Николай Золотарёв-Якутский - Искатели алмазов
Владимир Иванович занялся в свободные часы изучением иностранных геологических карт. Особый интерес у него вызвали аэрофотоснимки алмазоносных районов Конго. Рассматривая их, он пришел к неожиданному и многообещающему выводу: кимберлитовые трубки, то есть жерла древних вулканов, можно определить по их очертаниям на местности.
Через день после того как он сделал это открытие, из Якутского аэрогеодезического пункта в его лабораторию поступила планшетка квадрата Е-12 с координатами широты и долготы. Владимир Иванович сверил координаты по карте: планшетка заключала в себе снимки участка речки Далдын, что в бассейне Вилюя.
Волнуясь, он скомандовал лаборанту:
— Пленки Е-12 немедленно в стереоскоп.
Лаборант, худощавый молодой человек с соломенно-желтыми волосами, начал возиться около стереоскопа. «Господи, как он медленно!» — поморщился Владимир Иванович и, по-молодому сорвавшись с места, принялся спускать черные шторы на окнах.
— Владимир Иванович, да я сам… — начал было лаборант.
— Дождешься вас, — сварливо отозвался академик, с азартом дергая непослушные шнурки.
В лаборатории наступила абсолютная темнота. Но вот в стереоскопе вспыхнули сильные лампы. На экране, занимающем целую стену, появился увеличенный в несколько сот раз кадр пленки: берег реки, покрытая кустарником местность.
— Увеличьте еще.
Кадр расширился. У Владимира Ивановича было такое ощущение, словно он парит над этой местностью, постепенно опускаясь до высоты птичьего полета. Вот уже хорошо стали видны отдельные деревья, кустики ерника и даже кочки.
Он долго всматривался в очертания рельефа. Сильные лампы стереоскопа нагрели воздух, в лаборатории сделалось жарко.
— Дайте второй кадр.
Изучение второго кадра длилось долго. Но сколько ни всматривался в него академик, ничего, даже намеков на овальные очертания кратера, обнаружить не удалось. Третий и четвертый кадры также не принесли ничего утешительного.
Но лишь поставили пятый, Владимир Иванович стремительно сорвался с места, подбежал к экрану.
— Смотрите! — воскликнул он, обращаясь к лаборанту. — Разве это не напоминает круг?!
На экране — участок лесотундры. Кочки, чахлые деревца, кустарники… Едва заметная, прерывистая неровность. После того как Великанов соединил участки кругообразным движением руки, она действительно стала напоминать кольцо.
— Ну, что скажете?
— Н-не знаю, Владимир Иванович. Вроде и верно, похоже на кольцо…
Великанов отошел от экрана.
— Теперь, друг мой, вот о чем я вас попрошу. Принесите-ка аэрофотопленку окрестностей селения Кимберли в Бельгийском Конго…
Через несколько минут лаборант вернулся с нужной пленкой, заправил ее в стереоскоп. На экране появился пустынный ландшафт, лишенный всякой растительности. В правом нижнем углу прерывистая кольцеобразная неровность.
— Ну, что я вам говорил, разве не то же самое?! — торжествующе потирая руки, воскликнул академик. — Поставьте для наглядности оба кадра рядом.
На экране два участка земной поверхности: лесотундра и знойная тропическая пустыня. Кольцо на первом кадре выражено менее четко, но оно несомненно есть.
— Видите, почти одинаковые очертания. Тут кольцо и тут кольцо… Что вы скажете на это?
Лаборант коротко усмехнулся:
— Владимир Иванович, зачем вам понадобились эти кольца?
— Как?! Да ведь это кимберлитовые трубки!
— А что такое кимберлитовые трубки?
Владимир Иванович приложил ладонь ко лбу, засмеялся:
— Совсем забыл… Ведь вы не геолог. Тут, видите ли, дело касается алмазов. В Бельгийском Конго, как, впрочем, и в других местах, их добывали из песка и галечника по берегам рек. Считали, что там они и образуются. Промывая галечник и двигаясь вверх по течению небольшой речушки, старатели дошли до селения Кимберли. Выше него по реке не было найдено ни одного кристалла. Вернулись к селению и в окрестностях его наткнулись на голубоватую породу. Попробовали промывать — обнаружили алмазы. По имени селения назвали голубоватую породу кимберлитом. Оказалось, что кимберлит уходит глубоко в землю этакими круглыми столбами, сужающимися внизу и расширяющимися кверху в виде воронки. Исследования показали, что воронки эти не что иное, как жерла древних вулканов. Очертания их можно увидеть на местности, в чем мы с вами и убедились. А заполняющий их кимберлит — масса, некогда поднявшаяся из недр земли и застывшая. В ней-то и образовались алмазы, эти сгущенные и затвердевшие под воздействием страшного давления капельки углерода. Стало быть, кимберлитовые трубки и есть коренные месторождения алмазов. И не исключено, что сегодня мы с вами открыли одно из таких месторождений на нашей северной речке Далдын.
Лаборант ошеломленно смотрел на Великанова.
— Неужели… сейчас вот… мы открыли… алмазы?..
— Именно, молодой человек. Надеюсь, вы понимаете, как это важно? Завтра я приглашу сюда кое-кого из членов коллегии Министерства геологии, так что подготовьте все к демонстраций, чтобы, знаете, без лишней беготни. А сейчас просмотрим оставшиеся пленки…
Людно было в лаборатории на следующий день Наверное, самый захватывающий фильм никогда не смотрелся с таким интересом, нетерпением и напряженным вниманием, как эти неподвижные снимки сибирской лесотундры. Академик Великанов с указкой в руке стоял у экрана, давал пояснения. То и дело слышались возражения, вспыхивали споры. Просмотр длился четыре часа. Когда, наконец, погасли лампы стереоскопа, члены коллегии, вытирая платками раскрасневшиеся от духоты лица, перешли в кабинет Великанова. Здесь было вынесено решение: командировать Владимира Ивановича на Вилюй, в Амакинскую экспедицию для исследования квадрата В-12.
4. Овал
С аэродрома Владимира Ивановича повезли прямо в контору. Здесь в кабинете Семенова был приготовлен завтрак, на столе сиял пышущий жаром самовар.
Выпили по стопке разведенного спирта, и Великанов, с веселым лукавством кося глазами на Федула Николаевича, спросил:
— Ну-с, много нашли алмазов?
Семенов замялся: кровь прилила к его лицу, махнул рукой: не стоит, мол, об этом говорить.
За него ответил Белкин:
— Алмазов не видать. И сами не знаем, сколько сотен километров нами исхожено, сколько галечника промыто и переворочено, сколько пролито пота, сколько нашей крови выпито комарами. А в результате несколько крошечных кристалликов, которые не могут идти в счет.
— Почему не могут? — весело возразил Великанов. — Если вы находите на поле сосновую шишку, то, стало быть, где-то поблизости должна расти сосна, с которой эта шишка упала. Нашли где нибудь на Мархе?