Алла Байдакова - Америка в пяти измерениях
На космодром на мысе Канаверал нам очень хотелось съездить. Есть в Америке и другие космические центры и космодромы, но Канаверал – это Канаверал. Здесь американцы начинали свой штурм космических высот, отсюда они улетали к Луне, посылали свои аппараты к другим планетам, и здесь же они стали свидетелями страшных катастроф, уносивших жизни тех, кто шел к звездам. И вот мечта все– таки сбылась, и вместе с коллегами из вашингтонского отделения ИТАР-ТАСС мы поехали на запуск космического корабля многоразового использования «Дискавери». Можно было, конечно, полететь на самолете, но разве из иллюминатора много увидишь? А на машине есть возможность проехать через десять штатов.
Мы бодро промчалась на микроавтобусе вдоль атлантического побережья страны и примерно через 19 часов пути оказались в непосредственной близости от космодрома. Возможно, что те, кто регулярно посещают космодромы, уже к ним привыкли и не испытывают особых эмоций, но мы волновались. Ведь командировка на запуск «Дискавери» означала удивительную возможность увидеть собственными глазами то, о чем много раз читали и что много-много раз наблюдали на экране телевизора. Невольно вспоминались сводки новостей 60-х и 70-х годов, когда мир чуть ли не бредил путешествиями к другим планетам, а две державы намертво сцепились за лидерство в космической гонке. Звучал в ушах и голос советского диктора, не слишком радостно сообщавшего, что с мыса Канаверал США осуществили запуск очередного своего детища. Канаверал был известен всем. Он и наш Байконур стали символами эпохи начала освоения космоса.
Однако космодром встретил нас разочаровывающе просто и обыденно. На пустынном КПП мы встретились с милой дамой, которая за считаные минуты оформила наши документы, сообщила, что курить можно только в строго отведенных для этого местах, и объяснила, как доехать до пресс-центра. Потом мы сфотографировались на фоне копии ракеты, вынесшей в космос первого американца, и продолжили свой путь.
Мыс Канаверал – понятие, скорее, нарицательное. Шаттлы уходили совсем не с него, а с острова Меррит, где и расположен Центр космических исследований имени Кеннеди. От мыса Канаверал, который являет собой выступ идущего вдоль берега Атлантического океана барьерного рифа, его отделяет залив с жизнерадостным названием Банановая река. Несмотря на то что мыс Канаверал у многих прочно ассоциируется с американской космической программой, работающие на космодроме постоянно подчеркивают, что Центр космических исследований и мыс Канаверал – географически вещи разные. На самом мысе расположена база ВВС Кейп-Канаверал, откуда с начала 50-х годов осуществляются военные и коммерческие пуски носителей типа «Титан», «Атлас» и «Дельта». С нее, еще задолго до создания Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА), ВВС проводили экспериментальные пуски. Центр космических исследований имени Кеннеди был создан на острове Меррит в 1962 году, через год после того, как президент Джон Кеннеди выдвинул свою знаменитую инициативу – до конца 60-х высадиться на Луне. Носящий теперь его имя центр занимает более 34 тысяч гектаров суши, болот и водоемов.
Здесь стоят два стартовых стола – 39-А и 39-В, с которых взлетали шаттлы. Здесь также находится одна из самых протяженных и широких взлетно-посадочных полос в мире. При длине 4,5 километра и ширине 91 метр она видна даже из космоса. На нее садились возвращающиеся с околоземной орбиты шаттлы. На острове расположен и Монтажно-испытательный корпус, представляющий собой третье по объему здание в мире. (Правда, сотрудники Центра считают, что их МИК уступает только сборочному цеху «Боинга» в Сиэтле.) Величественное здание корпуса возвышается над всей территорией космодрома. Но когда смотришь на это сооружение издалека, то осознать его габариты не удается. Самой убедительной оказалась следующая деталь: на стене МИКа нарисован американский флаг, ширина каждой из полос которого равна ширине полосы шоссе. По ней спокойно мог бы проехать автобус.
Процесс подготовки шаттла в МИКе к полету начинался с того, что на пусковую платформу, сегмент за сегментом, устанавливали два твердотопливных ускорителя. Затем к ним присоединялся окрашенный в яркий оранжевый цвет внешний топливный бак. После этого наступал черед орбитальной ступени. Ее бережно устанавливали точно на топливном баке. Потом в процесс вступал транспортер, который доставлял шаттл на стартовую позицию. Таких транспортеров было всего два, но зато каких! Каждый весил более 2 тонн, и они являли собой самые крупные самодвижущиеся аппараты в мире. В 1977 году Американское общество инженеров-механиков объявило их национальными памятниками. Транспортеры обладали уникальной гидравлической системой, позволявшей этому гигантскому трактору плавно – со скоростью всего 1 миля в час – перемещать свой драгоценный груз, удерживая его в строго вертикальном положении. Транспортер двигался по специальной дороге, засыпанной речной галькой. Причем галька эта – особая. Оказалось, что только галька со дна реки Теннесси обладает необходимыми – и совершенно уникальными – характеристиками: коэффициентом трения, прочностью и т. д.
Однако, помимо космической техники, космодром удивляет еще одним моментом. На острове поразительным образом уживаются два, казалось бы, совершенно несовместимых соседа – центр космических полетов и заповедник, являющийся местом обитания 500 видов животных. Это не означает, что каждый существует сам по себе, что посреди заповедника вырезан кусок, откуда стартуют ракеты. Центр имени Кеннеди расположен именно в заповеднике, и, переезжая от одного корпуса космодрома к другому, легко можно встретить одного из «аборигенов». Такое сосуществование выгодно обеим сторонам. Космодрому нужно, чтобы его окружал большой участок незаселенной территории, и заповедник в данном случае представляет собой идеальный вариант. В свою очередь доступ людей на территорию космодрома строго контролируется, а эти охранные меры служат на благо и животным.
В прибрежных водах в полной безопасности чувствуют себя ламантины, меланхолично жующие водоросли у берегов, нередко можно увидеть дельфинов. Дикие свиньи приходят поковырять корешки у главного сборочного здания центра. Но подлинным раем остров Меррит является для птиц и аллигаторов. По словам сотрудников центра, из 500 видов животных, насчитываемых в заповеднике, 330 – это птицы. Застыв на одной ноге, вдоль дороги стоят цапли. Немало здесь пеликанов и крачек, однако предметом гордости космодрома являются белоголовые орланы, гигантские гнезда которых непременно демонстрируются гостям.
