Ирина Стражева - Со скоростью "Хикари"

— О, вы знаете Басё! — воскликнул японец. — Его стихотворения очень популярны у нас в Японии. Вы сами не пишете стихи?

— Мой отец, Виктор Стражев, был литератор и поэт. Я стихов не пишу. Но как у каждого человека, любящего поэзию, у меня есть любимые поэты. Мацуо Басё в их числе.

Басё — это литературный псевдоним Манэфуса. Он родился в 1644 г. в японском городе Уэно и прожил всего пятьдесят лет. Многое в его творчестве навеяно легендами, сказками, народными обычаями. Когда-то Басё сказал одному из своих учеников: «Тот человек, который за всю свою жизнь создал всего три — пять превосходнейших стихотворений, — настоящий поэт. А тот, кто создал десять, — уже замечательный мастер».

Японец с вниманием выслушал меня:

— Раз вы любите поэзию и живопись, японская весна, с которой вам предстоит скорая встреча, придется по душе. Сейчас цветет сакура. Она никого не оставляет равнодушным. Кстати, у Басё есть стихотворения, посвященные сакуре.

— Да, я знаю одно его «весеннее» стихотворение. Оно звучит так:

Перед этой вишней в цветуПомеркла в утренней дымкеПристыженная луна.

Припомнилось мне и стихотворение другого известного японского поэта, Ки-но Цураюки, жившего в конце IX — начале X в. Я тоже прочла его вслух:

Туман весенний, для чего ты скрылТе вишни, что окончили цветеньеНа склонах гор?Не блеск нам только мил, —И увяданья миг достоин восхищенья!

— О! — вновь воскликнул японец. — Вы хорошо знакомы с нашими художниками и поэтами! Если позволите, хотелось бы спросить: как вы относитесь к творчеству наших писателей, наших классиков? У вас тоже есть любимые японские писатели? Как у нас, например, ваши Достоевский, Пушкин, Тургенев, Толстой, Чехов.

— Конечно, есть. В Советском Союзе, особенно в последние годы, на русский язык переведено много произведений японских писателей. Мне нравятся повести Тацуо Миура. И, конечно, знаменитые «Записки у изголовья» Сэй Сёнагон, «Гэндзи моногатари» писательницы Мурасики Сикубу, «Записки из кельи», которые написал Камо-то Тёмэй. И еще эмоциональная повесть «Исэ моногатари», где так удачно сочетаются проза и стихотворный жанр.

Японец смотрел на меня с нескрываемым любопытством.

— Хочу спросить, если не секрет: какой лично у вас основной бизнес? Мне известно, что в Советском Союзе женщина может выбрать себе наравне с мужчиной любую профессию. Может быть, вы японистка?

— Нет, я не японистка. Но, как уже сказала, Японией интересуюсь давно. А насчет выбора профессии… Вы сказали верно: женщинам в нашей стране открыта дорога в любую отрасль знаний. Ну а мой «бизнес», если так можно сказать, — это наука динамики полета. Я доктор технических наук, профессор. Динамика полета самым тесным образом связана с авиацией и космонавтикой. И должна вам сказать, что в этой, на первый взгляд сугубо технической науке есть тоже своя романтика.

— Хай! Хай! — дважды повторил японец.

Это означало, что он понял смысл моих слов.

Когда мы прощались в японском аэропорту Нарита, он протянул мне свою визитную карточку и долго кланялся. Японцы не привыкли к рукопожатиям.

…Итак, две встречи с Японией в два самых прекрасных времени года: осенью и весной.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

К берегам Японского архипелага

Какая она, Япония?

Табло засветилось знакомыми фразами: «Не курить! Пристегнуть ремни!». И на русском, и на английском языках. Значит, через несколько минут скоростной авиалайнер Ил-62М, выполняющий международный рейс Лондон — Москва — Токио, оторвется от взлетной полосы Шереметьева и возьмет курс на Токио. Начнется десятичасовой беспосадочный полет.

С вылетом из Москвы мы немного задержались, в связи с тем что самолет вовремя не прибыл из Лондона. В зале ожидания людей, вылетающих в Японию, было немного. Почти все европейцы.

Один из пассажиров в черном кожаном пальто, нервно поглядывая на часы, то и дело обращался за информацией в справочное бюро аэропорта.

— В Англии все еще туман, — досадливо и громко повторял он, отходя от окошечка. — В этом Лондоне так часто нелетная погода!

Но самолет из Лондона все же прибыл. Московская группа, пройдя все таможенные и выездные формальности, присоединилась к транзитным авиапассажирам. Все ждали объявления о начале посадки в самолет.

С интересом разглядывала я будущих попутчиков. Транзитные пассажиры в основном японцы. Смуглые лица. Невысокий рост. Густая шапка черных волос. И почти у каждого в руках складной зонт.

Неподалеку от меня стоят две японки средних лет и умеренной полноты. Обе в монашеской одежде. Одна из них поминутно прикладывает к вискам ладони рук. Видимо, сильно разболелась голова. Вторая все поглядывает на гитары, которые многие японцы успели купить в магазине «Березка» здесь, в помещении аэровокзала.

Монахиня смотрит на ручные часы и вздыхает: купить гитару не успела, уже объявлена посадка.

Япония — шестнадцатая зарубежная страна в моем заграничном «путевом листе». Год работала в Китае, принимала участие в научных симпозиумах, проходивших в Англии, Австрии, Италии. Бродила по улицам Парижа и Праги, Нью-Йорка и Афин, Стамбула и Севильи, Рима и Венеции. Радовалась давно желанной встрече с Азорскими островами и была в какой-то степени горда, что прошла без всяких осложнений по краю Бермудского треугольника. По пути в Америку наш теплоход занес туда сильнейший десятибалльный шторм.

Пятнадцать государственных границ. Теперь предстоит пересечь шестнадцатую, воздушную, с Японией.

Москва провожала яркими ночными огнями. И мне казалось, что, мигая, они по-доброму желают тем, кто покидает советскую столицу, и приятного пути, и предстоящей мягкой «японской посадки».

Наша делегация летит в Японию в дни месячника японо-советской дружбы. Нас всего двое, две женщины: Марет Ульвик и я.

Марет Ульвик — уроженка Таллина, работает инженером-экономистом на заводе «Норма».

Безопасность движения на дорогах в большой степени гарантируется наличием привязных ремней. Такие ремни, как подтверждает статистика, намного уменьшают неблагоприятный исход при аварийных ситуациях. Ремни безопасности для водителей автомашин изготовляются на заводе, где работает Марет Ульвик. А еще на заводе «Норма» делают детские игрушки. Они хорошего качества, и спрос на них велик.

Движение за дружбу Японии с Советским Союзом давно нашло признание у японской общественности. В нем участвуют общество «Япония — СССР» (ОЯС), Общество японо-советской дружбы (ОЯСД), Общество японо-советских связей (ОЯСС), Японская ассоциация культурных связей с зарубежными странами (ЯАКС), Парламентская ассоциация японо-советской дружбы (ПАЯСД), Ассоциация японо-советской торговли (АЯСТ). А еще есть Центр международных дружеских обменов (ЦМДО), Совет связи домов японо-советской дружбы и культуры на о-ве Хоккайдо.