Станислав Кузин - ВСТРЕЧИ НА ПЕРЕКРЕСТКАХ

А мы остановились в замешательстве. Оружия у нас не было. Но, как я уже говорил, применять его против медведей рекомендуется лишь профессиональным охотникам. Мы профессиональными охотниками себя не считали и об отсутствии оружия не жалели.

Выхода нет, пошли мы вверх по тропе на перевал следом за медвежьей семьей. Сначала была надежда, что медведица «отвалит» в сторону. Но медвежья мамаша была не такая дура, чтобы свернуть с хорошей тропы и ломиться, как любят некоторые горе туристы, через чащобу по азимуту. И шли мы, таким образом, целый день, затаптывая своими следами медвежьи следы.

Нельзя сказать, что на душе было радостно. Если сказать честно, нервы были натянуты до предела. Что делать, если медведица решит познакомиться с нами поближе? Можно попытаться испугать медведицу дикими криками… А можно и разозлить ее еще больше…

Было еще одно не очень надежное средство отпугнуть зверя, про которое мне рассказывал Григорий Тутаев. Будто бы за одним безоружным мужиком увязался медведь, а мужик сообразил зажечь газету и сунуть медведю в морду. Мишке это не понравилось, и он благополучно отстал. И вот я целый день шел впереди, приготовив в кармане ковбойки спички и изрядный лоскут газеты. На крайний случай.

Но обошлось. К вечеру медведица все-таки сошла с тропы, и мы остановились лагерем на границе леса. Зажгли большой костер, спокойно начали готовиться к ночлегу.

Хорошая попалась нам навстречу медведица, не агрессивная. Надеюсь, что она благополучно прожила свою звериную жизнь не встретив профессионального охотника, и по этой причине ее шкура не располагается на полу в какой-нибудь городской квартире.

Еще раз я также нос к носу столкнулся с медведем на Медвежьем озере. Наша группа из пяти человек шла по берегу озера, продвигаясь к его дальней, южной оконечности. Тропа то спускалась на песчано-галечный пляж, то поднималась в прибрежную тайгу. Я шел впереди и начал в очередной раз подниматься в прибрежную таежку, продираясь по пояс через кусты – тропа прямо скажем, была не очень.

Вдруг слева, перпендикулярно нашему курсу, в кустах началось шевеление и мелькнуло что-то бурое и ушастое. Мой взгляд как обычно искал тропу, и я не сразу среагировал на это шевеление. Но один мой товарищ (совсем не тот, что на Орзагае) более внимательно смотрел вперед и, опознав медведя, начал совершать два совершенно противоречивых действия. Во-первых, он истошно заорал что-то нечленораздельное, чтобы, значит, напугать зверя. Во-вторых, он начал рвать из кармана штормовки фотоаппарат, чтобы, значит, сфотографировать зверя крупным планом. На долгую память.

Но зверь не стал дожидаться сеанса фотографии и, только что не сшибив меня с ног, во всей своей красе промчался слева направо исчезнув с глаз долой.

Через непродолжительное время мы остановились на ночлег почти на самой южной оконечности озера. Здесь проходила граница леса, и отдельные купы кедрачей перемежались большими безлесными пространствами. Берег плавно загибался вправо, и почти сразу от уреза воды поднимались горные цирки, замыкающие этот конец озера.

И тут на песчаном пляже, у подножия цирков, мы увидели нашего знакомого. Огромный зверь долго бродил по берегу, то ли выискивая растительную пищу, то ли демонстрируя нам свою медвежью красу. Но на более близкое знакомство медведь так и не решился. Слава Богу!

Приведу еще один «медвежий» сюжет, когда на несколько мгновений меня обуял первобытный ужас. Летом 1968 года мы прошли из Тувы на Алтай через перевал Пограничный и стали спускаться к озеру Иты-куль, из которого берет свое начало река Чульча (Алтайская).

Тропа вела по долине реки Кумый, то, утопая в болоте, то, поднимаясь на сухие островки, поросшие столетними кедрами. И вот, поднявшись на один из островков, тропа привела к огромному кедру, на стволе которого была сделана большая затеска. На затеске был отчетливо виден крупный текст, написанный химическим карандашом: «На этом месте умер крупный ученый, математик и путешественник, профессор МГУ Немыцкий Виктор Владимирович (12 XI 1906 – 7 VIII 1967).»

Вот какие совпадения подбрасывает жизнь. По книгам Немыцкого мы изучали теорию дифференциальных уравнений на радиофаке университета, и вот спустя много лет довелось посетить место его гибели. Прожил ученый и путешественник шестьдесят один год.

Мы стояли в скорбном молчании, задумавшись о превратностях жизни. Вечерний сумрак наползал на сухой кедровый островок посреди мрачной болотины Кумыя, неуютно было на душе.

История эта неожиданно получила продолжение через год, когда на озере Кара – Холь в Туве мы общались с начальником геологической партии. Он нам рассказал, как два года назад пришлось вызывать вертолет и вывозить из тайги тело ученого, который скончался во время туристического похода. Сидел ученый у костра вечером с молодыми ребятами, почувствовал недомогание и ушел в палатку, а утром не проснулся. И тут я вспомнил болотину Кумыя, кедр с эпитафией и понял, о ком шла речь.

Но вернемся в 1968 год. Мы спустились до озера Иты-Куль и стали думать, что делать дальше. Это озеро имеет форму восьмерки, тропа вывела нас к сужению между ее овалами и повернула вдоль берега направо, чтобы перевалить в верховья Абакана. По-видимому, она вела на народный курорт с горячими ключами в устье Бедуя.

Тропа, по которой нам надо было выбираться из этих мест, вела вниз по Чульче и начиналась на другом берегу озера. Очевидное решение – пройти направо до конца озера, (там возвышается эффектная вершина Ажу-Тайга) и уже по другому берегу спуститься до Чульчи. Но это приличный крюк: десять километров туда и десять обратно.

Мне не давало покоя сужение посреди озера – наверное, там возможна переправа. И я пошел искать брод через озеро Иты-Куль?! Прошел я около километра по узкому песчаному пляжу, время от времени спускаясь в воду чтобы попытаться достигнуть противоположного берега. И все-таки я нашел этот брод!

Возвращаюсь назад с благой вестью для спутников и вижу на песке рядом со своими следами от кирзовых сапог огромные медвежьи следы. Причем, медвежий след перекрывает мой человечий след. Кто сразу не понял – медведь шел следом за мной и интересовался моей особой.

Нельзя сказать, что я очень уж испугался встречи с медведем, но стал более внимательно смотреть по сторонам. Как вдруг, рядом со следами моих кирзовых сапог и рядом с медвежьими следами я увидел на песке отчетливый след босой человечьей ноги! Совершенно свежий след, еще не заполненный водой. Вот тут то меня и обуял первобытный ужас. Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Если даже я и могу сойти за Робинзона, то здешние таежные Пятницы не ходят босиком. А вдруг сейчас из зарослей появится дикий человек иетти, которого безуспешно ищут по всему свету?