Карин Мюллер - Вкус листьев коки
Пока мне везло. Я затаила дыхание.
– А можно ли нам присоединиться к войскам саперов, патрулирующих территории? – осторожно спросила я.
Полковник заколебался, он явно беспокоился о нашей безопасности.
– Разве вы не хотите, как все туристы, долететь до Амазонки, подняться по реке на каноэ и посетить одну из далеких деревушек, где у каждого мужчины по шесть жен?
– Соблазнительное предложение, но мне очень хочется пойти с солдатами.
Полковник выдержал минуту; его рука по-прежнему лежала на телефонной трубке. Оказалось, в окрестностях Кито есть саперная база, где каждое утро проводятся учения и молодых людей готовят к работе в поле.
– Не хотите ли вы присоединиться к ним, принять участие в тренировке и понаблюдать за демонстрацией работы?
– Конечно, – ответила я и сглотнула комок в горле.
Наутро я встала в семь и поймала такси до базы. Два фактора были не в мою пользу: лямблиоз – я подхватила в Намбихе и высота. Девять тысяч триста футов – Кито был второй по высоте столицей в мире. Когда же я отчиталась перед военным командиром, тот познакомил меня с двадцатью юношами. Они все были здоровыми, как быки. И все моложе восемнадцати. Вот и третий фактор. Меня ждал настоящий кошмар.
После короткой разминки мы выстроились плотной шеренгой и приготовились совершить пробежку вокруг базы. «Я смогу», – уговаривала я себя, не обращая внимания на кислый привкус наспех проглоченного завтрака во рту.
Командир строевой подготовки подошел ко мне и запел воодушевляющую песенку, которую все подхватили. Ее слова несколько обескураживали: «Саперы никогда не умирают, а если и умирают, то только потому, что сами так хотят».
Я оглядела своих товарищей. Никто из них даже не вспотел. Я пыталась дышать, петь и бежать одновременно. Следующие пятнадцать минут показались часом. На горизонте появилась полоса препятствий.
«Я смогу», – приказала я себе. Мы пробежали мимо полосы. Запели новую песню. Все хлопали в такт словам. Я пыталась дышать, петь и хлопать одновременно. Со лба моих соседей до сих пор не упало ни капельки пота. Но будь я проклята, если из-за меня они будут вынуждены замедлить шаг!
Наконец мы обежали базу из конца в конец и резко повернули обратно. Теперь надо только добежать до полосы препятствий. Я прекратила петь. Вот она, уже близко! Главное – добежать до ворот и не подать виду, как мне плохо. Мы миновали полосу. Теперь я хлопать перестала. Неужели они заставят нас бежать обратно, к тому месту, откуда мы начали?
Они заставили. После чего, даже не переведя дыхание, солдаты выстроились для забега на стометровку. Просвистел свисток, и они пронеслись мимо меня, как мимо припаркованного автомобиля.
Мы построились для второго забега. На этот раз они обогнали меня так быстро, словно я бежала назад.
– Эй, Карин, – сказал Джон, когда мы построились квадратом и снова побежали, – кажется, это была только разминка.
Я решила, что убью его чуть позже. Испугалась, что он может быть прав. Так оно и оказалось.
Утро пронеслось как в тумане: платформы для отжиманий, перекладины для подтягиваний, канаты, прыжки с хлопками, бег и, наконец, полоса препятствий. Я оглядела ее – сплошная колючая проволока, под которой нужно проползти, барьеры, через которые нужно перепрыгивать и перелазить, – все то, что я так обожала делать в детстве. Однако, проделав треть пути, я подняла голову и увидела, что мои товарищи прохлаждаются на финишной прямой, поджидая меня. А командир строевой подготовки не отходит ни на шаг, приклеился, как липучка.
Мы снова построились квадратом. Что дальше? Бассейн! Пусть я не умела бегать, карабкаться или прыгать, но плавала я отменно. Так хорошо, что не успела сделать и полгребка, как вдруг поняла, что у меня кончился воздух. Я молилась о том, чтобы в следующей жизни родиться морской черепахой или птицей-фрегатом – кем угодно, у кого большой объем легких. Искренне надеялась, что мне никогда не придется столкнуться с эквадорской армией в бою. Клялась себе никогда больше не смотреть на шоколадки и кока-колу. Юноши вытерлись полотенцами и, беззаботно посвистывая, направились дальше по своим делам. Я же залезла в автобус, идущий в город, и, добравшись до гостиницы, рухнула на кровать.
Вечером раздался звонок. Самолет в Макас улетал завтра утром. Нам разрешили отправиться в патруль.
Рано утром мы явились на военный аэродром. Пока мы ждали грузовой самолет, я достала карту и нарисовала на ней линию – спорную границу 1942 года, которая тянулась вдоль обширного зеленого пространства на территории Эквадора в восточной дельте Амазонки. Увиденное встревожило меня. Эквадор вдруг показался крошечным по сравнению с могущественным Перу. Возможно, эквадорцам и вправду стоило опасаться. Ведь перуанцы были не первыми завоевателями, что пронеслись по Андам, насилуя и грабя северных соседей.
В начале XV века Эквадор был мирным государством, которым управляло исконное население – индейцы. Миру пришел конец, когда явились инки. Долгие годы племя каньяри вело жестокую борьбу с соседями-мародерами, но, в конце концов, потерпело поражение. Враг каньяри – инка – женился на местной принцессе из Кито, и она родила ему сына. Тот также взял себе жену из каньяри, и вскоре родился Атауальпа – Отважный Индюк. С малых лет Атауальпа сопровождал отца в войнах. Когда старику пришло время уйти на покой, Атауальпа был уже опытным и безжалостным воином.
А потом случилась катастрофа. Правящий инка подхватил смертельную болезнь, вероятно, оспу – европейский недуг, прокатившийся по Центральной Америке и Андам задолго до того, как первый белокожий человек ступил на перуанскую землю. Болезнь, что свела его в могилу, поразила и его возможного наследника. Начались междоусобицы.
Выбор наследника был поручен инкской знати из Куско. Новый правитель должен был быть прямым потомком солнечного бога Инти. Под это определение попадали многие сыновья Верховного Инки. Придворные выбрали юношу по имени Ласковый Колибри – Уаскар.
Но были и несогласные. Военным, чья штаб-квартира находилась на севере, был больше по душе закаленный в боях Атауальпа, чем Колибри, взращенный при дворе Куско. Империя раскололась надвое.
При поддержке знати Уаскар потребовал, чтобы Атауальпа явился к нему. Тот предусмотрительно отказался, послав вместо себя множество щедрых даров. Пять лет на тропе инков между Кито и Куско велась психологическая война. Наконец Уаскар не выдержал и в приступе гнева приказал пытать посланников Атауальпы и сжечь его дары. Топор войны был брошен.
Едва оправившись от катастрофической эпидемии оспы, нация вдруг оказалась вовлечена в кровавую гражданскую войну.
