Жюль Верн - Дети капитана Гранта
В пять часов Джону Манглсу показалось, будто над островом вьется легкий дымок.
— Что это, вулкан? — спросил он Паганеля.
Тот рассматривал остров в подзорную трубу.
— Не знаю, что вам сказать, — ответил географ. — Этот остров малоизвестен, возможно, что он вулканического происхождения.
— Но если остров возник вследствие извержения, то не следует ли опасаться, что следующее извержение разрушит его? — спросил Гленарван.
— Это маловероятно, — ответил Паганель. — Он существует уже несколько столетий, и это достаточная гарантия его долголетия. А вот остров Джулия, показавшийся из воды Средиземного моря, тот исчез бесследно через несколько месяцев.
— Хорошо, — сказал Гленарван. — Как вы полагаете, Джон, сможем мы подойти к берегу до наступления ночи?
— Нет, сэр. Я не могу рисковать ночью подходить к незнакомому берегу. Я буду крейсировать, делая короткие галсы, а завтра на рассвете мы пошлем туда шлюпку.
В восемь часов вечера остров Марии-Терезы, бывший всего в пяти милях от яхты, казался какой-то удлиненной едва видной тенью. «Дункан» продолжал приближаться к нему.
В девять часов на островке вспыхнул довольно яркий огонек. Он светился ровным, неподвижным светом.
— Вот что указывает на вулкан, — проговорил Паганель, внимательно всматриваясь вдаль.
— Но на таком близком расстоянии мы должны были бы слышать грохот, сопровождающий извержение, — заметил Джон Манглс, — а восточный ветер не доносит до нас никакого шума.
— Действительно, вулкан блестит, но безмолвствует, — согласился Паганель. — Притом, мне кажется, что этот огонь мигает, словно огонь маяка.
— Вы правы, — отозвался Джон. — А между тем на этих берегах нет маяков. А! — воскликнул он. — Вот второй огонек — теперь уже на самом берегу. Смотрите! Он колышется! Он меняет место!
Джон не ошибался. Действительно, появился второй огонек. Он то потухал, то снова разгорался.
— Значит, остров обитаем? — спросил Гленарван.
— Очевидно, населен дикарями, — ответил Паганель.
— Но в таком случае мы не можем высадить туда боцмана.
— Конечно, нет, — вмешался майор, — это был бы слишком плохой подарок даже для дикарей.
— В таком случае мы поищем другой необитаемый остров, — сказал Гленарван, который не мог сдержать улыбки на замечание майора. — Я обещал Айртону, что он будет жив и невредим, и сдержу слово.
— Во всяком случае, надо быть настороже, — сказал Паганель, — у новозеландцев, как некогда у жителей Корнуэльских островов, в ходу варварский обычай заманивать к берегам суда с помощью вспыхивающих там и сям огней. Возможно, что туземцам Марии-Терезы знаком этот прием.
— Держись в четверти мили от берега! — крикнул Джон Манглс матросу, стоявшему у руля. — Завтра на рассвете мы узнаем, в чем дело.
В одиннадцать часов Джон Манглс и пассажиры разошлись по своим каютам. На баке прохаживался вахтенный, на корме у румпеля стоял рулевой.
В это время на ют поднялись Мери Грант и Роберт. Дети капитана Гранта, облокотившись на перила, с грустью смотрели на блестевшее фосфорическим светом море и на светящуюся струю за кормой «Дункана». Мери думала о будущем Роберта, Роберт — о будущем сестры. Оба думали об отце. Жив ли еще их обожаемый отец? Неужели надо отказаться от надежды свидеться с ним? Но нет, как жить без него? Что станется с ними? Что было бы с ними и теперь без Гленарвана и его жены?
Мальчик, которого горе сделало взрослым не по годам, догадывался, какие мысли волнуют сестру.
— Мери, — промолвил он, беря ее за руку, — никогда не следует отчаиваться. Вспомни, чему учил нас отец. «Самое главное — не падать духом», — говаривал он. Будем же мужественны и стойки, как наш отец, — это давало ему силы преодолеть все препятствия. До сих пор, сестра, ты работала для меня, теперь настала моя очередь.
— Милый Роберт!.. — сказала молодая девушка.
— Мери, мне надо сказать тебе кое-что. Ты не будешь сердиться, правда?
— Зачем же мне сердиться на тебя, дитя мое!
— И ты позволишь мне сделать то, что я задумал?
— Что ты хочешь сказать? — взволнованно спросила Мери.
— Сестра! Я хочу быть моряком…
— Ты покинешь меня? — вскрикнула Мери, сжимая руку брата.
— Да, сестра, я буду моряком, как мой отец, как капитан Джон! Мери, дорогая Мери, ведь капитан Джон не потерял надежды разыскать отца. Верь в его преданность, как я верю в нее. Джон обещал сделать из меня отличного, выдающегося моряка, а пока мы будем вместе искать отца. Скажи, сестра, что ты согласна. То, что отец сделал для нас, мы, а особенно я, должны сделать для него. У меня только одна цель в жизни: искать, непрестанно искать того, кто никогда не покинул бы нас, ни тебя, ни меня. Мери, дорогая моя, как он был добр, наш отец!
— Как благороден, как великодушен! — добавила Мери. — Знаешь, Роберт, ведь наша родина им уже гордилась, и если б судьба не пресекла его деятельности, то он занял бы место среди выдающихся людей нашей страны.
— Я в этом уверен! — воскликнул Роберт.
Мери Грант прижала брата к груди, и мальчик почувствовал, как лоб его оросили ее слезы.
— Мери! Мери! — воскликнул он. — Пусть наши друзья молчат, но я до сих пор не утратил и никогда не утрачу надежды. Такой человек, как наш отец, не мог умереть, не выполнив своей задачи!
Мери Грант не в силах была отвечать: ее душили рыдания. Молодая девушка была глубоко взволнована мыслью о новых поисках Гарри Гранта и о безграничной преданности молодого капитана.
— Значит, мистер Джон еще не потерял надежды? — спросила она.
— Нет, он продолжает надеяться, — ответил Роберт. — Это брат, который никогда нас не покинет. Ведь правда, сестра, я буду моряком, и мы будем вместе искать отца? Ты согласна?
— Согласна! Но нам придется расстаться… — прошептала девушка.
— Ты останешься не одна. Мери. Я знаю! Мой друг Джон сказал мне это. Миссис Гленарван не позволит тебе уйти. Ты женщина, сестра, и можешь и должна согласиться принять ее благодеяния. Отказаться — значит быть неблагодарной. Но мужчина, — отец много раз повторял мне это, — мужчина должен сам ковать свою судьбу!
— Что будет с нашим милым домом в Денди? Ведь с ним связано столько воспоминаний!
— Мы сохраним его, сестричка! Все обдумали, и хорошо обдумали, наш друг Джон и лорд Гленарван. Ты будешь жить в замке Малькольм у лорда и леди Гленарван, как их дочь. Это он сам сказал моему другу Джону, а тот рассказал мне. Ты будешь чувствовать себя у них как дома, тебе будет с кем поговорить об отце. А в один прекрасный день мы привезем его самого! Ах! Какой это будет чудесный день! — воскликнул, сияя восторгом, Роберт.
