Тим Северин - Путешествие на "Брендане"
— Вечером там внизу лазили какие-то ребятишки, — сказал Том. — Но это все местная ребятня, они ничего не возьмут.
В самом деле, деревенские дети отличались великой честностью. Хотя они облазили всю лодку и перетрогали ее сокровища в виде фонариков, ножей, шоколадок и других лакомств, ни один предмет не пропал.
Глядя на волны у входа в эстуарий, я обратился к Тому за советом:
— Как по-твоему, можно нам выходить сегодня?
Он пристально посмотрел на меня.
— Подождите прилива, У вас будет два три часа на то, чтобы выбраться в море. А больше откладывать не стоит.
— Почему это?
— Не нравится мне погода. Жди теперь дождя и ветра, и если подует с северо-запада, в крик нагонит большую волну. Вас запрет в эстуарии, и тогда я не поручусь за целость вашей лодки. Ее может расколошматить вдребезги прибоем.
— Понятно, Том. Стало быть, отчалим, как только прилив снимет "Брендан" со слипа. Ты проводишь нас из крика в море?
— Конечно, и вас будут сопровождать наши молитвы, — сказал он.
Именно его карру я увидел первой, когда много месяцев назад впервые посетил Брандон Крик. И я помнил, что Том последним из местных жителей регулярно выходил на карре в море. Будет очень даже здорово, если нас проводит последний носитель тысячелетней традиции.
Все это утро в Брандон Крик стекались местные жители. Прибывали фермеры со своими родичами, облепившими забрызганный грязью трактор. На легковых машинах катили туристы — Дингл популярное место отдыха. Шли пешком студенты хватало и велосипедистов. Два представителя местной полиции с важным видом явились на изящной голубой патрульной машине. Официально им надлежало следить за порядком, но их, как и прочую публику, куда больше занимал "Брендан". Несколько священнослужителей удобно примостились на верхней стенке, расточая оттуда свои благословения. На пристани одна старушка, отделившись от толпы, сунула мне маленькую бутылочку со святой водой.
— Бог да благословит вас всех и благополучно доставит в Америку, — сказала она.
— Мы будем каждый день молиться за вас, — хором подхватили несколько монахинь.
Я осторожно засунул бутылочку со святой водой под двойной планширь — в то самое место, где и в наши дни на каждой, даже самой маленькой, динглской карре хранится подобная святыня. От Джона О'Коннела мы получили по маленькому изделию с религиозными мотивами. Лицо его выражало напряжение и тревогу. Наши родные тоже заметно волновались.
— Приглядите за нашим сыном, — сказал мне отец Артура.
С принадлежащей Тому Лии карры сошел на берег Ролф. Он не смог устоять против искушения пройтись по эстуарию на диковинной конструкции. Пора отчаливать
— Ну ка — обратился я к толпе. — Подсобите столкнуть ее со слипа
Замелькали лица и руки, множество плеч уперлось в коричневую кожаную обшивку, "Брендан" издал глухой протяжный стон, снялся со слипа и закачался на воде посреди узкого эстуария, удерживаемый якорем.
— До свидания, папуля — отчетливо донесся до меня звонкий голосок Иды.
К моей радости, она отлично поладила с Джоуи Малитом, и все происходящее сейчас воспринималось ими как игра.
— Пора поднимать флаги, — сказал я Джорджу, и одно за другим на грот мачту стали вползать яркие полотнища.
Они располагались согласно последовательности предстоящих нам заходов: ирландский трехцветный флаг, флаг Соединенного Королевства для Северной Ирландии, андреевский крест для Шотландии, фарерский флаг, исландский флаг, датский флаг для Гренландии, канадский кленовый лист, наконец, звездно-полосатый флаг США. Выше всех особняком развевался раздвоенный на конце брендановский стяг — красный крест на белом фоне.
В последнюю минуту было столько дел, что некогда волноваться и нервничать. Нам не терпелось выйти в море. И, конечно же, не обошлось без помехи: якорь застрял под камнем и не поддавался, сколько Башмак ни тянул за трос. Подошли на катере рыбаки.
— Подайте трос сюда, мы потянем лебедкой Лебедка выбрала слабину, камень выпустил якорь, "Брендан" очутился на свободе.
Словно по сигналу, установился почти полный штиль. Я взялся за румпель, Джордж и остальные ребята сели на весла.
— Весла на воду, дружно — скомандовал я, и "Брендан", развернувшись, пошел к выходу из Брандон Крика в Атлантику.
С полным грузом мы тяжело переваливали через встречные волны, которые протискивались в горло эстуария.
— Все равно что выгребать на супертанкере шариковыми ручками, — пробурчал Джордж, глядя на узкую лопасть своего весла.
По обе стороны от нас легко скользили по волнам карры. Одной из них управлял Том Лии. Я приметил, что на носу обеих лодок весело развевались трехцветные флажки.
Провожающие махали и выкрикивали добрые пожелания. В устье крика, между утесами на выходе, я обернулся и увидел картину, прочно врезавшуюся в мою память: больше двухсот человек устремились на мыс, чтобы еще раз взглянуть на "Брендан". Картина была фантастическая, потому что солнце склонилось к западу и в его горизонтальных лучах силуэты людей на гребне образовали темный бордюр. Фигурки были очень маленькие, совсем черные и напоминали вереницу насекомых торопливо карабкаясь через камни, они были одержимы единым стремлением добраться до крайней точки мыса, откуда можно было проследить, как лодка, становясь все меньше, исчезает в океанских далях. Я в жизни не наблюдал такого порыва, и мне вспомнились толпы паломников, которые каждый год поднимаются на вершину горы Брандон, чтобы отслужить мессу в честь своего святого покровителя. Столько людей помогало нам, говорил я себе, столько людей верит в нас, что мы просто не можем их подвести.
Как только устье крика осталось позади и можно было не опасаться, что нас прибьет приливом к ближайшему мысу, я распорядился ставить паруса. Юго-западный ветер благоприятствовал плаванию вдоль ирландских берегов. Кельтский крест на парусах "Брендана" расправился, и мы стали набирать скорость. Лодка легла на нужный курс можно было убирать неуклюжие весла и закреплять незакрепленные предметы. Том Лии помахал нам прощаясь обе эскортировавшие нас лодки повернули назад, к входу в Брандон Крик, и вскоре превратились в черные точки, которые пропадали из виду в ложбинах между волнами. Наконец то мы были в пути.
5. Гаэлтахт
Лодка под нами тяжело вползала на гребни и сваливалась вниз, в то же время чутко отзываясь на все неровности. Корпус слегка сгибался и распрямлялся от меняющегося напора волн, и мачты сочувственно скрипели в местах соединения с банками. На корме, где помещался пост управления рулем, массивное, десятисантиметровое веретено рулевого весла поглаживало свою опору — поперечную раму в виде буквы Н. Возвращаясь в развилку, оно издавало глухой стук, отдающийся слабой дрожью во всем корпусе. За исключением этого звука лодка вела себя удивительно тихо. Кожаная обшивка словно приглушала обычный плеск малой волны о корпус, а связанный ремнями набор смягчал толчки, которые, как правило, сотрясают жесткие корпуса яхт. Странное ощущение — словно ты лишился собственной плоти и, подчиняясь дыханию моря, слился с волнами.
