Александр Рогов - В глубинах пяти морей
В этой книге я рассказываю о том, как люди, далекие по специальности от наук о море, оказались причастными к освоению прибрежных морских территорий, о том, как они помогали ученым в их трудной работе — познавании взаимосвязей жизни моря.
...Все началось со спортивного увлечения: мы решили овладеть искусством подводного плавания. Но это оказалось не так-то просто — море не сразу пустило нас в свои глубины, оно устраивало экзамены, и порой очень суровые.
С первых дней мы в полной мере испытали на себе справедливость закона Архимеда, по которому всякое погруженное в воду тело выталкивается из нее с силой, равной весу вытесненной воды. Но у моря было еще множество других законов и загадок, которые надо было изучить и отгадать.
Увлечение подводным плаванием началось после выхода на широкий экран фильмов «Голубой континент» и «В мире безмолвия», заснятых французскими аквалангистами. Но то были фильмы о таких морях, плавать в которых — одно удовольствие. А чем же нас, северян, привлекло море? Ответ на этот вопрос я пытаюсь дать в предложенной вниманию читателей книге.
Та группа, о которой я рассказываю, сформировалась в секцию подводного спорта при МВТУ имени Баумана. Начинать было не просто, ведь в продаже аквалангов не было и в помине. А тем более приборов, обеспечивающих любительские легководолазные погружения. Приходилось все делать самим — обмозговать, проектировать, конструировать. Это мы умели — научились в вузе, труднее было с изготовлением оборудования, но смекалка и энтузиазм и здесь пришли на помощь.
Наша секция объединяла студентов, аспирантов, инженеров, рабочих и преподавателей. Мы учились нырять в бассейнах, общались с подобными же группами из других организаций и готовились к серьезным делам. Немало нам помогли Спортивный клуб и комитет ДОСААФ МВТУ, хотя это и тому, и другому добавляло немало забот и хлопот. И надо прямо сказать, что без упорства, без уверенности в перспективности нашего дела, без взаимной поддержки и выручки наша увлеченность подводным спортом могла бы сойти на нет.
Мы создавали необычную технику, для нас она была нова и конструктивна, и технологически: на вид прямо-таки космические дыхательные аппараты, облегченные гидрокостюмы, фото- и киноаппараты. Одновременно занимались компрессорными установками и навигационными приборами.
Летом 1959 года состоялась наша первая экспедиция, она была разведочной. Мы решили на Белом море проверить созданную технику, отработать методику, легководолазных погружений и наладить контакты с беломорскими гидробиологами. Многие видели в экспедиции лишь увлекательную поездку, но более дальновидные — дело, могущее принести пользу.
Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, насколько была важна эта первая экспедиция: именно тогда были установлены прочные контакты между нами, любителями-аквалангистами, и специалистами-гидробиологами. И еще: тот костяк спортсменов, который сформировался в экспедиции, не распался и по сей день.
Большинство из нас почти все свободное время отдавали подводному спорту. Это позволило мне и моим товарищам внимательно вглядеться в подводный мир, научиться чувствовать себя там как дома, проложить подводные тропы в Беринговом, Баренцевом, Белом, Черном, Охотском, Японском морях, на Каспии и в Иссык-Куле. Мы видели следы затонувших городов и останки бригантин, нам встречались занесенные илом амфоры и осколки другой древней посуды, и тут же мы любовались игрой в водной толще рыбьих стай, или реактивным полетом осьминога, проплывали сквозь заросли придонной растительности и настоящие джунгли из водорослей.
И во все экспедиции брал я с собою подводный фотоаппарат. В кадр попадали осьминоги и акулы, детали разрушенных землетрясением причалов и стабилизаторы оставшейся со времен войны торпеды, шпангоуты затопленного фрегата «Паллада» и конструкции подводной части первой в стране приливной электростанции — ПЭС.
Аквалангистам морская стихия дарит неповторимое чувство невесомости. Ластоногий человек-рыба как бы парит в морской толще, у него нет ощущения, что он вторгся в чуждую для себя среду. Он забывает, что товарищи только что с трудом натянули на него непослушный и тесный гидрокостюм, что на плечах и поясе укреплено несколько десятков килограммов груза — полезного и балластного. Он не обращает внимания даже на холод, который пробирается к пальцам рук и ног. Все внимание — на какой-нибудь, появляющийся в странном сине-зеленом освещении подводный утес, служащий пристанищем для множества обитателей — растений и животных. Это мир необычных красок и форм. Руки сами наводят на них объектив фотокамеры. Вспыхивает яркий свет лампы-вспышки. А глубже все темнее и темнее. Трудно уже различить цвета. Иной раз аквалангист наводит объектив на какую-нибудь бурую кочку. А запечатленная на пленке, она оказывается настоящим морским «цветком».
В большинстве случаев о результатах подводной съемки узнаешь только в фотолаборатории. Снимать под водой — это не совсем то (вернее, совсем не то!), что на суше. Не говоря уже о необходимости герметизировать самым тщательным образом всю аппаратуру и в таком виде ее настраивать и регулировать, вода — иная стихия, чем воздух, со своими законами оптики и другими физическими свойствами. Все это мы, аквалангисты, постигали не только в теории, но и на практике. Ну а что из этого получилось, пусть судит читатель по цветным фотографиям на вклейках этой книги.
Наш спортивный коллектив не ставил целью готовить специалистов для исследований моря, многих из нас интересовали сами погружения в воду, многие увлеклись созданием технического оснащения, но жизнь брала свое: зарождалась новая профессия — исследователь-аквалангист. Именно из среды спортсменов-аквалангистов вышли первые специалисты, совмещающие спортивную подготовку и профессиональные знания. Но исследователей-легководолазов — океанологов, гидробиологов, ученых других специальностей — остро не хватает и по сей день.
В последнее время интерес к подводному спорту у молодежи стал угасать. А жаль, ведь технические возможности у современных спортсменов намного выше, чем в свое время были у нас. А работа аквалангиста-исследователя не только захватывающе интересна, но и очень нужна. Все знают, что море кормит, дает сырье и энергию, но не все глубоко прочувствовали и уяснили, что оно нуждается в защите. Нам, аквалангистам, очень хорошо видны следы общения человека с морем. И многое заставляет насторожиться или даже вызывает горячий протест. Мы замечаем, как оскудели или совсем исчезли рыбьи хороводы там, где раньше морские ерши тыкались прямо в съемочные иллюминаторы подводных фотоаппаратов. Все чаще попадаются и безрадостные картины подводных свалок — возле портовых сооружений, прибрежных строек промышленных предприятий. Изучая море, аквалангисты первыми дают сигналы о том, что нужны охранительные меры.
