Василий Юнкер - Путешествия по Африке
Прямой путь от Абд’Аллы к мудирии области Бахр-эль-Газаль шел на север, через Мбому, оттуда через другие правительственные округи на северо-восток к станции Омбанга и дальше к Дем-Солиману. По этой дороге перевозилась слоновая кость, и вначале я намеревался по ней проехать до Омбанги, чтобы оттуда, взяв направление на юг, дойти до своей станции у Зе-мио. На расстоянии многих дней пути на запад на дороге к Али-Коббо находилась маленькая промежуточная станция Бан-зинге. Оттуда, сделав большой крюк, через населенную область банджия, я мог, после перехода Мбому, идти на север. Правда, серьезной надежды на дальнейшее путешествие у меня не было. Я скрыл от Абд’Аллы даже мое желание продлить поход дальше на запад, так как он охотнее всего отправил бы меня самой короткой дорогой к Мугару, однако против моего путешествия от Банзинге с тем, чтобы оттуда я повернул на север, он не возражал, и 10 февраля я двинулся в путь.
Три дня шли мы прямо на запад по неприветливой необитаемой местности; две ночи провели под открытым небом. По пути пересекли более двадцати ручьев, некоторые более пятнадцати шагов шириной; все они текли на юг к Ганго, протекавшему параллельно нашему пути. В первый день мы шли холмистой местностью, подчас с короткими крутыми подъемами и спусками; дальше дорога сделалась ровнее; однако на второй день мы перешли через скалистую гору из серого гранита, единственную значительную возвышенность в этой местности. Все местные реки протекают между низкими берегами и обрамлены высокими лесами. Между реками тянется негустой лес.
На третий день я встретил группу людей под охраной арабов, которые шли со слоновой костью и козами от Али-Коб-бо. От них я узнал, что основные войска еще не возвращаются и что в Макуа на складах еще много слоновой кости. Другие люди, шедшие с запада, подтвердили мне эти сведения, так что я решил идти к Али-Коббо как можно скорее.
Маленькая станция носила имя драгомана банджия Банзинге и служила экспедициям базой и продовольственным складом, так как дальше на запад шла обширная необитаемая местность.
Область, в последнее время подпавшая под власть Али-Коббо, простиралась в западном и юго-западном направлениях, куда теперь шел и наш путь. Мы двинулись в полдень. Первый короткий переход мы проделали опять вдоль реки
Ганго, перешли семь ее северных, частью заболоченных притоков и, перейдя на южный берег реки, заночевали у маленького ручья. Единственной достопримечательностью на этом пути была скала Самбелле, служившая указателем дороги. Ширина Ганго увеличилась до семидесяти пяти шагов, и мы переехали через нее на лодке при помощи паромщика, высланного Али-Коббо; позднее перешли реку вброд в месте, где из воды торчали камни. Весь этот отрезок пути был необитаем.
Рога водяного козла
Второй переход длился до вечера, с часовым перерывом на обед. Путь шел между реками Ганго и Мбили на запад и юго-запад и пересекал лишь южные рукава Ганго. На ночлег мы остановились у едва заметного водораздела.
На третий день мы перешли приток реки Мбили, на другой стороне которого заночевали.
Мбили была здесь шириной около ста двадцати шагов. Высокий пышный лес и разнообразные тропические растения, переплетенные лианами, давали тень на ее берегу. Разбив лагерь вблизи южного берега и разрешив носильщикам искать корни маниока на старых заброшенных полях, я тем временем совершил прогулку на лодке. Река текла сначала на север, а затем поворачивала опять на запад. Прекрасная прибрежная растительность делала мою прогулку очень приятной, но из-за множества камней в реке и скопления гниющих деревьев в воде у берегов приходилось быть осторожным. В Мбили, как и в более мелких реках, водятся крокодилы и гиппопотамы, так что купанье большей частью рискованно.
Но на этот раз я плескался у плота и, не без робости, поплыл на спине, к большому удивлению туземцев, так как африканцы не знают этого способа плавания.
Как мне рассказали, Ганго впадает в Мбили в нескольких часах пути на запад, и там такие пороги, что шум их слышен на далекое расстояние. МбиЛи же, по рассказам, течет еще очень далеко (много часов) на запад и впадает (здесь мнения моих осведомителей разделились) в Мбому, вероятно, вблизи слияния Мбому с Уэле-Макуа. Длина Мбили от его истока в области Нгерриа до места моего перехода составляет почти 250 км, а длина всего Ганго — несколько более половины этого. Бросается в глаза параллельность этих рек главным рекам Уэле-Макуа и Мбому, что является характерной особенностью многих рек в системе Конго.
На четвертый день, после короткого обеденного перерыва, мы до вечера шли на юго-запад, все время лесом. Большей частью это был густой высокий тропический лес, который делался ниже (но не реже) в отдельных местах, не отличавшихся столь богатой растительностью, как тропический лес южнее Бомоканди. Тотчас после отхода от Мбили мы вышли на водораздел — высокое лесистое плато. Первые, перейденные по другую сторону Мбили ручьи вливаются уже непосредственно в Макуа; другие же пересеченные дальше ручьи, впадают в Мбили с севера, но большинство речек стекается к Мамбойя. Эта река протекала западнее нашего пути, а вблизи зерибы Али-Коббо поворачивала к Макуа. Местность между этими реками однообразно холмистая, с внезапным, необычайно крутым спуском на юг. Внизу этого спуска на опушке леса мы остановились на четвертый ночлег. Подобный же неожиданный подъем нам встретился в пятый, последний день похода. Эта область, по которой протекает Мамбойя, уже обитаема, однако поселения банджия находятся в стороне от дороги.
О моем предстоящем прибытии здесь было известно, навстречу были высланы люди. Вождь Гатанго посетил меня в лагере. Победив свою робость, он стал жаловаться мне на то, что власть его подорвана, что Али-Коббо год тому назад преследовал его, так что он, в конце концов, был вынужден покориться силе. Совсем другое впечатление произвел на меня Джаббир, с селением которого, расположенным вблизи зерибы Дуаро, я мимоходом познакомился. Я встретил его в тот день с транспортом слоновой кости. По-видимому, он не имел оснований к жалобам, так как выступал очень самоуверенно, в сопровождении дюжины жен. Попав ребенком в руки арабов, он вырос их креатурой, несомненно оказался им полезным, говорил по-арабски и, благодаря всему этому, занимал высокое положение. Теперь он возвращался в свое родовое селение вблизи зерибы Дуаро, окруженный телохранителями и подчиненными.
У места стоянки Дзумбе я подстрелил цесарку, которые, по-видимому, водятся и здесь, на далеком западе.
Короткое расстояние отделяло нас теперь от главного поселения Али-Коббо. Моя конечная цель — Уэле-Макуа — находилась, правда, значительно дальше, но теперь необходимо было посетить могущественного владыку области.
