Джон Паттерсон - Людоеды из Цаво
«Сэр! Мы, ваши мастера, табельщики, мистари[12], рабочие, преподносим вам этот кубок в знак нашей благодарности за вашу храбрость в убийстве двух львов-людоедов. С величайшим риском для вашей жизни вы спасли нас от судьбы быть съеденными этими ужасными чудовищами, которые по ночам врывались в наши палатки и уносили от нас наших товарищей. К этому кубку мы добавляем наши молитвы за вашу долгую жизнь, счастье и процветание. Мы навсегда останемся вашими преданными слугами.
Бабу[13] Пуршотам Хурджи Пурмар, мастер, от имени ваших рабочих.
Цаво, 30 января 1899 года».
Прежде чем оставить тему «людоедов из Цаво», следует сказать о том, что эти два льва обладали особенностями, может быть, уникальными среди диких животных. О львах отдельно упомянул премьер-министр в Палате лордов. Перечисляя трудности, с которыми столкнулось строительство Угандийской железной дороги, лорд Солсбери в заключение сказал:
«Строительство было полностью остановлено на три недели из-за того, что в районе появилась группа львов-людоедов, которые нашли вкус в наших рабочих. В конце концов рабочие отказались выполнять работу, пока не были защищены железными укреплениями. Конечно, сложно вести строительство в таких условиях, и пока не нашёлся увлечённый охотник, который убил львов, наше предприятие находилось под серьёзной угрозой».
Кроме того, «Спектейтор» в номере от 3 марта 1900 года опубликовал статью «Львы, которые остановили железную дорогу». Привожу выдержки из этой статьи:
«Наверное, каждому приходила в голову параллель со львами, которые остановили обустройство Самарии[14]. Если самаритяне перенесли хотя бы четверть тех страданий, что перенесли железнодорожные кули, то можно легко понять их желание поклоняться местным божествам. Если собрать все рассказы о львах от эпохи ассирийских царей до конца девятнадцатого века, они не сравнятся с рассказом об этих двух львах – по трагичности и жестокости, по дикости и оскорбительному пренебрежению к человеку, вооружённому или невооружённому, белому или чёрному.
В какое далёкое прошлое уводит нас эта история! Невозможно понять, как первобытные люди боролись с таким врагом. На огонь, который до сих пор считался главной защитой против хищников, эти хищники не обращали внимания. Любопытно, что львов из Цаво не убил яд, а ведь стрихнин очень эффективен.[15] Яд мог использоваться в древности, поскольку о его необычных свойствах известно жителям тропических лесов как в Америке, так и на западе Центральной Африки. Но нет никаких свидетельств, что древние обитатели Европы, или Ассирии, или Малой Азии когда-либо убивали таким способом львов или волков. Они надеялись, что король, вождь или другой защитник убьёт этих чудовищ. Для королей это была не забава, а обязанность, которую налагал сам титул правителя. Тесей, который очистил дороги от зверей и грабителей, Геракл, который убил льва, Святой Георгий, который победил дракона – все они награждены немеркнущей славой за подобные деяния. Благодаря истории о реке Цаво мы можем через века оценить, какую службу они сослужили для человека. Когда джунгли осветились сотнями фонарей, когда от лагеря к лагерю понеслись крики о том, что первый лев мёртв, когда толпа упала на колени и склонила головы посреди ночного леса, а африканцы танцевали свой яростный ритуальный танец благодарности, мистер Паттерсон мог таким необычным путём осознать, что значило быть героем-избавителем в те дни, когда человек ещё не был господином всего сущего, а находился под властью диких зверей».
Что ж, эти два людоеда заслужили свою славу. Они съели не менее двадцати восьми индийских кули. А официальные записи о количестве жертв среди несчастных африканских туземцев никто не вёл.
Глава X
Строительство моста завершено
Строительство моста
Когда волнение улеглось и страх перед людоедами исчез, работа пошла бодро, и строительство моста через Цаво быстро близилось к завершению. Опоры уже возвышались, и теперь стоял вопрос, как передвинуть на нужное место большие камни. У нас не было подъёмных кранов, и мне пришлось импровизировать. Я сделал кран из двух тридцатифутовых рельс, соединив их с одного конца болтами, а другие концы укрепив большими стволами деревьев на расстоянии десяти футов друг от друга. Это изобретение работало превосходно. С помощью канатов и блоков тяжёлые камни быстро и легко переносились на нужные места. Скоро каменная кладка моста была завершена.
Следующей задачей было протянуть железные балки от одной опоры к другой, расстояние между которыми было шестьдесят футов. Поскольку у меня не было ни лебёдок, ни блоков и такелажа, чтобы перетащить балки, я был вынужден возвести в пролётах временные опоры из дерева. Между временными опорами были протянуты большие деревянные брусья и уложены рельсы. Балки перевозили по этим рельсам на вагоне-платформе, который доставил их с побережья. Затем их сгружали, отгоняли пустую платформу, демонтировали временный мост, и балка мягко опускалась на опоры. Когда последняя опора была успешно установлена, мы, не теряя времени, соединили железнодорожный путь. Очень скоро я с удовлетворением наблюдал, как по законченному мосту едет первый поезд.
Самодельный подъёмник
Установки балки
Строительство моста завершено
Интересно, что через день после того, как мост был завершён, а промежуточные опоры удалены, разразился страшный ливень. Вода в реке быстро поднялась и скоро вышла из берегов, и река превратилась в разъярённый мрачный поток, который вырывал деревья с корнями и кружил их, как щепки. Вода поднималась всё выше и выше. Стоя на мосту, я наблюдал за двумя временными мостами для вагонеток, – которые, как вы помните, мы построили для того, чтобы перевозить на стройку камень и песок, – и ждал, когда они уступят под напором воды. Долго ждать не пришлось. Скоро я увидел, как из-за поворота реки чуть выше моста непреодолимая сила выносит сплошную массу пальмовых стволов и железнодорожных шпал. Я понял, что это обломки временного моста, который пересекал реку выше. С этими обломками пришла ещё одна бурная волна. Когда она обрушилась на вторую шаткую конструкцию, у меня перехватило дыхание. Раздался тупой удар, звук расщепляющихся и раскалывающихся деревьев, а потом волна понеслась ко мне, не оставляя позади себя ни малейшего признака двух мостов. Удар был такой мощный, что рельсы на расколотых стволах скрутились, как обычная проволока. Двойной ряд обломков нёсся вперёд и с угрюмым бурлением бросился на волнорезы моих каменных быков. Столкновение было сильным, но, к моему крайнему удовольствию, мост не шелохнулся. Я увидел, как останки временных мостов проплывают между опорами и быстро исчезают, отправляясь к океану. Признаюсь, что я смотрел на всё происходящее, разрываясь от гордости.
