Ханс Майбаум - Сирия - перекресток путей народовм
И только когда в IX веке до н. э. ассирийцы напали на Сирию, положение изменилось. «С Оронта пришел я, — описывал впоследствии ассирийский царь Ашшурнацирпал II свой военный поход, — …завоевывал города… устроил большую резню среди них, разрушал, сокрушал, уничтожал, сжигал огнем. Живых воинов брал я в плен. Сажал их на колья, что перед их городами. Их кровью окрашивал я горы, как пурпурную шерсть. В большом море омыл я мое оружие…»
Финикийские города попытаются, как это часто случалось в прошлом, выплачивая дань, договориться с завоевателями, стать им полезными и даже необходимыми. Но террор завоевателей принял, по-видимому, такие размеры, что даже финикийцам не оставалось другого выбора, кроме сопротивления. В VII веке они прекратили выплату дани и открыто восстали против чужеземного господства. Ассирийский царь Асархаддон немного промедлил с контрударом, так как ему сначала необходимо было навести порядок у себя дома: его отец Синаххериб погиб от руки убийцы, и братья пытались оттеснить его от наследования. Как только это было улажено, он двинулся против Сирии. Он овладел мятежным Сидоном и разрушил его. Царь Абдимилкути был, как сообщает упомянутая уже стела в бейрутском музее стран Передней Азии, посажен на цепь и увезен в плен. На многие десятки лет прекратилось развитие города, к тому же ассирийцы, как они сами сообщают, вывозили горы серебра, золота, свинца и меди. Еще раз удалось оправиться бидону, и еще раз возмутился город против завоевателей. Персидский царь Артаксеркс III приказал сжечь город дотла. Как пишет в своей «Исторической библиотеке» историк Диодор Сицилийский, в пламени погибло более 40 тысяч человек. Поэтому Александру Великому во время его завоевательных походов не стоило никакого труда захватить Сидон.
Вследствие тяжелых разрушений, причиненных ассирийцами, построек финикийского периода почти не сохранилось. В морской крепости можно еще обнаружить каменные руины, указывающие на существование культовых сооружений финикийцев в честь бога Мелькарта. Лучше же всего сохранились культовые постройки и места захоронений за пределами города. В нише стены одной из пещер в 1855 году обнаружен саркофаг Эшмуназара II. Он считается особенно ценным экспонатом Лувра.
Хасан ведет меня к холму в центре города диаметром 100 метров и высотой 45 метров, на котором расположено мусульманское кладбище. Эта гора — огромная свалка отходов важнейшей отрасли древнего Сидона — производства пурпура. Она состоит из миллионов ракушек. По-видимому, не желая загрязнять окружающую среду, сидонцы не оставляли отходы на месте производства, а вывозили их на специальную свалку, которая за много столетий выросла в холм.
Хотя памятников строительного искусства финикийского периода осталось совсем немного, но и по тем, что есть, можно очень хорошо проследить деятельность многочисленных последующих народов, оказавших влияние друг на друга. При сооружении морской крепости, после взятия города арабами в 677 году, арабские мастера, строители крепости, использовали в качестве опорных балок поваленные колонны с явными признаками эллинистического и римского архитектурных стилей. Рыцари-крестоносцы, захватившие город в 1111 году, построили крепость, а на месте акрополя, античной части города, находившейся на суше, возвели замок, по в конце XIИ века должны были снова сдать город под напором арабов. Так и Сайда выступает перед нами в роли музея истории древности и раннего средневековья.
Едем дальше. Первое впечатление от Сура, древнего Тира — разочаровывающее. Сегодня он представляет собой провинциальное гнездо на юге Ливана, расположенное на полуострове, глубоко вдающемся в море. Закрытие находящейся всего в нескольких километрах южной границы с Палестиной после образования государства Израиль прервало связь с югом и затормозило развитие города. И тем не менее когда-то город был важнейшим финикийским поселением. Греческий историк Геродот утверждал, что к его времени с момента основания Тира «прошло 2300 лет». Поскольку он жил в 484–425 годах до н. э., то основание города следует отнести примерно к 2750 году до н. э. — дата, совпадающая с волной переселения семитских народов, ханаанеян, и поэтому ее можно считать правдоподобной.
Заметим с самого начала: повсюду здесь в большом количестве встречаются строения или остатки строений — эллинистических, римских, византийских, арабских, турецких. По память о финикийцах отсутствует. Тир — первоначально остров — долгое время находился в тени Сидона. Его расцвет начался примерно в начале 1 тысячелетия до н. э., приблизительно в то время, когда объединились племена иудеев и израильтян. При Хираме I, царе Тира, был создай могучий флот. Его суда не только бороздили воды Средиземного моря, но и отваживались ходить в Атлантику. При нем были основаны поселения в Сицилии, на Кипре, в Северной Африке и Испании, он развил торговые отношения со многими странами, вплоть до Западной Африки и Англии.
Особенно тесные дружественные отношения возникли с еврейскими соседями. Тир продавал царю Давиду, властителю Израиля, кедровое дерево, секреты его обработки и даже посылал мастеров, которые помогали строить храмы. При Соломоне, сыне Давида, молодое государство Израиль достигло еще большего расцвета, и связи его с Тиром стали еще более тесными. «И послал Хирам, царь тирский, слуг своих к Соломону», — говорится в Ветхом завете; дворец Соломона Библия называет домом «из дерева ливанского». Оба государства заключили торговое соглашение, на основе которого Хирам приказал доставить строительный материал на 800 верблюдах через пустыню Негев к северной оконечности Красного моря и построить там флот из 10 кораблей, которые были необходимы Соломону для торговли с царицей Савской.
В IX веке один из преемников Хирама, Этбаал, отдал даже свою дочь израильскому царю Ахаву в жены. Это привело к распространению культа Баала и поэтому очень критически было отмечено Библией: «Ахав, сын Амвриев (Омри), воцарился над Израилем в тридцать восьмой год Асы, царя иудейского, и царствовал Ахав, сын Амврия, над Израилем в Самарии двадцать два года»; «И делал Ахав, сын Амврия, неугодное пред очами господа более всех, бывших прежде него»; «…Он взял себе в жены Иезавель (Изевель), дочь Ефваала (Этбаала), царя сидонского, и стал служить Ваалу и поклоняться ему»; «И поставил он Ваалу жертвенник в капище Ваала…»
Соблазн, исходивший от финикийского культа плодородия, наделал, по-видимому, много хлопот их пуританским соседям, так как Библия затрагивает этот вопрос во многих местах. Уже при первом соприкосновении кочевых племен с обольстительным миром финикийцев стойкость и строгость иудейских и израильских мужей подверглись суровому испытанию, и не каждый выдержал его. «… И начал народ блудодействовать с дочерями Моава», — говорится у Моисея. Но старейшины общин принялись за дело жестко и без оглядки. Кого заставали, убивали на месте. «Финес (Пинхас), сын Елеазара, сына Аарона священника встал из среды общества и взял в руку свою копье»; «И пошел вслед за израильтянином в спальню и пронзил обоих их, израильтянина и женщину в чрево ее…»; «Умерших же от поражения было двадцать четыре тысячи» — так лаконично сказано в Библии.
