Януш Вольневич - Люди и атоллы

Я кивнул.

— … Весь Марианский архипелаг меняет статус и на основе содружества с Соединенными Штатами Америки будет превращен в стратегическую базу под контролем Пентагона. Недавно я прочитал, что здесь, на Тиниане, предполагается строительство базы снабжения, крупного склада различного снаряжения и учебного центра для маринес. Снова угробят кучу денег.

Мы садились в машину, когда над морем показался самолет Брэнди. Моя поездка на Тиниан подошла к концу.

В последний день моего пребывания на Сайпане безотказный Вэл пригласил меня на бокал вина в роскошный отель «Сайпан-Бич» и после торжественной прогулки вдоль западного берега острова отвез на аэродром. Современные здания аэропорта построены в стиле древних не то гавайских, не то японских хижин, в целом производивших приятное впечатление и к тому практичных.

Оранжево-белый реактивный самолет, принадлежащий «Эйр Микронезия», уже ждал на поле. Эта машина должна была доставить меня на Яп, остров в западной части Каролинского архипелага, расположенный на расстоянии около 450 морских миль от Сайпана. Улетая со знойного аэродрома, я уносил в сердце образ столичного острова с возвышающейся над ним обрывистой Скалой самоубийц и вездесущей травой танган-танган, покрывающей сплошным ковром некогда плодородную землю.

Остров каменных денег

Огромный транспарант, установленный в аэропорту скаутами, подтвердил, что я попал как раз туда, куда надо. «Приветствуем вас на Япе, острове каменных денег!» — с удовольствием прочитал я. Итак, легендарный остров здесь, под моими ногами. Однако пока что экзотики не так много. Толпа зевак, два пикапа, которые развозят приезжих в два городских отеля. Я выбрал тот, который переправил меня вместе с котомками в «Раи-Вью» — скромное пристанище на берегу большой лагуны. Я не ожидал никаких сенсаций и не ошибся. Яп считается «гористым» островом, но несколько лысых холмиков, мимо которых мы проехали, были ничем не привлекательны. Дорога тоже не слишком хороша; и лишь остов японского истребителя «Зеро», ржавеющий вблизи бывшего аэродрома, чуть будоражил воображение. По пути не видно ни хижин, ни даже пальм. Остров казался необитаемым.

Столичный поселок Колония показался минут через 10 езды. И тоже не произвел впечатления. Отовсюду видная протестантская церковь, несколько бетонных коробок, прохладные деревянные бунгало, 2 магазинчика, филиал Гавайского банка и отель на несколько номеров, где я остановился. С главной улицей городка мне довелось познакомиться позднее.

Яп — небольшой остров, вернее, как это часто бывает в Микронезии, сразу 4 острова, окруженные коралловым рифом. Территория Япа не превышает 100 квадратных километров, причем его возвышенности достигают неприступной высоты — 200 метров. В современный округ Яп, разумеется, входит множество других островов и атоллов с такими благозвучными названиями, как Улити, Элато, Волеаи, Сатаваи и др. Эти куски скал и коралловых рифов разбросаны на пространстве более 1000 километров, а общее число населения округа насчитывает около 8 тысяч человек. Из них на Япе живет почти половина, а, например, атолл Нгулу населяют 8 жителей. Крошечный Яп гордится своей отличной от остальных островов историей: он не раз бывал предметом крупных дипломатических споров, даже с участием папы; на нем размещалась телеграфная станция; ему случалось стать ареной многих захватывающих событий.

Яп представляет собой место, где сохранились старые, добрые обычаи, которые уже, как правило, исчезли в других частях Микронезии. Это уважение к собственному прошлому воплощено на Япе, с точки зрения чужестранца, прежде всего в существовании тху и бу.

Тху — кусок хлопчатобумажной ткани в форме шали, который служит местным мужчинам и юношам одеждой. Его повязывают вокруг бедер, оставляя длинные свободные концы спереди и сзади. Эти детали местных «брюк» весело плещутся на ветру, который постоянно дует на остров с океана. Тху, опоясывающая бедра, может быть одна, но иногда надевают сразу 7 таких повязок.

Бу — не что иное, как бетель. На Япе это деликатес, которым лакомятся с грудного возраста до глубокой старости. Бетель с Япа считается лучшим на островах Тихого океана. Это тем более интересно, что бетель с Япа употребляют еще зеленым, тогда как, например, во многих регионах Юго-Восточной Азии используют зрелый. Благодаря славе япского бетеля на здешнем аэродроме можно наблюдать, как почти все вылетающие пассажиры несут с собой гигантские связки листьев бетеля.

Когда-то жители Япа употребляли бетель постоянно, совсем как американцы жевательную резинку. Современная молодежь меньше увлекается бетелем и предпочитает пиво, кока-колу и сладости. Однако мужчины более зрелого возраста все-таки не расстаются со своими плетенными из листьев корзиночками, в которых, как в огромном портсигаре, всегда можно найти вышеупомянутый бу, коралловую известь, или вах, а также листья бетеля габуй. В моих многочисленных поездках по острову мне не раз приходилось наблюдать, как жители Япа вынимали из корзиночки лист бетеля, сыпали внутрь известь, щепотку табаку, затем свертывали лист и с наслаждением вкладывали в рот. Итак, япский бетель славится повсеместно, но еще более широкую известность получил остров благодаря удивительным, похожим на мельничные жернова деньгам. Жители Япа с давних времен собирали на острове эти в буквальном смысле тяжкие деньги, твердую валюту.

Мне не терпелось посмотреть их, и тотчас по получении номера в «Раи-Вью» я помчался в ближайший янский «банк». Я совершил прелестную прогулку до деревни, расположенной в 10–15 минутах ходьбы от столичного поселка Колония. В густой пальмовой роще, вдоль тщательно вымощенной камнем дороги лежали огромные деньги — каменные «монеты» всевозможных размеров с дыркой в центре. Одни уже поросли мхом и лишайником, другие были поновее, но, казалось, обработаны не так тщательно. Фэи и рай — так называются на острове каменные деньги — имели форму круга, более толстого к центру и стесанного к краям. Небольшие камни напоминали метательные диски легкоатлетов.

В прежние времена по такой «банковской» дороге могли ходить только знатные островитяне. Зато в определенных случаях простолюдинам разрешалось появляться в общинном доме — фалу, где принимались важные для всей деревни решения. Фалу был построен на возвышении, сложенном из камней, с просторной площадкой вокруг дома, сплошь утыканной камнями, напоминающими европейцу надгробия. Оказывается, площадка представляла собой не что иное, как «кресла» для старейшин, а «надгробия» служили просто-напросто удобными спинками, особенно на бесконечно длинных «заседаниях».