Автостопом в Судан - Антон Викторович Кротов
Приготовил «товар» и, чуть поколебавшись, приступил к работе. Прохожих, особенно прогуливающихся по набережной редких цивильных толстых иностранцев в шортах, мое предложение смущало. Многие лавки были еще закрыты — сказывался ранний час, да и туристский сезон не в разгаре, так что поначалу мой успех был невелик. Пара толстых бледнолицых пенсионеров в шортах из буржуазного мира выделили за рубль с изображением Ленина лишь монетку и 50 филов (1/20 динара). Куда больший успех я имел в отелях. Сперва, увидев бородатого человека с рюкзаком, гостиничные работники радовались, улыбались (в такой спад сезона турист забрел!), говорили «Welcome!», потом, услышав необычную просьбу, звали менеджера… Если кто-то жалел денег, я сбавлял цену, не волнуясь: ведь себестоимость «сувенира» (1 мавродик и монеты в 50, 20, 10 и 1 неденоминированный рубль) не превышала одной четырехсотой доли динара.
В 9.38 у меня было 2 динара и 300 копеек-филов;
в 9.58 — 4 динара и 300 филов;
в 10.38–11 динаров;
в 12.11–13 динаров и 255 филов, что почти равнялось цене парома. Попутно, в тех лавках, где с утра еще не было ни одного покупателя и, соответственно, не было выручки, я получил 1 банан, 2 апельсина, 1 мороженое, 1 расческу и 2 хлеба.
Солнце грело довольно сильно, я упарился ходить с рюкзаком по городу и к тому же забыл, в каких «хотелях» и магазинах был, а в каких не был. Решил прекратить торговлю и, так и не встретив Гришу (интересно, а какой заработок обрел он?), позвякивая динарами, поехал автостопом в порт.
Многие читатели могут удивиться такому развитию событий: вот, пропал спутник, а я иду дальше как ни в чем ни бывало. Но каждый участник нашего путешествия был самостоятельным! Каждый мог ехать один или вместе с кем-то, мог посещать одни города или другие, — все смотря по тому, что его самого больше интересовало. Если Гриша соблазнился на водительский чай — пусть будет так; в любом случае мы встретимся вскоре, в назначенных местах, в Шарм-эль-Шейхе или в Каире.
* * *
Паром должен был отходить в 14.30. Однако, когда я за час до предполагаемого отправления прибыл в пассажирский порт, никакого парома там не было и в ближайшие часы не ожидалось. Я пошел ругаться с представителями «Arab Bridge Со», но они отнеслись к моим проблемам философски.
— Не беспокойтесь, не беспокойтесь. Все равно сегодня днем, или вечером, или ночью паром будет. Вы уплывете в свой Египет, потом будете путешествовать по Египту, потом вернетесь обратно домой, и для вас эти лишние часы ожидания ни на что не повлияют!
В огромном пустующем зале ожидания почти не было людей. По правилам, сперва надо было пройти таможенные процедуры и заплатить departure tax (плату за выезд), а потом уже покупать билет на паром. С билетом я решил не торопиться (вдруг еще просочусь бесплатно), а где же таможенные и иные чиновники, где окошко, где надо платить departure tax?
— Не беспокойтесь. Когда паром прибудет, придут таможенные чиновники, и вы решите все свои проблемы, заплатите и уплывете.
Паром обещали то днем, то вечером, то завтра. Стемнело, а никакого прогресса не было. Отлучаться в город мне не хотелось: вдруг придет паром и уйдет перед самым моим носом! Вскоре среди редких ожидающих был обнаружен японский турист. Он еще больше, чем я, возмущался неопределенностью в хождении парома.
Зал ожидания был пустоват. Гриши Кубатьяна и других белых людей не было видно. Не было и других моих сопутешественников. Заработал ли уже Гриша деньги на паром? Не могли ли другие наши знакомые уплыть раньше меня гидростопом? Сего я не знал.
* * *
Паром причалил в 22 часа. Всех спящих сразу разбудили и направили на оформление. Я заплатил 6 динаров за выезд из Иордании и пошел без билета на посадку. Полицейские на выходе из морвокзала и на входе на паром увидели, что у меня в паспорте стоит выездной штамп и есть бумажка об уплате departure tax, а билет проверять не стали или забыли. Паром именовался «CONCORD»; на нем развевался панамский флаг. (Многие суда мира ходят под панамским или либерийским флагом, хотя реально не относятся к этим странам: это дает налоговые льготы.) В брюхо парома заползали, урча, огромные трейлеры и заполняли весь воздух своими выхлопными газами. Я прошел вслед за прочими людьми и оказался в пассажирском салоне.
Вскоре мы отплыли. К сожалению, прямо на борту парома обитали египетские иммиграционные службы, проверяющие наличие египетской визы, билета и ставящие въездные египетские штампы.
Я сложил паспорт туда же, куда сложили паспорта с билетами все люди. Примерно через полчаса по парому стал бродить какой-то служащий с моим паспортом в руках, произнося мое имя. Я подошел; он спросил меня, где мой билет, и, получив отрицательный ответ, после долгих уговоров получил-таки с меня стоимость проезда, а взамен вернул мне мой паспорт со въездным египетским штампом.
Медленно, покачиваясь на волнах, мы пересекли Акабский залив и утром подошли к египетскому берегу.
Египет
5 марта, пятница
Примерно в 8 часов утра я уже стоял на египетской земле, в порту Нувейба. Ура!
Тут же оказалось, что вовсе не ура. Почему-то ворота порта были открыты только для избранных, а вернее, для местных жителей, а нас с японцем не хотели выпускать из порта. «Подождите пять минут», — вяло отвечали нам охранники, отгоняя мух от стаканов со сладким чаем, который они пили. Мне тоже предложили чай, но я, узрев липкий, грязный стакан, отказался.
Жарко.
Интересно, как переплывут прочие мудрецы. По идее, весь переплыв основан на одном человеке, который живет на борту и ставит египетские въездные штампы. Ведь на входе билеты никто не смотрит. Итак, если как-нибудь уговорить этого человека, то можно проехать бесплатно. Но если он заупрямится, может не отдать паспорт или не поставить въездного штампа, а это совсем плохо.
Второй вариант — получить какой-нибудь бесплатный билет в кассе. Там все завязано на кассирах или на их начальстве из «Arab Bridge Maritime Со». Тоже вариант, но я не достиг успеха в этом.
Наконец ворота открылись и меня выпустили. Японец остался, так как ему пообещали, что скоро будет автобус.
Я прошел через деревню (если это и есть Нувейба, то она небольшая) и вышел на трассу. Светило солнце. Справа от трассы поднимались безжизненные каменные горы. Слева блестело море. Рядом
