проводились исследования: Туранская равнина, горы Средней Азии, Монголия, Западный Китай.[3] Внутри разделов сохранён строгий хронологический порядок.

Пусть эти записки помогут понять книгу пустынной Азии, страницы которой запечатлены в извилинах речных русел, в изгибах земной коры, в смене почв и растительности, в белом налёте солей на поверхности земли, в горных ледниках, в лёссовом покрове, в рельефе нескончаемых пустынь и созданных трудом человека оазисах. И ещё. Знакомство с книгой позволит читателю судить, как за прошедшие 40 лет изменился характер экспедиционных работ, их техническая оснащённость и транспорт. Автор начинал свои путешествия пешком или используя верховых лошадей и верблюдов, а окончил их на автомашинах, самолётах и даже вертолётах. Конечно, я мечтал о лучшей книге, чем та, которая получилась. Кто из пишущих не думал мучительно над строкой в желании сделать её прозрачнее, проще и избежать штампа! Видимо, не всегда и не везде это удалось.

Географические названия, встречающиеся в тексте, даны в написании, принятом в наше время.

В книге наряду с фотографиями автора помещены фотографии О. Агаханянца, А. Банникова, Б. Ванчидоржа, 3. Виноградова, А. Гурского, Ю. Желубовского, А. Кесь, С. Кондратьева, Н. Кузнецова, В. Рацека, Л. Родина. Всем им — сердечная благодарность.

В пустынях Турана

Я счастлив, если смог внести свою скромную лепту в дело исследования этой чудесной незабываемой страны — Туркестана, который считаю своей второй родиной. Даже лёссовая пыль Туркестана мне сладка и приятна.

Из старого дневника

1931

Сгустились тучи, ветер веет,

Трава пустынная шумит.

25 ноября. Сегодня утром оставили лагерь на плато у источника Кердербулак и налегке вдвоём на верховых лошадях спустились к самому берегу залива Кара-Богаз-Гол. Здесь по заданию научного руководителя экспедиции Б. А. Фёдоровича мне нужно было описать разрез меловых отложений, высокой стеной падающий к самому урезу воды.