Виталий СЕМИРА - ТАЙЛАНД — СТРАНА БЕЗ ТАЙН? ТАЙСКАЯ ПРИРОДА И ЦИВИЛИЗАЦИЯ
В храме с аркой городских ворот под открытым небом находится большое каменное изваяние Будды. Храмовая статуя Будды тоже массивная, похожая на даосское божество: с большим животом и глазами навыкате — что не помешало двум приезжим иностранцам-буддистам: парню и девушке хиппового вида сесть перед ней и начать медитировать. В Таиланде иностранцы выглядят приятными людьми, как я уже говорила, — и в маленьких городах они привлекательнее, чем в больших.
Остановились мы в Чианг Рае тоже у иностранца. Это был пожилой американец, которому наскучило жить в Америке и который уже давно перебрался сюда, женившись на тайке. Меня привлекла неформальная эстетика его маленькой четырехэтажной гостиницы с Интернетом на первом этаже и цветной фотографией его и жены на фоне большой пальмы: они столь любовно держались за это дерево, словно вырастили его сами. Комната в гостинице стоила 180 бат (135 руб).
В отличие от тайцев, которые обычно реагировали на слово "Россия" выражением "это очень далеко", пожилой американец относился к нашей стране с пиететом. "Санкт-Петербург? Это где атланты поддерживают стены…" "Да, в Эрмитаже," — подтвердила я. "Я первый раз встречаю здесь русских, — сказал он. — Русские — интересные люди. Сами ничего не имеют, а помогают другим." Он вспомнил недавнюю передачу по телевизору про русского, который в блокадном Ленинграде занялся расшифровкой иероглифов майя (у нас она тоже шла). Я согласилась, что это была интересная передача и что поиск — хорошая черта русских.
Как американца, его, возможно, тронуло, что исследовать древние знаки начал не его соотечественник, для которого Мексика — своя вотчина, а русский с другого конца земного шара. Но при этом он не проявил национальной ревности или того ура-патриотизма, который столь глубоко укоренен в характере американцев, что переходит даже на наших людей, уезжающих в США на заработки. Он искренне выразил сочувствие к нашей стране (чего от русских-то не ожидаешь, не только от иностранцев! Для меня это было удивительно: повлиял ли тут климат Таиланда или какой-то внутренний духовный уровень этого человека, который у него, несомненно, был).
В продолжение нашего контакта я попросила его показать мне карту Чианг Рая. У меня был только маленький план центра, и поскольку я задавала повторные вопросы, сориентировавшись не сразу, наутро он принес мне более подробную карту региона и его городков из находившегося поблизости турагенства, отметив на ней путь к автобусной остановке. Он также помог мне завести новый почтовый ящик в Интернете: та русская почта, которой я пользовалась у себя дома, в Таиланде выдавала абракадабру вместо русских букв — и соответственно всех указателей меню. В Бангкоке я попыталась послать сообщение с чужого адреса, но оно не дошло. С нового адреса мне удалось, наконец, отправить e-mail (бесплатно), который дошел благополучно.
Хозяин гостиницы выдал нам махровые халаты и полотенца и проводил на третий этаж, где было две комнаты, предложив мне выбрать самой. Я выбрала правую (по привычке, хотя интуитивно чувствовала, что надо выбрать левую, и не зря: он долго искал ключ от этой комнаты среди большой связки ключей. Потом нашел, наконец, но утром у меня сломалась ручка двери, куда этот ключ вставлялся). В гостинице был чудесный балкон для отдыха с видом на закат, с гамаком, столиком, плетенными креслами, газетами и книгами — из которых я обратила внимание на книгу какого-то индийского учителя о душе и ее перевоплощениях. Новой информации она мне, правда, не дала (вообще духовные книги на английском часто формальны: раньше они казались мне куда формальнее наших, но теперь и наши научились лить воду при отсутствии информации.)
Воспользовавшись балконом, я частично постирала нашу одежду и развесила ее там сушиться. В этой гостинице можно было действительно расслабиться и отдохнуть по-человечески, никуда не уходя. Но мы с Ясей привыкли к вечерним прогулкам, и перед сном еще прогулялись до рынка, купив маленький продолговатый арбуз, который я сложила в холодильник на первом этаже (еду я по привычке покупала несколько впрок, хотя из-за лишнего веса это не всегда бывало оправдано). Да и хозяйка просила нас есть внизу, а не у себя в номере. И через ее слова до меня доходило какое-то осуждение: зачем вообще я ем? когда могла бы и не делать этого! действительно, я питалась больше по привычке и от ума: есть мне не хотелось, и разум тела ставил это на вид.
Хозяин прочертил на плане города обратный маршрут на вокзал — он проходил мимо храма и больницы. Последнее нам не требовалось, хотя вызывало ассоциации с тем, что то отождествление с предметностью мира, которое спонтанно происходит у людей, становится лекарством для души. Когда сознание сильно затрагивается внешними предметами, в многообразии вещей и смыслов чувство выбирает то, что нужно душе, очищая человека от его комплексов. Но это горькое лекарство, поскольку несовершенство внешних вещей и внешних смыслов не соответствует ничьей душе — внутри себя свободной и слитой с Богом. Хотя бы поэтому вещи должны быть прекрасными, а смыслы высокими. Как писал философ Соловьев: "Художественная красота есть символ лучшей надежды, минутная радуга на темном фоне нашего хаотического существования," — он родился под знаком Водолея — за которым будущее, если верить астрологии.
А ассоциации должны быть правильными — то есть общечеловеческими, а не только личными. Для этого и нужно изучение истории мировой мифологии и символики. И это магистральный путь развития психологической науки, который открыл уже Юнг.
И вот тогда можно было бы лучше отождествляться с миром и коллективным разумом, не сопротивляясь ему — мечтала я. Просто любить — и растворяться в окружающих людях. В уюте старого хозяина гостиницы и его жены-тайки. В сочувствии его гостя-американца, подарившего Ясе бананы и большие мягкие мандарины, размером с апельсин. Все-таки они помогли мне понять, что сочувствием наделены не только русские. И что Россия может открыться миру — если у нее будет то, что она может ему дать.
ГРАНИЦА С БИРМОЙ И ЛАОСОМ — «ЗОЛОТОЙ ТРЕУГОЛЬНИК»
На следующий день мы выехали в Золотой Треугольник: так называется место слияния трех рек — или трех рукавов реки Меконг на границе Таиланда, Бирмы и Лаоса. В месте слияния образуется большой и плоский живописный остров, во времена паводков скрывающийся под водой, и это природно красивый пейзаж. Особенно если глядеть на него с высокого берега — со стороны Таиланда. На берегу реки стоит огромная массивная арка в честь слияния трех рек, с драконами, павлинами и слонами и картой четырех стран (Китай тоже обозначен, кроме Лаоса и Бирмы, которая по-Тайски называется Мьянмар). Там можно покататься на лодке — но лучше, если компанией: нам вдвоем это показалось дорого. Вдобавок нам не понравились физиономии тайцев, зарабатывавших на этом деньги, относясь к туристам, как к дойным коровам.
