Жан Франсуа Лаперуз - Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»
Мы различили его с топов мачт 31 декабря в шесть часов утра. Поначалу показались лишь вершины деревьев, которые словно росли в море. Однако по мере приближения начала появляться суша, возвышающаяся, впрочем, только на два-три туаза. Вскоре мы различили мыс Ван-Димена и буруны на подводных скалах перед ним. В полдень он находился приблизительно в двух лье на осте от нас.
Поскольку был ветер от норда, я направился к южному берегу острова, который вполне безопасен: к нему можно приблизиться до трех расстояний мушкетного выстрела. Море с силой накатывало на весь этот берег, однако буруны были лишь возле самого острова, и мы увидели за ними прекраснейшие сады. Казалось, что все земли острова возделываются. Деревья росли вдоль границ полей самых красивых оттенков зелени.
Впрочем, мы были здесь в сезон дождей, и, несмотря на всю прелесть представшего перед нами зрелища, было более чем вероятно, что в другое время года ужасная засуха господствует на этом столь низменном острове. Мы не увидели ни единого холмика: даже море во время штиля не создает более ровной поверхности.
Хижины островитян не объединялись в деревни, но рассеивались по полям, подобно фермам наших самых плодородных равнин. Вскоре семь или восемь пирог отошли от берега и направились к нашим фрегатам. Однако эти островитяне, больше земледельцы, чем моряки, управляли своими пирогами неуверенно: они побоялись приблизиться к нашим кораблям, хотя мы и легли в дрейф и море было очень спокойным. Когда оставалось восемь-десять туазов до фрегатов, островитяне прыгнули в воду и поплыли к нам. У каждого в руке были кокосы, которые они честно обменяли на кусочки железа, гвозди и маленькие топоры.
Их пироги ничем не отличаются от пирог, которыми пользуются обитатели островов Мореплавателей, за исключением того, что они без парусов: эти островитяне, похоже, не знают, как ими управлять.
Вскоре полное доверие установилось между нами. Они поднялись на борт, и мы говорили о Паулахо и Финау, вожде островов Вавау, словно были старыми знакомыми, которые встретились после разлуки и беседуют об общих друзьях.
Один молодой островитян дал нам понять, что он — сын Финау, и этой выдумкой или правдой заслужил несколько подарков. Получая их, он издал крик радости и попытался объяснить нам знаками, что если мы встанем на якорь возле берега, то найдем здесь продовольствие в изобилии. Их пироги слишком малы, чтобы привести нам кур и свиней в открытое море, поэтому весь их груз состоял из небольшого количества бананов и кокосов. Даже слабая волна может перевернуть эти утлые суденышки, и тогда животные утонули бы, не успев попасть к нам на борт.
Поведение этих островитян было очень шумным, однако их черты были лишены какого-либо выражения свирепости. Также их рост, пропорции частей тела и предполагаемая сила мышц не вызвали у нас тревоги, даже при том, что они не знали о возможностях нашего оружия. Нам не показалось, что своим телосложением они превосходят наших матросов, хотя оно и не уступало нашему. Однако все остальное: их язык, татуировки, наряд — свидетельствовало об их общем происхождении с обитателями архипелага Мореплавателей. Очевидно, что физические различия, существующие между этими народами, проистекают лишь из сухости почвы и других природных причин, которые свойственны рельефу и климату островов Дружбы.
Из ста пятидесяти островов, образующих этот архипелаг, большое число является лишь скалами, необитаемыми и не пригодными для жизни. И я даже осмелюсь утверждать, что один лишь остров Ойолава своим населением, плодородием и природными возможностями превосходит все эти острова, вместе взятые, обитатели которых вынуждены в поте лица трудиться на своих полях, чтобы добыть себе пропитание.
Вероятно, именно потребность в земледелии способствовала прогрессу их цивилизации и появлению ремесел, которые восполняют их физическую слабость и защищают от вторжения соседей. Впрочем, мы не видели у них иного оружия, кроме дубинок. Несколько образцов, купленных нами, весили в три раза меньше этого же оружия, добытого нами на Маоуне, которым обитатели островов Дружбы не смогли бы воспользоваться.
Абель Янсзон Тасман (1603–1659)Голландский мореплаватель, исследователь и купец, получивший мировое признание за возглавляемые им морские походы в 1642–1644 гг. Первым из европейцев достиг берегов Новой Зеландии, Тонга и Фиджи. Данные, собранные им во время экспедиций, убедительно доказали тот факт, что Австралия является отдельным континентом.
Обычай отрезания двух фаланг мизинца так же распространен среди этих людей, как и на Кокосовом острове и острове Предателей. В то же время эта печать скорби по утраченному родителю или другу почти не известна на островах Мореплавателей.
Я знаю, что капитан Кук считал Кокосовый остров и остров Предателей частью островов Дружбы. Он основывал свое мнение на сообщении Паулахо, которому было известно о торговле капитана Уоллиса с обитателями этих двух островов и у которого в сокровищнице еще до прибытия капитана Кука находилось несколько кусочков железа, полученных туземцами острова Предателей при торговле с фрегатом «Дельфин».
Я же, напротив, считаю, что эти два острова входят в число тех десяти, что назвали островитяне Маоуны, поскольку я обнаружил их именно в той стороне света, которую для них указали, и восточнее положения, указанного капитаном Уоллисом. Я полагаю, что вместе с островом Отдыха Кироса они могут быть частью прекраснейшего и крупнейшего архипелага Южного моря. Впрочем, я признаю, что обитатели Кокосового острова и острова Предателей чертами лица, ростом и пропорциями тела более напоминают туземцев островов Дружбы, чем архипелага Мореплавателей, от которых они почти одинаково далеки. Однако я объяснил причины, по которым мне трудно согласиться с мнением капитана Кука, хотя он и провел так много времени на различных островах Южного моря.
Все наши сношения с жителями Тонгатапу ограничились одним-единственным посещением, при котором им пришлось отойти на редкость далеко от берега. Мы получили от них лишь такое продовольствие, каким в деревне соседи иногда угощают друг друга. Однако мсье Дажеле воспользовался возможностью проверить ход наших хронометров.
Как я уже говорил, капитан Кук провел огромное число наблюдений в Тонгатапу, что не оставило у мсье Дажеле ни малейших сомнений относительно точности, с которой он определил положение своей обсерватории. Наш астроном даже посчитал, что в определенном смысле может сделать из долготы Тонгатапу начальный меридиан, чтобы сопоставить с ним положение не только всех островов Дружбы, но и других островов Южного полушария, посещенных нами.
