Райнхольд Месснер - Хрустальный горизонт
Моим злейшим врагом на пути к цели является страх. Я очень трусливый человек и, как все трусливые люди, стремлюсь победить свой страх. Победа над страхом делает меня счастливым. Я трижды в одиночку выходил на Нангапарбат, трижды из-за страха поворачивал назад, пока не набрался сил преодолеть себя и дойти до вершины. Я хочу быть сильнее собственного страха, ради этого я снова и снова ищу опасности.
Именно в этих попытках преодолеть одиночество через познание пределов своих возможностей и стать господином своего страха, вижу я смысл жизни. Каждый спуск с вершины для меня не столько возвращение в жизнь, сколько расставание с отрезком прожитой жизни, небольшая смерть. Моя бывшая жена Уши считает, что эти поездки все более отдаляют меня от людей. Может быть, она и права. Я страдаю от того, что во время экспедиций не остается времени на общение с людьми. Что-то беспокоит меня, как будто я должен успеть на поезд, или совершил побег и меня разыскивают. И я приговорен к восхождению. Меня не удивляет недавний сон Уши, в котором меня, как «летучий голландец», несет на корабле из разорванной палатки по бескрайнему морю вздыбленного ледника.
Успех японцев
В середине мая я прочитал в газете об успехе альпинистов одной японской экспедиции. Они достигли вершины Эвереста по двум маршрутам.
Как и для меня, для японского альпинистского клуба восхождение на Эверест со стороны Китая было давней целью. В феврале 1979 года японцы подали заявку на проведение большой эверестской экспедиции. В июне пришло официальное разрешение от Китайского союза альпинистов.
Со времени образования Китайской Народной Республики это была первая иностранная группа, которая должна была предпринять экспедицию в Тибет. Было запланировано штурмовать Эверест одновременно по северо-восточному гребню и по северной стене. Телевизионная передача (первая в истории экспедиционного альпинизма), посвященная предстоящей экспедиции, должна была подготовить сенсацию.
Группа разведки в сентябре—октябре исследовала возможность восхождения по двум маршрутам. При этом под Северным седлом в лавине погибли три китайца, один японец получил травму. Экспедиция состояла из трех групп: группа северо-восточного гребня (12 человек), группа северного склона (12 человек) и группа репортеров. Руководителем был Хиорики Ватанабе. Для обслуживания мероприятия наняли 56 китайцев: 2 офицеров связи, 3 переводчиков, 2 менеджеров, 22 высотных носильщика, 4 радистов, 6 поваров, 3 шоферов, 1 бухгалтера и 13 погонщиков яков. Высотные носильщики должны были доставить грузы на высоту 7500 метров. Эта сотня людей в начале марта 1980 года достигла базового лагеря у языка Ронгбукского ледника на высоте 5150 метров. Было установлено два передовых лагеря – один на высоте 6500 метров на леднике восточный Ронгбук и второй на высоте 6200 метров на леднике Главный Ронгбук. В середине марта группа северо-восточного гребня начала подъем. К 25 марта она достигла Северного седла, где был установлен лагерь IV. Пятый лагерь, на высоте 7600 метров, установили 6 апреля, шестой – на высоте 8000 метров, 23 апреля. Основную работу на этом этапе выполняли носильщики, они доставляли наверх снаряжение и продукты. 29 апреля четыре члена экспедиции с шестью помощниками покинули передовой лагерь для решительного броска. 2 мая они установили седьмой лагерь на высоте 8200 метров.
3 мая четыре японских альпиниста вышли на штурм вершины. К 19 часам двое из них – Като и оператор Накамура – были уже на снежном гребне, ведущем к высшей точке. Так как Накамуре стало плохо, Ясуо Като последние 200 метров поднимался один. Он достиг вершины в 20.55. Ночь они провели на высоте 8750 метров без кислородных аппаратов. Большой успех, конечно, но одиночным восхождением это не было. Зато Като стал первым альпинистом, покорившим Эверест как с непальской южной стороны, так и с китайской северной.
Одиночное восхождение на Эверест начинается там, где кончается тропа: у языка ледника Кхумбу или на высоте 6500 метров под Северным седлом в зависимости от того, какой путь выбран. Идеальным маршрутом для одиночного восхождения является, конечно, северный гребень, так как здесь яки не доходят до вершины всего 2500 высотных метров. Но уж эти 2500 метров остаются на долю абсолютного соло.
Вторая японская группа шла по северной стене. 60-градусный склон был покрыт гладким льдом. 20 апреля достигли кулуара Хорнбайна. Идти на вершину должны были от лагеря V (8350 м). Первый штурм не удался из-за глубокого снега. Вторая группа, которая поднималась к лагерю V, сорвала снежную доску. Веревка Акиры Уга была перебита, он сорвался и исчез навсегда. После этого все члены группы спустились в предыдущий лагерь. В третий раз начали подъем 10 мая. Цунео Шигехиро и Такаши Озаки вышли из лагеря V, достигли снежного поля в верхней части кулуара Хорнбайна, прошли траверсом к Западному гребню и полезли на вершину, несмотря на то, что у них кончился запас кислорода.
На высоте 8700 метров, они вынуждены были остановиться на ночевку, как неделю назад Като на северо-восточном гребне. Японцы, прошедшие по северной стене на вершину, открыли, по-видимому, наилучший маршрут.
За несколько дней до этого испанский альпинист с одним шерпой взошли на Эверест со стороны Непала по юго-восточному гребню, а 10 дней спустя из Катманду поступило новое сообщение: «Два польских альпиниста совершили успешное восхождение на Эверест по южному бастиону, до этого не пройденному. Эти два 32-летних инженера на последнем участке шли без кислорода. На вершине они провели 50 минут. Всего до этого времени на вершине Эвереста побывало 107 человек». Таким образом, полякам удалось пройти по тому южному бастиону, который приглянулся нам с Петером Хабелером в 1978 году.
Однако мое внимание вскоре было снова поглощено северной стороной, планами путешествия по Тибету, проблемами снаряжения и продовольствия. Я с нетерпением ждал своего часа.
Моя долина и ее люди
«Ты будешь подниматься на горы, пока не откинешь тапочки». Это выражение, означающее в Южном Тироле смерть, прокричал один крестьянин, стоявший на обочине дороги, когда я, сопя, бежал мимо. Я снова часто бегаю по крутой дороге от Бозена до Енесина для тренировки сердца и сосудистой системы. Раньше я любил этот отрезок длиной около 7 километров и с перепадом высот в 1000 метров. Но дорогу покрыли булыжником, а потом забетонировали. К тому же ее во многих местах пересекает шоссе. Я там всегда сбиваюсь с ритма.
Медленно возвращаюсь назад в Бозе некую долину – боюсь на спуске травмировать связки – и иду в Старый город. В баре встречаю приятеля, который показывает мне статью Александра Лангера в «Тандеме». Этот южнотирольский политик пишет обо мне. Читаю.
