Клаус Полькен - В плену Сахары
— Насамоны охотятся на саранчу, сушат ее на солнце, потом перемалывают, мешают с молоком и так пьют.
— Разрешите вас прервать. Может быть, это показание свидетеля звучит несколько неправдоподобно? Однако мы можем подтвердить правильность этих сведений имеющимся в нашем распоряжении рассказом ученого. Я цитирую Анри Лота:
«Мы наблюдаем перелет саранчи. Первые отряды невелики, но достаточны для того, чтобы порадовать наших туарегов. Уже с рассвета они занялись ловлей рассевшихся по деревьям насекомых. Саранча для кочевников, будь то арабы или туареги, — манна небесная. Они считают ее лакомством… Нельзя сказать, чтобы саранча была деликатесом… но для постоянно голодных людей, привыкших есть ящериц и грызунов, она — лакомое блюдо. После того как саранча поджаривается, у нее отрывают покрытые колючками задние лапки и остатки необгоревших крыльев. Затем отделяют голову, извлекая одновременно кишечник, совершенно несъедобный из-за содержащейся в нем какой-то зеленой жидкости, после чего саранчу начинают есть, похрустывая, как если бы у вас во рту были маленькие креветки… Что касается меня, то я люблю саранчу; я иногда питался ею на протяжении нескольких недель. Но мне вполне понятно, что это блюдо не каждому придется по вкусу».
Слово снова предоставляется свидетелю.
— По обычаю каждый из насамонов имеет много жен (возглас с места: «Как и сегодня»), но женщинами они пользуются сообща. (Беспокойство в зале суда. Председатель: «Если немедленно не наступит тишина, я велю публике покинуть зал».) Совершают они клятву и гадают следующим образом: клянутся именами тех лиц, которые, по их мнению, были честнейшими и доблестнейшими людьми; произносящие клятву прикасаются к могилам таких людей. Для гадания они отправляются на могилы предков, произносят молитвы и там же ложатся спать; что увидит гадающий во сне, тому он и следует.
Соседями насамонов были псиллы, которые погибли из-за того, что сильнейший южный ветер высушил имевшиеся у них водоемы.
— Ваша честь, я позволю себе отметить, что свидетель только что сделал весьма важное сообщение, указывающее на возрастающее обезвоживание Сахары. Пожалуйста, Геродот, продолжайте.
— Южнее насамонов обитают гамфазанты, избегающие всякого человека и общения с кем бы то ни было; у них нет военного оружия, и они не умеют отражать врага. Ниже насамонов вдоль моря, к западу от них, живут маки, которые стригут волосы на голове, отпуская чуб только на макушке; для войны употребляют вместо щитов кожи страусов.
— Господин свидетель, мы сердечно вас благодарим за чрезвычайно ценные сведения. Однако вы рассказывали нам преимущественно об областях, соседствующих с побережьем. Мы были бы вам весьма признательны, если бы вы могли сообщить нам что-нибудь о жителях областей, расположенных южнее упомянутых вами.
— Южнее районов, в которых обитают кочующие ливийцы, живущие на морском побережье, расположена обильная дикими зверями Ливия, за нею лежит возвышенная песчаная полоса на всем протяжении от египетских Фив до Геракловых Столпов[11]. На песчаной полосе находятся на расстоянии десяти дней пути друг от друга куски соли в виде больших комков, образующих соляные холмы; на вершине каждого холма из-под соли бьет холодная пресная вода.
— Возражаю, Ваша честь. Это сообщение звучит слишком неправдоподобно.
— Возражение отклоняется. Сахара действительно занимает область между Нилом и Атлантическим океаном, то есть между Фивами и Геркулесовыми Столпами. А наличие залежей каменной соли давно стало неоспоримым фактом. Что же касается источников пресной воды на вершинах соленосных холмов, то и в этом вопросе нам не следует проявлять излишнего недоверия. Геродот, вам снова предоставляется слово.
— В десяти днях пути от Авгилы поднимается новый соляной холм с водою и множеством плодовых пальм. На нем живет очень большой народ — гараманты; они насыпают на соль землю и потом засевают ее.
— Геродот, можете вы нам рассказать подробнее о гарамантах? Нет? Жаль. Можете вы что-нибудь добавить к вашим высказываниям? Пожалуйста, просим.
— Вот что я слышал от киренян, ходивших, по их словам, к оракулу Амона и там беседовавших с амонским царем Этеархом; между прочим, речь заходила и о Ниле, о том, что никто не знает его истоков; тогда Этеарх заметил, что к нему приходили однажды насамоны. Это ливийский народ. Явившиеся насамоны на вопрос царя, не имеют ли они более обстоятельных сведений о пустынях Ливии, рассказали такую историю: некогда сыновья знатнейших насамонов, люди своевольные и отважные, выбрали из своей среды по жребию пятерых, которые должны были отправиться в пустыню Ливии и посмотреть, не узнают ли они там чего-нибудь нового…
— Чем же все это кончилось?
— Молодые люди, пройдя населенную область, вступили на землю, изобилующую дикими зверями; затем, достигнув пустыни, они направились по ней к западу. Много дней спустя, прошедши значительную часть песчаной пустыни, они увидели растущие на равнине деревья и стали есть висевшие на них плоды. В это время на насамонов напали маленькие люди, ростом меньше обыкновенных людей, и увели пришельцев с собой. Их языка насамоны не понимали вовсе, так же как и эти люди не знали ничего по-насамонски. Юношей провели через обширнейшие болота, а потом они прибыли в город, все жители которого были такого же роста, как и их проводники, притом кожа у них была черного цвета. Мимо этого города протекала большая река в направлении с запада на восток, а в реке водились крокодилы. Эту реку Этеарх принял за Нил, и такое утверждение вполне убедительно.
— Благодарим вас, Геродот. Верховному суду надлежит критически обсудить сообщения свидетеля и оценить их по достоинству.
Идолы из Джермы
Современная историческая наука после длительных колебаний пришла к выводу, что сообщения греческого историка и путешественника достойны всяческого доверия. То, что прежде отвергалось как плод необузданной фантазии, было подтверждено современными исследователями, хотя некоторые факты, полученные Геродотом из третьих или четвертых рук, содержали ряд неправдоподобных деталей.
В настоящее время ученые склонны считать путешествие юношей-насамонов вполне вероятным. Во-первых, доказано, что во времена Геродота Сахара, хотя уже носила характер пустыни, была, однако, вполне проходима, во-вторых, указания мест в сообщениях Геродота весьма достоверны. Это, прежде всего, относится к реке, которая течет с запада на восток и в которой водятся крокодилы. Разумеется, нам теперь известно, что речь не могла идти о Ниле, однако можно с уверенностью предположить, что имелась в виду река Нигер, которая на границе Сахары, в месте большого изгиба русла, то есть там, где она дальше всего проникла на север, действительно течет с запада на восток.
