Евгений Буянов - Истребители аварий
– Когда ложимся?
– Часов в семь. До этого надо собраться, поужинать, приготовить завтрак и снаряжение. Подъем в 2.00.Фонари с собой! Все?
– Нет, не все. Я кое-что хочу сказать тебе, Дима. Пройдемся. – Женя встала.
– Дима, у меня большая тревога за тебя. Нелегко на душе, тяжело на сердце… Ты твердо уверен, что мы действуем правильно?
– Да, другого выхода я не вижу.
– А ты все договариваешь? Ничего не скрываешь?
– Все! Пойми, Женя, я подсознательно чувствую, что должен поступить так, а не иначе. И я ничего от вас не скрываю, и скрывать не собираюсь.
– Хорошо, Дима… Теперь – главное!.. Дима, я… Я люблю тебя… Я это… Это уже не смогла скрыть от всех, когда ты… Когда ты погиб, как нам казалось… Как мы считали. А теперь я не хочу скрывать это от тебя, когда ты вернулся… Это не блажь, не выдумка. Не горячий порыв! Я серьезно!
Повисла пауза. Вадим был потрясен.
– Женя, у меня сын…
– Но я знаю, что ты разошелся с женой… А сын?.. У тебя будет сын от любящей женщины! Если надо, твой первый сын станет моим. Станет! Я хочу, чтобы все твое стало моим! Дима! Только пойми, я люблю тебя, Дима!..
Она запнулась, задохнулась словами.
– Спасибо Женечка! Спасибо, милая… Я ничего… Ничего такого не ожидал! Это… Это как молотком по лбу. Ты… И вдруг!.. У меня просто в голове не укладывается. Со мной, с закоренелым неудачником…
– Вот глупости. Дима, прости, я понимаю, что, может, этот разговор не к месту, но… Я больше не могла. Не могла!..
– Женя, я тебе отвечу. Обещаю, что скоро. Это надо… Вместить в себя. Понять!.. Сейчас, сразу, я тоже не могу. Надо разобраться, насколько это глубоко… И у тебя и у меня. Как женщина ты мне всегда нравилась, я тебя всегда выделял среди других… Но такое никак не предполагал! Боже, я чувствую себя бессердечной деревяшкой, но… У меня небыстрый ум, Женя! Его сразу не повернешь. Пойми и прости…
– Дима, я буду ждать твоего ответа и год и два и… Сколько нужно! А сейчас мне надо побыть одной. Я устала от всего…
– Хорошо, Женя. Пока поверь: равнодушным я не буду… Он улыбнулся и ласково, ободряюще погладил ее по волосам…
Вадим думал, засыпая.
…Авария подобна многоголовой гидре: на месте одной головы могут вырасти несколько новых, если дать ей развиться, если дать ей время и пищу… Давить ее надо без передышки! Упреждающим ударом, – он необходим для предотвращения опасного развития событий. Только так! Ведь один-два дня могут решить все. Их надо выиграть!.. Только их и можно выиграть, больше ничего!.. Да, трудно, и очень опасно, с надрывом, с «„напрягом“«, но верно… Верно!.. Снять хотя бы первое напряжение, – сдать Наташу в больницу, тогда легче вздохнется.
…Женя! Вот это сюрприз! Мне и вдруг такое… И в мысли не случалось!.. Это как лавина. Прямо придавило, не вздохнуть! Трудно поверить. Но такие девочки серьезными словами не бросаются, такими вещами не шутят. Нет, она не шутит и не крутит!.. А тогда, на вечеринке? Что тогда случилось?
Ему опять вспомнился тот случай. Что за этим скрывалось? Теперь туман непонимания рассеялся. Тогда действительно произошло необычное, и сейчас понятно, что! Она в такой форме уже тогда сказала: «Я тебя люблю!..» Сказала, возможно, сама не осознавая смысл сказанного. Это было объяснением в любви. Это был поступок! Поступок человека, не меняющего в отношениях крупные чувства на мелочь… О некоей небрежности или случайности с одеждой ведь и мысли не возникло: сразу понял, что здесь все глубже… Но «не дошел». Зная, что она развелась с мужем, почему-то и мысли не допустил, что она полюбит его, – его, неудачника, отягощенного семейными узами! Мечты о ней у него почему-то не возникало, не приходило ему в голову! О ней, прекрасной! Она так молода, умна, красива и недоступна! Хотя… Семь лет разницы по возрасту не слишком много для супругов…
Эх, ты, голова! Подумай о каменной ласке, подумай о каске, – как говорил Миша. Когда тогда она напряглась в танце, она ждала, что ты ей скажешь нечто большее, чем «прелесть», что сумеешь понять ее если не своим умишком, то хотя бы сердцем, хотя бы шагнуть навстречу! А ты не понял! Впрочем, тогда и не мог понять. А сейчас? Тоже нет, хотя и есть подвижка. От такого удара кругом идет твоя башка садовая…
В отношениях с ней теперь все определяется возможностью или невозможностью расставания с частью прошлого… И пониманием, насколько все это глубоко у тебя и у нее. Как человек она сильнее и чувствует свое превосходство, превосходство женщины… Браво, Женя! Ты восхищаешь! Сколько стоили тебе эти поступки. Два признания в любви… Для такой гордой натуры… А ведь третьего-то не будет. Трепещи!..
А вот препятствие: взгляд серых глаз сына!.. Боль… Но не он поставил препятствия на пути этого взгляда. А Женя поймет? Кажется, понимает. Как трудно быть вдвоем! Но как тяжело одиночество!..
Он понимал и ценил ее красоту. Посторонний, бросив взгляд, никогда бы не сказал, что она красавица. Хотя, возможно, отметил бы стройное, спортивное совершенство фигуры. В остальном – достаточно обычная брюнетка с карими глазами, короткой стрижкой, обычного роста и чуть высокая на каблуках… Опытные, вдумчивые и чувствующие красоту женщины мужчины начинали видеть в ней красоту после некоторого общения. Она пленяла внутренним обаянием, чудесным стилем мягкой женственности слов, движений, поступков. Уже после короткого знакомства становилось понятно, что эта женщина органически неспособна простить ни себе, ни окружающим даже мелкую грубость, несдержанность, неоправданную резкость. В ней просвечивал высокий, эмоциональный женский ум, хорошее воспитание и образование, сдержанные манеры, сильная воля и упорство. К этому добавлялись скромная аккуратность и чистота, опрятность одежды, прически, лица. Еле ощутимый аромат хороших духов. И никаких броских, дорогих украшений, никакого вызывающего макияжа или претензий на искусственную красивость. Она предстает самой собой, без искусственного блеска. Берет сама и раздает очарование наполненным интересом взглядом, ослепительной улыбкой и детским смехом, упрямым поворотом головы, словами и фразами с живым наполнением чувств и мыслей. Может и любит весело «потрепаться» с сарказмом и юмором, может ответить и «наказать» за шутливую колкость, любит поиграть словами в беседе, но пустая и высокомерная болтовня ей претит… Ей присуще высокое чувство собственного достоинства и не менее высокая самооценка, лишенная всякой заносчивости и превосходства над другими. При независимости своих взглядов и мыслей она никогда не навязывает их другим. Выше божественного только боЖЕНСТВЕННОЕ!..
Есть нечто большее, чем красота! Это – человеческое совершенство. Вот такое совершенство Вадим чувствовал в Жене. Конечно, это ЕГО оценка, а кто-то другой мог оценить по-иному. Но оценка Вадима основана на значительном опыте общения, опыте товарищеских взаимоотношений на многочисленных тренировках и в нескольких походах. Общения в маленьком коллективе, в суровых условиях, когда люди делят пищу и кров, риск и неудачи, радость побед и горечь отступлений… Когда человеческий островок туристской группы превращается в живой, единый организм, в чистый источник человеческого общения. Когда каждый знает настроение, побуждения всех остальных товарищей, чутко вслушиваться в их слова и шаги… Счастлив тот, кто, будучи свободен от чрезмерного себялюбия и эгоизма, пьет из чистого родника человеческого общения, понимания, диалога! Кто с позиций культурного человека, имея свои убеждения, не мешает другим иметь свое мнение, свои убеждения… Для кого разница во взглядах вызывает не антипатию, а живой интерес, как источник познания…
