Тур Хейердал - Приключения одной теории
Он повелел также приготовить запасы для многочисленною войска, которое должно было его сопровождать, и отобрал среди жителей приморья самых опытных кормчих, после чего вышел в океан с тем же мужеством и отвагой, которые всю жизнь вели его от победы к победе. О его плавании я не хочу говорить больше того, что представляется вполне достоверным, но всякий, кто рассказывает о подвигах храброго Инки, уверяет, что он провел в этом плавании год, а по словам некоторых – и больше, и что он открыл острова, которые были названы Хагуа Чумби и Нина Чумби, и лежат эти острова в Южном море, и Инка приставал к их берегам».
Бальбоа тоже(11) сообщает, что на плотах Инки были привезены в Южную Америку «многочисленные пленники с черной кожей».
Бетансос (12), попавший в Перу с первыми испанцами еще до прибытия Сармьенто, записал гораздо более старинную легенду о выходе в океан из того же самого района Манты народа виракочей; это предание занимало воображение жителей инкского государства куда сильнее, чем недавнее возвращение Тупака Инки. Люди считали, что легендарный герой Виракоча вместе со всем своим доинкским народом отправился из Тиауанако на север и через Куско достиг эквадорского побережья. Здесь они собрались у Пуэрто-Вьехо вблизи Манты и отплыли в Тихий океан.
В связи с этим широко распространенным инкским преданном Сармьенто (13) подчеркивал известный всем конкистадорам факт, что первых испанцев здесь приняли за вернувшихся из Тихого океана белых бородатых виракочей. Эга ошибка помогла Писарро с горсткой моряков захватить без боя все обширное инкское государство с его огромной армией и мощными укреплениями.
Конечно, Инка Тупак не случайно избрал северный порт, откуда вышел в море его легендарный предшественник. Манта лежит почти точно на экваторе, а Тупак, подобно Виракоче, поклонялся солнцу, считая его своим предком и покровителем; к тому же Эквадор был единственным источником бальсы, которая шла на строительство плотов в приморской части государства инков. Чтобы добыть нужное количество бальсы и бамбука для целого флота плотов, Инке пришлось отправиться со своими людьми в глубь леса. Однако из тех же инкских преданий следует, что флот пошел в южную часть океана; это и побудило Сармьенто идти из Кальяо на запад-юго-запад.
В 700 милях к югу от Манты, на засушливом побережье Северного Перу испанцы услышали не менее яркие рассказы о древних плаваниях представителей культуры мочика на бальсовых плотах. Патер Мигуэль Кабельо де Бальбоа (14) записал: «Люди из Ламбайеке говорят – и все обитающие по соседству с их долиной подтверждают это, – что в незапамятные времена пришел с большим флотом бальсовых плотов из Северною Перу основоположник одного могущественного рода, человек великой отваги и незаурядного ума, по имени Наймлап; и он привез с собой много наложниц, но его главной женой будто бы была Сетерни. Его сопровождало много людей, которые называли его капитаном и своим предводителем». По преданиям аборигенов, прибытие этих мореплавателей привело к основанию североперуанской династии и культуры чиму.
Сходные версии об инкской династии рассказывались индейцами побережья Центрального Перу еще в прошлом столетии.(15) Согласно преданиям племен, обитающих в области Лимы, первые королевские Инки обманом пришли к власти, внушив горным народам, будто происходят от солнца. Это обвинение было записано иезуитом Анельо Оливой (16), который в XVI веке поселился среди равнинных племен. Ему рассказали, что первые королевские Инки на самом деле были потомками обыкновенного морского народа, приплывшего из Эквадора: «Многие ходили по морю вдоль побережья и некоторые терпели крушение. В конце концов одна ветвь поселилась на острове под названием Гуаяу, у берегов Эквадора. На этом острове родился Манко Капак. После смерти своего отца он решил оставить родной остров, чтобы найти более благодатный край. Он вышел на судах, которые у него имелись, взяв с собой двести человек, и разделил их на три отряда. Два первых отряда пропали без вести, сам же Манко Капак и его спутники высадились около Ики на побережье Перу и оттуда пробились в горы, и достигли берегов озера Титикака».
Конечно, версия о высадке первого Инки около Ики может быть от начала до конца вымышленной, но об этом говорилось в преданиях. Еще в доинкские времена Ика могла соперничать с лесной областью на севере как центр плавания на плотах.
Патер Иосеф де Акоста сообщал (17), что индейцы Ики, а также Арики, лежащей на 750 миль южнее, рассказывали испанцам, будто в старые времена моряки выходили в Южное море и далеко на западе посещали какие-то острова. Акоста полагал, что эти доиспанские экспедиции совершались на плотах из наполненных воздухом тюленьих шкур. Однако многочисленные древние гуары из твердой древесины и модели бальсовых плотов, найденные при раскопках как в Ике, так и в Арике, подтверждают, что эти две области были старейшими доинкскими центрами мореходства на бревенчатых плотах.(18) Капитан де Кадр узнал от одного престарелого мудрого индейца по имени Чепо (ему будто бы было 115 – 120 лет), что Арика и Ика, две важнейшие гавани на побережье ниже Тиауанако, считались особенно удобными исходными пунктами для плаваний к обитаемым тихоокеанским островам. По словам Чепо, индейцы заходили в Арику и Ику, затем шли на запад в Тихий океан и через два месяца достигали необитаемого острова Коату с тремя высокими горами, кишащего птицами. Чтобы попасть на лежащую за ним обитаемую землю, следовало оставить Коату слева и продолжать путь до уединенного острова, называемого Кюэн. Здесь было многочисленное население; главного вождя звали Кюэнтике; кроме него, было еще два вождя – Укинике и Каманике. В десяти днях пути на запад от Кюэна лежал другой обитаемый остров, Акабана. Когда Чепо пригрозили смертью, если он не скажет правду об островах, он стал расписывать капитану великие богатства их. Под конец он по собственной воле добавил, что для плавания использовали дереянные плоты.
Хотя испанцы решили, что Чепо подразумевал Соломоновы острова (так они называли все легендарные острова Южного моря), Амхерст и Томсон(19), издавшие в 1901 году английскую версию старой рукописи, полагали, что индеец пересказал искаженную историю о действительно состоявшемся плавании. В сноске они указали, что Пасха и предшествующий ему голый островок Сала-и-Гомес удивительно похожи на острова, о которых слышал капитан де Кадр.
Курс на ближайший тихоокеанский остров, по данным инков. Когда испанцы впервые одолели этот путь, они определили, что его протяженность примерно 600 лиг.
