Кемпбелл Блэк - Индиана Джонс и искатели потерянного ковчега
— Салла, — позвал он не очень громко. Никого.
— Салла! Никакого ответа.
Он огляделся, надеясь обнаружить еще один способ выбраться наружу, но другого пути не было. Где же может быть Салла?
— Салла! Молчание.
Он смотрел в дыру в потолке, щурясь от резкого света, и ждал.
Наконец он услышал наверху какое-то движение, следом за тем в отверстие упало нечто, что он принял вначале за веревку. Однако это была не веревка, а на скорую руку связанные друг с другом предметы одежды— рубахи, гимнастерки, штаны, накидки и даже фашистский флаг со свастикой.
Инди ухватился за эту сымпровизированную веревку, потянул, проверяя прочность, и начал карабкаться наверх. Выбравшись наружу, он распластался на животе, пока Салла вытягивал свое изобретение из дыры и засовывал внутрь канистры с горючим. Инди улыбнулся, Вскочил на ноги, и они с Саллой стремительно двинулись прочь от палаток.
Торопясь уйти подальше, они не заметили немца, шагающего, с выражением крайнего раздражения на лице, туда и обратно. Увидев Саллу, он тут же заорал:
— Эй ты! Когда принесешь воды, сколько мне еще ждать?
Салла с виноватым видом развел руками.
— А ты, ленивый ублюдок, почему не копаешь? — Немец повернулся к Инди.
Салла сделал шаг в сторону фашиста, в то время как Инди, услужливо кланяясь, торопливо направился в другом направлении.
Он шел очень быстро, путаясь в складках своего бурнуса. Немец, видимо, заподозрив неладное, кричал ему вслед: Подожди! Вернись! Сейчас вернусь, как же, жди, немецкий солдафон. Он метался между палаток, с одной стороны, боясь вызвать подозрение, а с другой — горя желанием тут же заняться поисками Колодца душ, как вдруг впереди него, словно из-под земли, выросли два немецких офицера. Черт! — воскликнул он про себя и остановился. Немцы тоже остановились и, продолжая беседовать, закурили. Инди оказался в тупике.
Он проскользнул за палатки, пытаясь, насколько это, возможно, укрыться в тени. Неожиданно он заметил чернеющий вход в одну из палаток, пробрался внутрь и затаился. Он сможет подождать здесь несколько минут, пока фашисты не уйдут. Не могут же эти два колбасника весь день стоять там и курить.
Он смахнул пот со лба и вытер влажные ладони об одежду. Впервые, с тех пор как он оказался на раскопках, Инди задумался о таинственном зале с каменным планом города: он вновь вспомнил то чувство бесконечности, которое охватило его в священном месте, и странное ощущение невесомости, словно сам он вдруг сделался реликвией, прекрасно сохранившейся под колпаком истории.
Макет Туниса. Ему казалось, что это сказка вдруг сделалась былью, легенда ожила у него на глазах. Он размышлял об этом историческом чуде с неподдельным трепетом: на улице 1936 год, самолеты, радио, современная военная техника, и вот перед ним древний миниатюрный макет города, доступный — и одновременно таинственный, простой — и изысканный, а если на него падает луч солнца под определенным углом, то одно здание вдруг начинает светиться. Что это? Алхимия, волшебство, чародейство? Проходят века, но чувство таинственного, мистического не исчезает в человеке.
Сейчас он находился совсем близко от Колодца душ. И от Ковчега.
Он снова промокнул лоб и выглянул в щелку. Немцы не ушли, они все еще стояли там, курили и разговаривали. Когда же, черт побери, они уберутся?
Он принялся раздумывать, как бы ему выскользнуть отсюда незамеченным, как вдруг из дальнего угла палатки до его слуха донесся какой-то шум. Странный приглушенный хрип. Неужели в палатке кто-то есть?Он быстро обернулся и взглянул туда.
На какой-то момент ему показалось, что сердце его захлебнулось и остановилось. Он не верил своим глазам.
Девушка была привязана веревками к стулу, а рот крепко затянут носовым платком. Она сидела там, бросая на него умоляющие взгляды и стараясь сказать что-то сквозь впивающиеся в губы складки платка. Он подбежал к ней и сдернул платок со рта, а затем поцеловал ее. Поцелуй затянулся. Наконец он оторвался от ее губ и приложил ладонь к щеке девушки.
Запинающимся голосом она произнесла.
— У них было две корзины… две корзины… специально, чтобы запутать тебя. Ты думал, что я в грузовике, а я была в Седане…
— Я решил, что убил тебя, — сказал он, охваченный странным, необъяснимым чувством: огромное облегчение, сознание своей невиновности, радость, благодарность за то, что она жива — все смешалось в его душе.
— Как видишь, жива — здорова.
— Они с тобой грубо обращались?
Казалось, девушка пыталась преодолеть скрытое волнение.
— Да нет,… не грубо. Просто расспрашивали о тебе, хотели выведать, что ты знаешь.
Инди потер подбородок, удивленный, что ее голос звучит так неуверенно. Но долго размышлять не было времени, к тому же он был слишком возбужден для того, чтобы спокойно что-то обдумывать.
— Инди, пожалуйста, забери меня отсюда. Я его боюсь…
— Кого?
— Француза.
Он уже начал было распускать веревки, но, услыхав ее слова, остановился.
— Что случилось? — спросила она.
— Послушай, тебе, наверное, не понять меня. Я не смогу объяснить. Единственное, о чем я прошу, верь мне. Я должен сейчас сделать кое-что… ну, в общем, то, что я не хочу делать.
— Развяжи же меня, Инди. Пожалуйста.
— Об этом и речь. Если я освобожу тебя, они здесь весь песок перелопатят и достанут нас хоть из-под земли. А мне бы этого не хотелось. Я ведь узнал, где находится Ковчег, и мне очень важно попасть туда раньше них, а потом я вернусь за тобой.
— Инди, нет, не оставляй меня!
— Тебе придется еще совсем немного посидеть здесь связанной…
— Ах ты, подонок. А ну развяжи!
Он снова затянул ей рот носовым платком, поцеловал еще раз, в лоб, не обращая внимания на ее немой протест, затем выпрямился и произнес:
— Сиди тихо, я вернусь.
Я вернусь, подумал он. Однажды, 10 лет назад, он уже обещал это, наверное, поэтому сейчас ее взгляд был полон недоверия. Он вновь поцеловал девушку и заторопился к выходу.
Немцы уже ушли, путь был свободен. Инди вышел из палатки и почувствовал, что зной стал еще более нестерпимым.
Настроение у него было приподнятым. Жива, Марион жива, крутилось у него в мозгу. Никем не замеченный, он миновал палатки и бросился бежать прочь от места раскопок, в сторону песчаных дюн, где его должны были ждать Омар и остальные землекопы.
Он вытащил из кузова грузовика прибор для проведения съемки на местности и установил на дюнах. Затем, наведя его на то место, где находился зал, и, сверившись со своими расчетами, он, наконец, обнаружил искомую точку в пустыне, всего в нескольких милях от них, немного ближе того места, где Беллок пытался отрыть Колодец душ.
