Андрей Остальский - Иностранец на Мадейре
Глава 11. Фуншальские музеи: вспоминая Врубеля
Одна из недлинных, но исторически важных улиц в центре Фуншала – Rua Bispo, улица епископа. Она идет параллельно проспекту Арриага, чуть выше него. На улице немало прекрасных образцов мадерьянской архитектуры XVIII века – изящных трехэтажных домов с двойными карнизами и элегантными эркерами. Но самое красивое здание, наверное, это все же бывший дворец епископа (bispo по-португальски – в его честь названа и вся улица) под номером 21. В этом здании теперь нет епископов, но располагается Museu de Arte Sacra, Музей сакрального искусства, и это, без сомнения, главное, что может предложить Мадейра любителям искусства изобразительного. Коллекция скромная, достаточно случайная и бессистемная, хотя и тщательно, любовно лелеемая мадерьянцами. Но есть там пара экспонатов, заставивших меня надолго перед ними задержаться и вспомнить Врубеля.
Я вовсе не специалист и, признаюсь, не люблю классическую живопись на библейские темы. Не могу в полной мере оценить мастерство и точность кисти, когда раздражают искусственность поз и приторное благочестие лиц. Может быть, поэтому так поразила когда-то «Богоматерь с младенцем» Врубеля, где такая высокая и такая современная (потому что вечная) трагедия в женских глазах, что оторопь берет. Забыть ее, по-моему, невозможно.
Не то чтобы я обнаружил в фуншальском Музее сакрального искусства врубелевский стиль, нет, это работы совсем другой эпохи. Но я испытал нечто подобное: внезапное «узнавание», острое сопереживание, соединение с, казалось бы, бесконечно далеким от сегодняшней реальности религиозным образом. Это прежде всего деревянная статуя сидящего Христа работы неизвестного фламандского скульптура. Столько в ней боли и ее мучительного, но совсем не пафосного, не «кричащего» преодоления, что безразлично мимо не пройдешь. На мой непросвещенный взгляд, несколько работ португальской школы тоже заслуживают внимания хотя бы элементарно интересующегося темой человека.
Под воздействием образа Христа вдруг обнаруживаешь, что с интересом рассматриваешь и другие экспонаты: например, очень, казалось бы, странный фрагмент огромной деревянной скульптуры архангела. От всей фигуры сохранилась только нижняя часть: мощные, в три человеческих размера, ноги, выбивающиеся из-под непомерной тоги. Ступни вылеплены (вернее, выструганы, это же дерево!) чрезвычайно реалистично, если не натуралистично. С этаким гигантским заскорузлым ногтем на большом пальце… С одной стороны, почти смешно. Но с другой – вдруг повеет от странной статуи чем-то очень правдивым, какой-то сермяжной и довольно жесткой правдой, и, как ни парадоксально, покажется вдруг очень дерзко современной форма, особенно если представить себе, что верхняя часть не обломилась, а что все так и было задумано. Не школа ли Сальвадора Дали? Нет, написано: XVII век…
И еще – тоже крупное, в человеческий рост деревянное распятие. Руки Христа сгорели, обожженным кажется и тело, и лицо… выраженное на нем терпеливое страдание кажется от этого еще более естественным и потому оставляет в душе какой-то неожиданно тревожный след. Как будто пожар стал соавтором неизвестного скульптора, многократно усилив задуманный эффект.
Это распятие тоже попало на Мадейру из Фландрии в начале XVI века.
Ну и, разумеется, в музее полным-полно той самой классической фламандской живописи, которую, как я уже со стыдом признавался, я не в силах постичь. Несколько десятков прекрасно сохранившихся, а то и аккуратно отреставрированных полотен. В основном – первая половина XVI века. Умом понимаю, что выдающаяся живопись, больших денег стоит… Но до души не доходит.
Эта коллекция, помимо всего прочего, – памятник славной истории Мадейры. Именно в тот период она играла центральную роль в европейской экономике, став на не очень продолжительное время главным поставщиков сахара на континент. Многие из этих полотен сыграли роль денег: ими иногда напрямую оплачивался сладкий продукт и его производные. В других случаях картины купили разбогатевшие на тростниковом сахаре мадерьянские купцы.
Так или иначе, но к середине XVI века сахарное лидерство Мадейры было подорвано. Родная Бразилия, с которой щедро делились технологиями, опередила учителя и забросала мир сахаром по демпинговым ценам. В какой-то мере место сахара потом займут мадера и бананы, кроме того, еще долгое время остров будет служить важным перевалочным пунктом на торговом пути из Европы в Индию, Китай и Южную Америку. Но такой славы и влияния, как на рубеже XV и XVI веков, не будет уже никогда.
Вот почему остальные музеи Фуншала куда скромнее, но все же и они достойны упоминания.
Например, очень милый камерный музей в «Кинте Крестов» («Quinta das Cruzes»), где можно окунуться в быт верхних слоев мадерьянского общества минувших веков: мебель, посуда, утварь и прочее. Уникальные фотографии, в том числе последнего императора Австро-Венгрии Карла или знатного русского эмигранта князя Григория Волконского. Быт богатого негоцианта XIX века можно познать, посетив другой оригинальный музей – «Фредерику-де-Фрейташа». Но там еще и абсолютно уникальная коллекция азулежуш – португальской керамической плитки. Советую найти время для Муниципального музея в здании библиотеки (дворец Сан-Педру) на улице Мавров (Rua da Mouraria). Там есть небольшой аквариум с красивыми обитателями океанских глубин, а на втором этаже – не только чучела огромных рыбин и морских чудищ, но и замечательный большой макет острова Мадейры, тщательно воспроизводящий весь его оригинальный рельеф. Сразу будете наглядно себе представлять, как выглядит остров из ближнего космоса. А рядом – небольшой, но очень уютный сад, своего рода музей под открытым небом, где высажены типичные для Мадейры травы, использующиеся в кулинарии. В грядки воткнуты таблички с краткими, но очень интересными описаниями. Ну и аромат там царит очень интересный, и лавочки удобные… Еще надо бы сказать хоть пару слов о недавно открывшемся в Фуншале музее «CR7». Догадываетесь, наверное, что это такое и кому посвящено. Да, самому знаменитому сыну Мадейры, лучшему футболисту мира. Его фамилия – душ Сантуш Авейру. А имя – Криштиану Роналду. Назван он так в честь президента США Рональда Рейгана. А многие думают, что Роналду – это фамилия. Ну, он теперь и сам привык, что все зовут его фамильярно, только по имени. Вот и музей обходится без фамилии.
Музей – сплошной, несколько безумный культ этого человека. Но если звезды зажигают… Значит, есть люди, которым это нужно, важно и приятно. Ну и ладно, не самая вредная страсть на свете.
Кроме того, роль музеев в какой-то мере играют церкви. Именно там можно найти прекрасные образцы изобразительного искусства.
