По Южной и Центральной Африке - Эмиль Голуб
Пит еще никогда не бывал в засаде ночью, и я спросил его, не захочет ли он спать. Он уверил меня, что все будет в порядке. К заходу солнца наши приготовления были закончены, ружья заряжены. По совету Пита мы срезали несколько тонких и длинных веток терновника и покрыли ими изгородь сверху. Теперь мы могли чувствовать себя в полной безопасности. Некоторое время над нами еще щебетали запоздавшие в свои гнезда птички, но скоро и они угомонились. Наступила полная темнота, и тогда издали донесся лай шакалов, возвестивший, что настал час, когда звери идут на водопой и хищники готовятся к разбойничьим набегам.
Мы терпеливо ждали. Пит по привычке устроился полулежа, я же присел на корточки, надеясь, что в такой позе будет легче преодолеть сон. Примерно с полчаса мы прислушивались, изредка обмениваясь короткими замечаниями, но потом я решил, что лучше молчать. Вскоре послышался какой-то странный шум. Я осторожно поднялся и выглянул за ограду, но ничего не увидел. Шум повторился. Вскоре я понял, что это просто-напросто храп. Пит безмятежно спал, широко открыв рот. Я разозлился, растолкал его, отругал, и он, поклявшись, что больше ни за что не заснет, тотчас же захрапел опять.
Часам к десяти вечера прогалина озарилась слабым сиянием луны, и тут я услышал глухой гул. Казалось, что с западной стороны приближается, табун лошадей. Я схватил ружье и выглянул в просвет между мимозой и термитником. Гул усиливался с каждой минутой, по-видимому, приближались зебры. И в самом деле: спустя четверть часа я увидел при свете луны на прогалине двух зебр. Останавливаясь едва ли не после каждого второго шага, они внимательно прислушивались. Весь их настороженный вид говорил об этом. Вскоре появилось и все стадо, состоявшее не менее чем из двадцати животных.
Я никак не мог решить, стрелять ли мне немедленно или прежде разбудить Пита, чтобы и он мог сделать выстрел. Зебры тем временем замерли на прогалине без движения, словно изваяния. Но эту прелестную картину я наблюдал не более двух минут. В тишине ночи Пит завернул носом такую руладу, что я содрогнулся: что если эту музыку услышат зебры, стоящие всего в семи шагах от нас? Я растолкал Пита. Тот спросонья ухватился за непрочную ограду, и она, не выдержав его тяжести, повалилась. Я подхватил Пита, опасаясь, как бы хруст валежника не спугнул зебр, но было поздно! В мгновение ока они повернулись кругом и исчезли с такой быстротой, что я не успел и подумать о выстреле.
Пит улегся и опять захрапел. Наступила полночь, все было спокойно. Наконец, примерно в час ночи, я услышал рев, доносившийся с северо-западной стороны и как будто приближавшийся. То было стадо буйволов. Однако животные почуяли нас, прошли мимо и остановились у соседнего водоема, шагах в пятистах. Я хотел, чтобы Пит услышал, как ревут буйволы, и приподнял его.
— Коровы, коровы с телятами, — лепетал он сквозь сон. — Тениссен их плохо привязал.
Он упал на землю как труп и уснул еще раньше, чем я перестал смеяться.
Я устал, дремота начала одолевать и меня. Но тут мое внимание привлек новый шум, напоминавший сильный ветер. Минут двадцать я раздумывал, что бы это могло быть? Наконец словно затрубили в большую трубу, и я понял, что у соседнего водоема собрались слоны, что они купаются, поливают друг друга водой и при этом шелестит высокая густая осока. В сильном волнении я схватил Пита за руку, стараясь растолкать его, но он остался верен себе.
— Да, да, — бормотал он, — укройтесь получше, поднялся страшный ветер!
Наконец мне удалось растолковать Питу, в чем дело.
— Помнится, — сказал я, — по дороге мы видели сухую траву. Если поджечь ее, то мы станем свидетелями такого зрелища, какого не увидишь и за сто лет скитаний по Южной Африке.
Но мой герой не пришел в восторг.
— А разве вы, доктор, не приметили там львиных следов? Как же вы хотите, чтобы мы пошли за травой? Ведь львы свалят нас, прежде чем мы успеем опомниться!
Луна уже зашла, стоял полный мрак. Подумав, я решил на сей раз послушаться совета моего слуги. Еще некоторое время мы прислушивались к шуму, производимому слонами, а потом Пит заснул; я помимо своей воли последовал его примеру.
Мы спали с полчаса. Разбудило меня грозное рычание. Рычал лев, ему вторила львица. Судя по звукам, хищники были не более чем в тридцати шагах от нас, но вот они приблизились, еще, еще… Я стал на колено и приготовился к выстрелу, хотя в кромешной тьме ничего не видел. Я понимал, что хищники давно выследили нас, и от волнения у меня вспотели ладони. «Но ведь тут Пит», — подумал я и с такой силой пнул ногой в бок моего верного слугу, что он мгновенно вскочил. Тут как раз лев зарычал, и Питу не нужно было объяснять, что происходит. Он живо подпрыгнул и ухватился за ветку мимозы. Хищники услышали шелест листвы и остановились. И вновь слуга подал мне дельный совет: на дереве мы будем в безопасности. Но как залезть на него? Я велел Питу подсадить меня, а затем, упершись ногой на прочную ветку, подтянул его к себе. Пит подал ружья. Мы устроились среди ветвей в 3 метрах от земли, но было так темно, что я все равно не видел львов и не мог прицелиться; они рычали и метались в высокой траве до самого рассвета, а потом ушли в том же направлении, что и буйволы. Тогда и мы решили отправиться в путь. Осмотр соседнего водоема показал, что ночью там побывало не меньше тридцати слонов со слонятами.
Я намеревался отправиться дальше в тот же день, но приключения прошлой ночи настолько разожгли мое любопытство, что я решил один сесть в засаду у водоема, где резвились слоны. Я осмотрел место и выбрал красивое толстое дерево высотой не менее 16 метров, рассчитав,
