Жюль Верн - Дети капитана Гранта
Те не двигались с места. Казалось даже, что ряды их еще пополнились запоздавшими товарищами. Горящие костры образовали словно огненный пояс вокруг горы. Когда соседние долины погрузились во тьму, могло показаться, будто подножие Маунгахауми охвачено пожаром, в то время как вершина терялась во мраке. Пленники слышали ропот, крики, шум вражеского бивуака в шестистах футах под ними.
В девять часов, в глубокой темноте Гленарван и Джон Манглс решили пойти на разведку, прежде чем вести своих товарищей по столь опасному пути.
Они стали бесшумно спускаться и минут через десять были уже на узком гребне горы, пересекавшем неприятельскую цепь на высоте пятидесяти футов.
До сих пор все шло хорошо. Лежавшие вокруг костров воины, казалось, не замечали двух беглецов, и они продвинулись еще на несколько шагов дальше. Но вдруг слева и справа грянула ружейная пальба.
— Назад! — сказал Гленарван. — У этих разбойников кошачьи глаза и отменные ружья.
И вместе с Джоном Манглсом он поспешил подняться обратно по крутому склону и вскоре успокоил опасения своих испуганных стрельбой друзей. Шляпа Гленарвана оказалась простреленной в двух местах. Итак, отважиться идти по длинному горному хребту между двумя рядами стрелков было немыслимо.
— До завтра, — сказал Паганель. — И раз мы не сможем обмануть бдительность этих туземцев, так уж разрешите мне угостить их по моему вкусу!
Было довольно холодно. К счастью, в гробнице у Кара-Тете были его лучшие ночные одежды и теплые одеяла из формиума. Беглецы без зазрения совести укутались в них, улеглись внутри ограды склепа и вскоре, охраняемые суеверием туземцев, уже спали спокойным сном на теплой земле, содрогавшейся от клокочущих в глубине газов.
Глава XV
СИЛЬНОДЕЙСТВУЮЩИЕ СРЕДСТВА ПАГАНЕЛЯ
На следующее утро, 17 февраля, спавших на вершине Маунгахауми беглецов разбудили первые лучи солнца. Маори давно уже бродили у подножия, не переставая наблюдать за тем, что происходит на горе. Яростные крики встретили европейцев, как только они показались из оскверненного склепа. Беглецы окинули взглядом окрестные горы, еще затянутые туманом глубокие долины, озеро Таупо, воды которого слегка рябил утренний ветерок. Затем, желая проникнуть в замыслы Паганеля, все окружили географа, вопросительно глядя на него.
Паганель не замедлил удовлетворить любопытство своих спутников.
— Друзья мои, — начал он, — в моем плане превосходно то, что если он не даст всех ожидаемых от него эффектов, если он даже потерпит неудачу, наше положение от этого все же не ухудшится. Но план этот должен удаться, и он удастся!
— А что это за план? — спросил Мак-Наббс.
— Вот мой план, — продолжал Паганель. — Суеверие туземцев обеспечило нам здесь убежище, и надо, чтобы это же суеверие помогло нам выбраться отсюда. Если мне удастся уверить Кай-Куму, что мы пали жертвой нашего осквернения могилы, что над нами разразился гнев небесный — словом, что мы мертвы и погибли ужасной смертью, то Кай-Куму тут же покинет подножие Маунгахауми и вернется в свое селение, не так ли?
— Несомненно, — сказал Гленарван.
— А какой же ужасной смертью вы угрожаете нам? — поинтересовалась леди Элен.
— Смертью святотатцев, друзья мои! — ответил Паганель. — Карающее пламя у нас под ногами. Откроем же ему путь!
— Что! Вы хотите создать вулкан? — воскликнул Джон Манглс.
— Да, но вулкан не настоящий, а импровизированный, которым мы сами будем управлять. Здесь, под нами, огромное количество подземных паров и пламени, стремящихся вырваться наружу. Устроим же для нашего блага искусственное извержение!
— Хорошая мысль! — заметил майор. — Славно придумано, Паганель!
— Понимаете, — сказал географ, — мы сделаем вид, будто нас пожрало пламя новозеландского Плутона, а сами в это время скроемся в могиле Кара-Тете и там пробудем дня три, четыре и даже пять, если понадобится, — словом, до тех пор, пока дикари, убедившись в нашей гибели, уйдут ни с чем.
— А что, если они вздумают собственными глазами убедиться в постигшей нас каре и взберутся на вершину? — усомнилась мисс Грант.
— Нет, дорогая Мери, — ответил Паганель, — этого они не сделают. Ведь на гору наложено табу, а когда она сама истребит своих осквернителей, это табу будет иметь еще большую силу.
— Ваш план действительно хорошо задуман, — сказал Гленарван. — Он может не удаться лишь при одном условии: если дикари будут упорно оставаться у подножия горы и у нас кончится запас пищи. Но это маловероятно, особенно если мы разыграем все как следует.
— Когда же мы испытаем этот последний шанс на спасение? — спросила леди Элен.
— Сегодня же вечером, — ответил Паганель, — когда совсем стемнеет.
— Решено, — проговорил Мак-Наббс. — Паганель, вы гениальны! Меня не так-то легко увлечь, но тут и я ручаюсь за успех. Мы им устроим такое чудо, которое еще на сто лет отодвинет их обращение в христианство. Да простят нам это миссионеры.
Итак, план Паганеля был принят, и, пожалуй, с суеверными маори он мог и должен был удаться. Оставалось лишь привести его в исполнение. Идея хороша, но осуществить ее было непросто. Не уничтожит ли вулкан смельчаков, прорывших ему кратер? Смогут ли они совладать с извержением, управлять им, когда пары, пламя и огненная лава устремятся наружу? Не рухнет ли вся вершина в огненную бездну? Ведь они посягают на силы, которыми властна распоряжаться лишь сама природа.
Паганель предвидел эти трудности, но надеялся действовать осторожно, не доходя до крайностей. Чтобы обмануть маори, нужна была только видимость извержения, а не грозная реальность.
Каким длинным показался этот день! Все с нетерпением считали часы. Для бегства все было готово. Пищу из склепа разделили на части, чтобы было удобнее ее нести. К этому легкому снаряжению присоединили еще ружья и несколько циновок из запасов вождя. Разумеется, все приготовления делались втайне от дикарей, за оградой могилы.
В шесть часов вечера стюард подал сытный обед. Кто знает, где и когда придется поесть в следующий раз. Поэтому ели впрок. Основным блюдом было жаркое из полдюжины крупных крыс — их поймал Вильсон. Леди Элен и Мери Грант наотрез отказались отведать этой дичи, столь ценимой в Новой Зеландии, но мужчины отдали ей честь, как настоящие маори. И в самом деле, мясо оказалось превосходным, и от всех шести грызунов остались лишь обглоданные кости.
Наконец наступили сумерки. Солнце скрылось за густыми грозовыми тучами. У горизонта поблескивали молнии, громыхал отдаленный гром.
