Андрей Дирочка - Описание похода в Карелию в письмах
Возвращаемся в Толвую. Стреляем у несколько растерявшегося водителя "Нивы" ключ на 32, и затягиваем рулевую колонку велосипеда Павла. В Толвуе есть аптека, с часа до двух у нее обед, но уже закрыта; туземцы говорят, что тетка может появиться около трех, а может и вообще не прийти, ведь аптека закрывается в четыре :).
Едем на юг по дороге в Великую Губу. Встречаются один или два лесовоза, идущие из Кузаранды. Местами снова попадаются холмы, на них покосы и рядом -- деревни. Сворачиваем на Типиницы, и на этом асфальтовая часть маршрута кончается. Надо сказать, асфальт был вполне ничего, ровный и швы зачастую залиты гудроном. Дальше идет грейдерная дорога с километровыми столбами, проходящая через болота. Сверху сквозь перистые облака проглядывает солнце. Стоит только остановиться, и атакуют комары; в отличие от наших, кусают они прямо с лету, пикируя. Проезжаем село с церковью у самого берега озера; становимся на обед и выбираем, куда же нам ехать, в Тамбицы или же в Типиницы. Решаем, что в Типиницы -- это немного ближе, а простуда Павла дает о себе знать.
Дальше по дороге, покрытой укатанным песком и редкими лужами. Проехали поворот на Тамбицы; вбок уходила глубоко заезженная колея, местами залитая водой. Позднее выяснилось, что это старая дорога, поворот на новую не показан на карте и находится километров пять южнее. Проезжаем Типиницы и дальше, в деревню Вороний Остров; там, на возвышении у воды сохранилась еще одна церковь. Спускаемся с высокого берега вниз, и еще немного дороги. Сворачиваем, и выходим на берег Онеги. Это уже "Большая Онега", берег на юге не виден, только вода. Одно из немногих мест, где берег песчаный; тихо плещутся волны. Когда купаемся, на баркасе подплывают дачники из Петрозаводска и спрашивают, как вода. Ира идет за малиной, но возвращается с грибами -- их здесь гораздо больше. Разводим большой костер из плывуна, и на сковороде жарим подосиновики -- очень хорошо.
Вторник, день четвертый
Первое утрой без солнца. Вернее, оно было часов в пять, но быстро спряталось за тучи. Небо затянуло серой пеленой; нерадостно все это. На Онеге вдалеке появляются барашки на волнах. Павел из палатки говорит, что ему лучше сегодня отлежаться; таким образом, получилась дневка.
Отправляемся в лес с Андреем, с одной целью, но в разные стороны. Как и везде, много черники, иногда -- малина. И грибы, здесь их не надо искать, а только собирать. Вдоль берега находим еще одну песчаную бухту, поменьше и безлюднее. К обеду ветер приносит дождевые облака, из которых мелко брызгает. Едим грибы во всех видах -- вареные и жареные. Может, оно и к лучшему, что остались на месте. Мелкий и противный дождь прекратится только ближе к ночи.
Среда, день пятый
Еще с раннего утра появилось солнце, видел его, вставши примерно в половине пятого утра. Ближе к полудню небо стало затягивать облачками. Собираемся и выезжаем в направлении Великой Губы. Дорога туда идет по берегу озера и представляет собой гать, засыпанную сверху галькой и песком, с мостами через протекающие ручьи. Справа на берегу виднеется палаточный лагерь и даже цистерна походной кухни; через несколько километров встречаем группу из десятка детей и нескольких взрослых с рюкзаками. Едем дальше, провожаемые их взглядами.
Проезжаем село Усть-Яндома. На дороге тормозит козел, и водитель спрашивает о лагере на берегу, оказывается, это известное место. Минуем село Сибово с церковью на берегу Онеги. Примерно к половине третьего прибываем в Великую Губу, где покупаем продукты и бальзам с долгими рассуждениями о бормотухе местного разлива. В три на пристань приходит "комета", где уже выстроилась очередь, и капитан кричит что-то невнятное. Проезжаем дальше в направлении поселка Ламбасручей, ударение на у, по крайней мере, так произносят туземцы. Туда тоже идет грейдер, а роскошь асфальта доступна только в пределах Великой Губы, районного центра.
Останавливаемся на обед, решив продегустировать напиток; оказывается вполне пригодным, несмотря на 45 об.%. И тут начинается дождь, вскоре перешедший в ливень. Утешает только мудрость китайцев, считавших, что сильный дождь не идет долго. Андрей после признается, что ему вода затекла даже в трусы.
Тяжела дорога, раскисшая после дождя. Подозреваю, правда, что и в сухую погоду она не очень, так как засыпана слоем песка. Так тяжело, но можно ехать, а по пушистому сухому песку -- навряд ли. Подъезжаем к озеру, и спрашиваем ворошащего сено парня дорогу на Черкасы. Указывает дорогу и замечает, по ней пройдет только Газ-66, и то не просто, а у вас, мол, какой автомобиль? Идем вдоль озера Леликозера по улице разрушенной деревни; лучшим образом сохранились ограды, всяких загородок пришлось пройти штуке пять. Еще немного леса, и мы на бывших покосах, наверное. Луга, поросшие высокой травой и полевыми цветами.
Выходим к дороге и едем дальше, а на лесной дороге принимаем направо, к озеру. Лес постепенно понижается, и тут Павел решает съездить вперед один. Появляется он минут через десять и говорит, что озеро мы уже проехали, дальше идет постепенное повышение. Возвращаемся на луг, где сходим вниз, к самой воде. Место средней паршивости, но иногда мелко моросит дождь, время уже позднее, и выбирать не приходится. Вдоль берега идут заросли ольхи и березы, кое-где попадается ель и даже сосна, но сухих -- нет. Конечно, черника и грибы. Первый раз увидел белые, как их рисуют в детских книжках, на закругляющейся внизу ножке.
Допиваем бальзам, но в чае -- это не совсем то. Несмотря на то, что стоим на восточной стороне озера, красивого заката видно не было. Впрочем, заката не было вообще, просто стемнело.
Четверг, день шестой.
С утра показалось и исчезло солнце, но ветер. Андрей проснулся от свиста ветра на оттяжках палатки, и, подумав, отправился гулять вдоль берега. Вернулся он около восьми, побывав на другом берегу озера. Вот уж действительно там хорошо, где нас нет; от нас противоположный берег казался хорошим, поросшим сосной, а оказалось довольно обычное болото. У камней плещется вода. На сильном ветру особенно хорошо сохнет всякое барахло.
К десяти ветер немного слабеет и немного погодя отправляемся в путь. Дорога идет через лес, постепенно набирая высоту. Выезжаем к развалинам села Селецкого; из всех строений там сохранилась только церковь, но заходить внутрь мы не рискнули. Село стоит на лысой горе, откуда открывается широкий вид на окрестные холмы и леса.
Дорога снова уходит в лес и становится сильно хуже; начинается водораздел местных речек. Колея, залитая водой, и спасает только то, что гать засыпана щебенкой и малыми бульниками; лужи можно проехать, не рискуя завязнуть посередине. Но все равно, некоторые лужи настолько велики, что обходим их по лесу, продираясь через кусты и мелкие деревья. А комары... Дорога в ином месте представляет собой русло дождевого потока, одни покатые камни. Вдруг появляются камни высотой метров десять, и маленький ручей Карасозеро, спадающий в овраг. На небольшом холме с каменными уклонами растет черника и вереск. Чуть дальше, на берегу Мунозера -- покосы, и местные пытаются завести ЗИС-157, произведя тучи гари. Рассказывают, что недалеко есть родник "Три Ивана" с целебною водой. У развилки сворачиваем налево, и затем -- к дереву прибита доска с названием родника. Примерно в километре от поворота стоит часовенка; она и окрестные деревья сплошь увешаны платочками и прочей ерундой. В самой часовенке сделан колодец и ковшик. Обедаем вблизи "Трех Иванов", здесь устроен стол со скамьями.
