Междумирье - Артем Кушнеров
– Ясно, – кивнул парень, особо не вникая в сказанное девушкой. Смотреть на то, как из пола медленно выезжает цилиндрический постамент, на который кладут чашу было гораздо интереснее.
Настоятель Некроса руководствуясь коллегой Луны, начал настраивать механизм. Планетарная система со скрипом пришла в движение, завращав ледяные звезды. Каждый раз, когда новая звезда вставала на свое место, изнутри нее начинал струиться белый свет.
В тот момент, когда все звезды оказались на своих местах, они поднялись со своих чаш, сияя ярче тех, что можно было разглядеть на небе. Шумно вздохнув, настоятель Пироса взмахнул рукой, превратив лед в круглые капли воды.
Сияющие звезды закружились под куполом храма, по одной падая в чашу, пока все не потухли.
До нового года оставалось три минуты. Артабаль посмотрел на девушку рядом, но та покачала головой, указав на то, что чашу берет настоятель Чудес и идет к левой двери.
Солнце на циферблате застыло между вечером и утром, и ровно в 12 часов, зазвонили куранты.
Настоятель Чудес вошел в алтарь через боковую дверь.
– Два! – кричала толпа, считая бой, но он их не слышал. Его взгляд был прикован к ожившему витражу.
– Пей, – сказал ему настоятель в черной робе. – Это обряд.
– Пять! – доносились крики снаружи.
– Я н-не буду! – отшатнулся глава семьи Хикони. – Эт-то неправда!
– Я не верю в судьбу… – тихо сказала Араиэль, уткнувшись в грудь парня рядом, пока толпа кричала «восемь!».
Черный рыцарь резко запрокинул голову настоятелю в желтой робе. Его коллега влил черную жидкость, ему в открытый рот, и отошел к двери с противоположной стороны.
– Делай, что должен, – только и произнес он, выходя под дружный крик «Двенадцать!».
– Новый год наступил! – обратился он к народу. – Давайте же вместе примем прошлый год со всеми его радостями и невзгодами!
Он опрокинул чашу в небольшой источник, что спускался по всему склону горы. Чернота быстро растворилась в быстро бегущей воде, которую взрослые черпали в стаканы и пили.
– Не пей, – Артабаль удержал свою подругу от этого поступка. – Ты же не веришь… Идем со мной?
Он повлек ее за собой в комнату приюта. С этого момента начиналось время взрослых, и дети, не достигшие девятнадцати лет, должны были идти спать. Однако у Артабаля появились другие планы на эту ночь. Он уединился с девушкой в комнате, заперев ее на ключ.
Они спали тихо, но чутко, не отзываясь ни на один стук или зов. Они и не знали, что весь остальной город медленно погружается в хаос.
Центральные двери алтаря распахнулись, явив миру Судьбу. И взрослые, словно по мановению дудки пошли туда.
Страх надвигающейся бури не давал Сину и Ли встать с их Лож. Они смотрели на то, как их родные и близкие люди медленно покидают их, уходя куда-то в разлом, где на троне сидела самая настоящая Судьба.
Ближе к рассвету, когда церемония должна была уже закончиться, народ стал прибывать. Они толпились и толкались за право обрести обещанный идеальный мир.
«Это неправильно. Такого не может быть!» – крутилось в голове Сина. Он чувствовал, что не может больше сопротивляться. Его сознание медленно отступает перед напором неизвестной силы.
– Ара! – донесся знакомый голос. – Ара, постой!
Артабаль бежал за девушкой, которую увлекала толпа, совершенно не обращающая на него никакого внимания. Их лицо покрылось черными трещинами, а зрачки расширились до такой степени, что взглянуть без страха – невозможно. Они тащили ее к источнику, цепляясь за любой свободный клочок ее плоти. Их пальцы лезли ей в рот, не давая ему закрыться, они держали ее веки открытыми, бормоча что-то об обещанном рае. Рае во служении.
Ара! – кричал он, смотря как толпа топит ее, заставляя глотнуть воды. И тут они перестали обращать на нее внимание. Девушка поднялась. Ее рог медленно заполнялся чернотой.
Ара… – он хотел подбежать к ней, но все, что она ему оставила на прощание – легкую улыбку, перед тем, как и самой пойти в храм.
Артабаль бежал за ней, даже не заметив двух детей, отключившихся на ложе. Ноги подкашивались, но он полз. В разлом входили последние взрослые, но он не мог туда пробраться.
Рыцарь в черных доспехах положил костлявую руку на его голову, и сознание покинуло его тело.
***
– Ара, – плакал он. – Почему ты ушла? Зачем?
– Потому что таково было ее предназначение, – мягко произнес незнакомый голос.
Только сейчас Артабаль заметил, что он находится внутри цветущей беседки, где из-под земли просачивается ночь. На троне сидела красивая женщина с рыжими рогами.
– Зуви? – удивился он, поднимаясь на ноги и осматриваясь. Рядом с ним на скамье, обвитой лозой сидели парень и девушка.
– Воля. Я спасла вас, – тихо улыбнулась она. – Вы могли умереть от давления моей сестры. Однако, мне интересно, что вы будете делать дальше?
– В каком смысле? – уточнил Син, поглядывая на молчащую девочку.
– Взрослых больше нет в вашем городе. Я хочу знать, как вы собираетесь жить?
– Отомстить… – подала голос Ли. – Мы захотим отомстить.
– Хватит ли вам смелости? – спросила Воля. – Позволить вымереть целому городу?
– Взрослые из других стран помогут, – резонно заметил Син.
– Взрослые? – взорвался Артабаль. – Ты хочешь, чтобы все повторилось?!
– А что ты предлагаешь, заносчивый мальчишка, – надменно спросила Ли. – Править самим? Как было в той глупой сказке?
– А почему бы и нет? – сгоряча сказал он.
Воля улыбнулась. Она уже знала, о чем говорят дети. Она встала с трона и подошла к ним.
– Я могу помочь, – заговорщически подмигнула она. – Но только лишь усилить ваше решение, дать силу вашему выбору. Отныне вы не будете закованы в рамки предначертанности. Не этого ли вы хотите?
Дети молчали. Они не знали, что ответить. Но желание, что крутилось в их сознании пульсировало и рвалось наружу.
– Мы… согласны, – нарушил молчание Син, зная, что остальные думают о том же. – Помогите нам, госпожа Воля.
– Отныне, я возвращаю себе имя Зуви, – улыбнулась женщина, усаживаясь обратно на трон. Она лгала. Откровенно лгала. Но ей это почему-то нравилось. Нравилось то, как эти дети смотрят на нее, как видят в ней бога. – Ли наречем Хисекой, Сина – Манхар, а Ара – Мангван. Идите же и постройте город детской мечты!
***
За игральным столом сидела девочка в свободном рыжем сарафане с черной оторочкой. В ее угольные длинные волосы была вплетена огненная ленточка, а в гетерохромных глазах читался неподдельный интерес к партии, в которую она играла сама с собой.
– Как прошло? – спросила она у приближающихся Судьбы
