Вокруг Света - Вокруг Света 2006 №05
А им и в самом деле потребовалось не больше пяти минут, чтобы высказать свои требования. Толпа рассеялась. Страсти улеглись, и люди пошли по своим делам, словно и мегафонов в руках у них не было. Только одна женщина остановила вышедшего из «Мерседеса» представительного мужчину и без всякой связи с антиглобализмом принялась внушать ему, что на все деревенские колодцы необходимо поставить газовые анализаторы. «Экология сейчас — сами видите, какая, а люди пьют воду из колодцев. Как узнать, откуда можно пить, а откуда нельзя? Куда смотрят депутаты?..»
Добро пожаловать
Пройдя тройной контроль и трижды предъявив паспорт, чтобы по электронной базе данных охранники могли перепроверить, выписан ли мне пропуск (а если выписан, то кем и когда), я наконец оказалась перед металлоискателем и, поместив сумку в рентгеновский аппарат, попросила последнего «стража»: «Скажите мне что-нибудь ободряющее, ведь я здесь впервые». Тот улыбнулся натянуто: «Добро пожаловать».
Должна заметить, что эмоциональный настрой в Думе не таков, каким его представляют люди, никогда в ней не бывавшие. Народные избранники не ходят по коридорам с законопроектами под мышкой и не спорят громко о судьбах России. Более мирной обстановки, чем здесь, скажем, на десятом этаже, где расположен кабинет Насташевского, нельзя и представить. В одном из переходов на диване сидели двое людей в безукоризненных пиджаках и играли в шахматы. Я спросила, где находится комната № 1054, один, не поднимая головы, махнул рукой в нужном направлении.
Мое опоздание никого не расстроило: кого меньше всех можно удивить митингами под окнами, так это работников Думы. Хотя, как сообщила мне на ходу помощница «моего» депутата, которой нередко случается смотреть на улицу в окно, «чаще по переулку ходят пожилые женщины с иконами и поют. Им кажется, мы занимаемся дьявольскими делами и торгуем людскими душами. Поэтому всех входящих и выходящих надо очищать молитвой».
Святослав Анатольевич как раз отправлялся собирать подписи. Чем больше коллег письменно согласятся с предлагаемыми им поправками, тем вероятнее, что потом, на пленарном заседании, они будут приняты.
— В чем суть поправок?
— В уточнении и упрощении терминов. Их достаточно много, и обозначают они приблизительно одно и то же. Кроме того, надо спешить с мерами информационной защиты — эта проблема вот-вот встанет перед обществом во весь рост, а мы не готовы...
Поспешили мы первым делом в курилку.
— Главные дела в Думе творятся не в кабинетах, а на лестничных клетках, в кафе, ресторане, лифтах — при почти случайных встречах, — пояснил Насташевский. И действительно, стоило нам приблизиться к заветному месту для курения, чтобы вместе с сидящими на подоконнике молодыми людьми посмеяться над одиозным думским анекдотом: «Собрались депутаты на первую сессию. Распределили комитеты, разобрали кабинеты, поделили зарплату, добавили себе льгот. Напряженно поработали. В заключение председатель и говорит: «Ну что, пора теперь о народе подумать?» А ему из зала отвечают: «Да-да, душ по двести на каждого, пожалуйста…» Так мы заручились первой подписью.
Теперь можно было спускаться на первый этаж в лифте (еще несколько успешных переговоров) и переходить из нового здания в старое по длинной внутренней галерее (еще несколько) в зал для парламентских слушаний. По ходу дела мой именитый спутник успевал рассказывать обо всех думских «диковинах», встречаемых на пути.
Парламенты древние
Первый известный нам орган, в основных чертах соответствующий нынешним «требованиям» к парламенту, Сенат, существовал, как известно, в античном Риме. Его члены назначались цензорами из числа патрициев по имущественному принципу, чтобы принимать и отвергать законы большинством голосов — как и в XXI столетии. Кстати, голосовали сенаторы в буквальном смысле голосом: если были согласны с докладчиком, шумели, а если нет — молчали (выходит, молчание — не везде и не всегда знак согласия). А старейшим парламентом мира, непрерывно действующим до сегодняшнего дня, является «тысячелетний» Тинвальд острова Мэн, что в Ирландском море. Первыми его жителями были викинги, которые и основали законодательное собрание с этим необычным названием. Ныне остров принадлежит Великобритании, однако вопросы местного самоуправления члены Тинвальда решают так же, как делали это их предки в IX веке. Чуть позже, в XII веке, в раннеиспанских государствах и Португалии появляются первые городские парламенты — кортесы, развившиеся из королевских курий (советов при особе монарха). Они очень ограничивали беззакония не знавших управы феодалов, пока, наконец, к XV веку власть монархов не стала столь сильной, что смогла обойтись без кортесов. Они были упразднены и возродились лишь три с лишним столетия спустя. Нечто подобное произошло с их аналогами во всей континентальной Европе. Избежал этой участи самый мощный по своему влиянию, продуманный организационно и весьма древний английский парламент. Он возник в конце XIII века и с тех пор продолжает функционировать без пауз на протяжении всей политической истории страны. Не меняется и его структура, в которой сосуществуют наследственная Палата лордов, с выборной Палатой общин. Сегодня глава государства, королева Елизавета II, обязана подписывать законы, одобренные лордами, которым для кворума достаточно собраться втроем. Все это играет довольно декоративную роль: истинную законодательную деятельность осуществляют, конечно, общины. Алексей Вырский
Коробейники с Охотного ряда
У самого входа в галерею расположено великое множество магазинчиков, лотков, киосков и просто столов с разными товарами. Думцы называют это место «стритом», или, попросту, «базаром». Здесь встречаются порой и забавные вещи — тонкие стеклянные панно с символикой «Единой России», глобусы, при ближайшем рассмотрении оказывающиеся настольными бумажными блокнотами, водочные рюмки, помещенные на мастерок с велосипедным звонком на ручке, как будто для призыва к столу. В целом на витринах то же, что в любой сувенирной лавке центра Москвы: значительный выбор перьевых ручек «Паркер», разнообразные пресс-папье и невероятное количество бронзовых статуэток в виде прекрасных девушек, поддерживающих блюда или подсвечники либо просто глядящих вам в глаза, томно изогнувшись.
— Их, по-моему, никто не покупает, — заметил Насташевский.
Еще бы: ни одна безделушка не стоит здесь меньше трех тысяч рублей. Впрочем, деньги в данном случае — не главное. Просто в Думе считается дурным тоном дарить «то, что продается внизу»: получатель поймет, сколько стоил презент, и сделает выводы о том, как вы к нему относитесь.
