Юлия Власова - Упавшие как-то раз
— Он не знает, что я здесь. Я пришел, чтобы вас предостеречь.
Голос у Макинтоша был такой, словно его напоили ледяным молоком, угостили фруктовым льдом и напоследок окунули в прорубь. И лишь сейчас я заметила, как сильно пёс дрожит.
— Н-не связывайтесь с Фаридом, — просипел Макинтош. — Он держит в страхе полгорода, я знаю о его планах. Фарид хочет убить короля Юлия и занять его трон.
Договорив, Макинтош кое-как добрался до сияющего ствола и рухнул на выпуклый корень.
— Бедняга, — сочувственно произнес Пуаро. — Интересно, что ему пришлось пережить? Ведь, насколько я понимаю, от Фарида он бежал, не разбирая дороги.
— Фарид нарочно довел его до такого состояния, — вполголоса сказала я. — Чтоб правдоподобнее было. Но на эту уловку я не куплюсь.
— Вековечный Клен лишь бы кого под свою крону не пускает, — веско напомнил Пуаро и с плошкой в зубах отправился за целительным кленовым сиропом для Макинтоша.
Позднее, под утро, когда «прислужник» главного злодея более или менее оправился, нам пришлось выслушать его сбивчивую историю о том, как он, то есть Макинтош, преодолевал препятствия на пути к Вековечному Клёну. Сперва он рассказал о крысах, которые преследовали его в сыром зловонном коридоре без единого факела. Затем — не без содрогания — о том, как угодил в глубокую яму с водой и как эта яма внезапно оказалась частью канализации с довольно-таки быстрым течением. Сточные воды увлекли его вниз и бесцеремонно швырнули в какой-то наполовину заледеневший пруд. На морозе Макинтош, разумеется, промерз до костей. Несколько раз он чуть не отведал лошадиных копыт и остро прочувствовал на своей шкуре, каково это, когда тебе отдавливают лапы колесами экипажа.
— Столько терпеть лишь затем, чтобы нас предупредить?! — поразился Пуаро. Я же только хмыкнула. Знаем мы, как местные умеют привирать. Мешать правду с ложью их, наверное, учат с самого рождения.
— Н-не верите? — разочарованно спросил Макинтош. — Я д-докажу. Назову имена сообщников.
Что? Сообщники? Я немедленно схватилась за блокнот.
— Выкладывай.
— Вардан, — просипел Макинтош. — Мансур. Авия и Фейга.
Ну, с Авией и Фейгой всё ясно. Они мастерицы разносить сплетни. А вот Вардана и Мансура я ни разу не встречала. Хотя, может, оно и к лучшему.
— Еще Ранэль Мадэн.
— Как?! Один из братьев Мадэн! Один из гениев-изобретателей?! — воскликнула я.
— Скоро ты с-сама с ним познакомишься, — с видом зловещего прорицателя произнес Макинтош. После чего растянулся на травке и блаженно засопел.
Утром, вместо лиса, к нам ни с того ни с сего нагрянул Арчи.
— Ого! — удивился он. — У тебя уже две собаки! Смотрю, даром времени не теряешь!
Потом спохватился и натянул на себя серьезность.
— Всё, что ты наговорила мне вчера вечером, неправда, — сказал он. — Это было нарочно, чтобы стены не услышали того, что им не положено слышать.
— Какие стены? Ты о чем, вообще? — не поняла я.
— О том, кто прятался за дверью. Но не беспокойся, я пристроил его в надежное место, и он ничего Фариду не расскажет. По крайней мере, сегодня.
Я вздохнула с нескрываемым облегчением. Дамочкам, вроде меня, противопоказано быть детективами. У меня не хватило мозгов даже на то, чтобы избавиться от назойливого шпиона, прежде чем выложить Арчи правду (то есть, полуправду, конечно). А сейчас другой шпион по прозвищу «мохнатые вражеские уши», спал под Клёном. Я несколько раз со значением ткнула пальцем в сторону Макинтоша.
— Что? И его обезвреживать придется?
— Если понадобится, — сказал Арчи и понизил голос: — Я договорился с экспертами. Поезжай в столицу, в географическое общество. Там есть все необходимые чертежи и материалы для постройки воздухолета. Вам с Пуаро грозит опасность. Поэтому улетайте из страны как можно скорее.
— И не подумаю, — сказала я. — У нас как раз наклёвывается интересное дело. Пока в городе процветает зло, мы отсюда не уедем.
Арчи нахмурился и почесал подбородок.
— Что ж, тогда мне ничего не остается, кроме как помочь вам в расследовании. Можешь рассчитывать на меня.
Замечательно! Он так легко бросается обещаниями! Значит, можно со спокойным сердцем потребовать от него сотню невиев.
— На расходы, — пояснила я. — И чтобы нас не списали в расход. Таково условие Фарида. Только так я смогу на законном основании посещать его берлогу.
— Скорее, на беззаконном, — усмехнулся Арчи. Сняв шляпу, он расстегнул на дне какой-то кармашек и невозмутимо вручил мне деньги.
— Да. И есть еще кое-что, — Я приняла вид кроткой овечки. — Лео Вернадски…
…Мы с Арчи вломились к Лео в самый разгар праздника. Тот как раз настраивал телескоп, чтобы показать звезды своим, как он выразился, прелестным гостьям.
— И почему бы не назвать какую-нибудь звезду в честь одной из них? — легкомысленно добавил Лео.
Лира непременно хотела, чтобы в ее честь назвали целое созвездие. Двум другим дамочкам-трещоткам было не до звезд. Они пили из бокалов какую-то шипучую искрящуюся жидкость, неудержимо хихикали и строили друг другу рожи. Художница с перебинтованной рукой чинно восседала за мольбертом. Хорошее прикрытие для того, кто не желает участвовать в общем веселье. Гипнотизировать пустой холст на мольберте у художницы получалось просто непревзойденно. Взлохмаченные кисти вместе с палитрой беспризорно валялись на полу.
— Не хотите ли отведать менреля? — добродушно поинтересовался Лео. — У нас отменный менрель.
— Не стоит, — сказал Арчи. — Мы пришли за выкупом.
— Выкуп? — переспросил Лео. — А-а-а! Выкуп! Вспомнили старую традицию? Хорошо бы ее возобновить, не правда ли? — рассмеялся он. — Раньше, в день Звёзд, Мериламовцы бросали на улицу монеты как благодарность звездам за то, что они светят. Считалось, что чем больше монет будет лежать на снегу наутро, тем больше звезд родится на небе и тем ярче они будут сиять. Сейчас, погодите, где-то у меня был мешочек с мелочью.
Арчи наклонился к Лео и внушительно произнес:
— Дружище, оставь мелочь при себе. Нам нужна кругленькая сумма. Сто невиев.
— Ого! Да кому ж вы так задолжать успели?! — воскликнул тот.
— Это всё Жюли, — расслышала я. — Неопытная, вечно попадает в неприятности. Ты уж выручи ее, а убыток я тебе со временем возмещу.
Лео неодобрительно взглянул на меня. Дамочки перестали хихикать и тоже с подозрением посмотрели в мою сторону. Захотелось немедленно провалиться этажом ниже.
— Обязательно было выставлять меня на посмешище? — въедливо поинтересовалась я, когда Лео отпустил нас с миром и вышеозначенными невиями. — Благодетель, понимаешь…
