Карл Фалькенгорст - Африканский Кожаный чулок
На этот раз Белая Борода захватил с собой факел, длинные веревки, две винтовки и довольно значительный запас пороха и свинца. Веревки предполагалось связать, чтобы они могли служить путеводной нитью в лабиринте, начиная с того места, где Белая Борода вчера оставил свою шляпу. Он хотел укрепить ее на колышках и таким образом раз навсегда отметить дорогу мимо боковых ходов пещеры до того места, где проход направлялся вверх к окну, мимо глубокой пропасти, в которой шумели подземные воды.
Винтовки и запас огнестрельного материала решено было сложить в определенном месте пещеры в качестве первого вклада в маленький склад, который должен был в случае нужды дать охотнику возможность перебиться некоторое время в этом пустынном месте.
Впоследствии предполагалось дополнить его топорами, ножами, гвоздями и веревками для постройки плота. Все эти важные предметы нужно было доставить в пещеру духов постепенно, чтобы не выдать базингерам своей тайны.
К сожалению, Белая Борода не был единственным хранителем этой тайны. Лео он мог вполне доверять, но кроме последнего о пещере духов знал еще один человек — и знал, быть может, даже больше, чем Белая Борода, — это был карлик.
Ушел ли он действительно к своему племени или шатался в этой местности, пользуясь неограниченной свободой, к которой так привык? Быть может, он скрывался как раз в пещере духов. Если так, то злодей являлся препятствием для исполнения планов Белой Бороды; тогда приходилось действительно иметь дело со злым духом, и стоило бы немало труда победить или спугнуть этого духа.
Эти печальные мысли омрачили радость Белой Бороды при открытии прохода к реке.
Но ни страх, ни предчувствия не могли удержать его от исполнения раз намеченного плана.
Оба охотника опять приблизились к пещере. Белая Борода осмотрел окрестность.
Все оставалось в прежнем виде. Кости скелета лежали разбросанные, как он их оставил вчера, пепел огня, поддерживаемый вчера Лео, был не тронут. Не видно было также свежих следов карлика, и Белая Борода с облегчением вздохнул. Опять был разведен огонь, и на этот раз Белая Борода пошел в пещеру, снабженный факелом.
Вскоре был найден узкий ход и охотник с факелом в руке пошел по нему; сегодня уж он не осматривал исключительно почву, но старался также определить формацию стен и сводов, насколько это было возможно при мерцающем свете факела. В левой руке он нес факел, в правой заряженное ружье.
Излишняя осторожность! Злой дух пещеры не показывался.
Вдруг он почувствовал укол в икру левой ноги. Его что-то укусило — и он в страхе отскочил. Опустив факел, он увидел при его мрачном свете извивавшуюся змею. Кровь застыла у него в жилах. В тот же момент в проходе раздался дьявольский смех.
— Хи, хи, хи! Ху, ху, ху! Хи, хи, хи!
Белая Борода уронил факел и побежал к выходу пещеры, как будто его преследовали фурии.
— Хи, хи, хи! Ху, ху, ху! Хи, хи, хи! — преследовал его адский крик, спугивая летучих мышей, с криком перелетающих с места на место.
В несколько скачков он добежал, наконец, до широкого отверстия в скале.
— Хи, хи, хи! — раздавалось все ближе. Судорожно схватив ружье, Белая Борода обернулся и увидел в глубине пещеры привидение с факелом в руке, похожее не то на дьявола, не то на обезьяну или человека; оно издавало бессвязные звуки, а в левой руке поднимало лук.
Но Белая Борода уже приложил ружье и прицелился в грудь привидения… Раздался выстрел, который с такой силой прогремел и пророкотал под сводами пещеры, что, казалось, будто она обрушивается.
Тут факел упал на землю и из глубины раздался долгий, отчаянный крик убитого существа.
Белая Борода поспешил прочь, на дорогу, по которой уже спасался Лео. Быстро миновали они крутые пропасти; злые духи пещеры как будто преследовали смельчаков. Лишь достигнув входа в ворота смерти, Белая Борода остановился и вспомнил, что надо обратить внимание на укус ядовитой змеи.
Он сел и в том месте, где две близко расположенные друг от друга красные точки указывали на укус, сделал охотничьим ножом широкий надрез для того, чтобы из раны пошла кровь, затем шнурком пороховницы крепко перевязал голень пониже колена. Но в душе его что-то шептало: «Поздно, поздно!» Яд уже давно должен был войти в круг кровообращения. Оставалась только слабая надежда на то, что укус был сделан сквозь толстую бумажную ткань его панталон, а это уменьшало опасность.
Он вспомнил теперь о буйволе, конвульсии которого ему пришлось наблюдать около озера, и ему припомнились слова Красной Змеи:
— Он умирает, Белая Борода; он должен умереть!
Страшное привидение пещеры был не кто другой, как проклятый карлик; его укусила та же змея, которая убила буйвола. Белая Борода чувствовал слабость и не мог идти.
Верный Лео взвалил его себе на спину и понес от ворот смерти к серибе Гассана.
Хранить дальше молчание Лео уже не мог. Ужасное сообщение переходило из уст в уста и росло до ужасающих размеров: говорили, что черти прогнали белого из пещеры и что вход к воротам смерти охраняется исполинскими змеями и оборотнями-леопардами.
Глава VI
Взаимные отношения разбойников
Мусульманин в качестве врача. — Умирающий в пещере духов. — Возвращение победителей. — Праздничный пир. — Таинственное письмо. — Экспедиция. — Загадочное поведение Гассана. — Взаимные отношения разбойников.
Прошло две недели после ужасного дня, проведенного в пещере.
В серибе Гассана у дверей своего дома сидел на складном стуле Белая Борода-Нежное Сердце. Он постарел за этот короткий промежуток времени; лицо утратило юношескую свежесть, и бледный цвет похудевшего лица гармонировал теперь с преждевременно поседевшими волосами.
Белая Борода много выстрадал и остался в живых только благодаря какому-то чуду. Все-таки змеиный яд вызвал серьезное заболевание; целую неделю он лежал в жару и бредил в беспамятстве.
Верный Лео ухаживал за ним и не оставлял ни на минуту, явился и врач. Один из солдат встал около кровати больного, начал бормотать заклинания и положил ему на грудь какой-то амулет. Но волшебное средство не оказало никакого действия; мусульманин оставил хижину и больше не возвращался. Больной был христианин: как могло помочь ему изречение Корана, написанное на амулете? Только верные последователи пророка, люди, присягающие знамени с полумесяцем, могли ожидать помощи от таких чудодейственных средств.
— Христианин умрет! — сказал мусульманин, но он ошибся.
Крепкая натура Белой Бороды справилась и со змеиным ядом, и он стал постепенно приходить в себя; нарывы, покрывавшие его тело, начали заживать — и на этот раз он был спасен.
