Соленый ветер. Штурман дальнего плавания. Под парусами через океаны - Дмитрий Афанасьевич Лухманов
Я приехал на судно около полудня и застал массу разнообразнейших визитеров, в том числе и представителей ЦК коммунистической партии Уругвая.
Я пригласил их в свою каюту вместе с представителями нашей ячейки. Завязался длинный и очень интересный разговор.
Из этого разговора мы узнали, что в Уругвае есть пять политических партий:
Колорадос (розовые) — правительственная, либерально-демократическая партия. Опирается на городскую крупную и мелкую буржуазию. Пытается приобрести расположение трудящихся и мелкой буржуазии путем политики социальных реформ. Ввела восьмичасовой рабочий день, социальное обеспечение на случай старости, обязательное страхование на случай болезни и от несчастных случаев, государственную страховую монополию и т. п.
Бланкос (белые) — консервативная партия. Опирается на крупных землевладельцев и церковь. Находится в оппозиции к правительству.
Католическая партия (клерикальная). Имеет двух депутатов в парламенте, голосующих вместе с Бланкос.
Социалистическая партия. Влиянием в рабочих массах не пользуется. Имеет несколько депутатов в парламенте. Интригует против коммунистической партии, но иногда работает и вместе.
Коммунистическая партия. Секция Коминтерна. Существует в Уругвае легально. Имеет около 1500 членов. Издает ежедневную газету «Джустиция». Имеет двух депутатов в парламенте и несколько мандатов в органах местного самоуправления. Пользуется значительным влиянием на профессиональное движение.
Профессиональное движение из-за разноплеменности и разбросанности рабочих, значительную часть которых составляют сезонные рабочие, развито слабо. Наряду с центральной профорганизацией, Уругвайской Федерацией Труда, имеется ряд независимых профсоюзов. В союзах преобладают анархо-синдикалистские тенденции.
В Уругвае издается четырнадцать газет. Главные из них: «Диарио», «Ла Пазон», «Трибуна», «Эль-Диа», «Эль-Телеграфо» и «Юстиция». Нам привезли их целую пачку. Во всех были помещены большие статьи о «Товарище», фотографии судна и членов его экипажа.
От старшего помощника я узнал неприятную новость — третий помощник Николай Васильевич Вешняков, поехавший вчера вечером в город, до сих пор не вернулся.
— Удивительного тут ничего нет, — добавил Эрнест Иванович. — Николай Васильевич очень легко хмелеет, а вчера он тут познакомился с какими-то эмигрантами. Наверное, затащили в гости, напоили, а теперь он высыпается.
В этот вечер я взял на берег обоих юнг и одного из учеников, и мы вчетвером объехали на автомобиле город и окрестности. Побывали на пляже, куда на морские купанья приезжают богатые люди из всех лаплатских городов. Впрочем, несмотря на прекрасный купальный пляж, со всеми удобствами и громадным курзалом, «морскими» купанья в Монтевидео можно назвать только относительно — нужен очень продолжительный и сильный восточный ветер, чтобы вода Ла-Платы сделалась хоть немножко соленой. Впрочем, наши купанья в Сестрорецке тоже называют морскими, хотя вода Невской губы совершенно пресна.
По случаю разгара летнего сезона пляж был полон купающимися. По моим наблюдениям, испанцы среди купающихся были в меньшинстве, и всюду слышалась английская и французская речь.
С пляжа мы поехали в парк Капурро и на Прадо. Это замечательно красивые места с пышной субтропической растительностью, прекрасно разделанными аллеями, цветниками, ресторанами и «народными развлечениями». Народные развлечения те же, что и везде: карусели, тир, кинематограф, лотереи, американские колеса, открытые кофейни и пивные, открытые эстрады с фокусниками, танцорами и певцами, маленькие озера и прудики с пестро раскрашенными лодками для катанья.
Мне очень хотелось увидеть знаменитое танго, но танцоры исполняли парижские апашские танцы, надоевший до отвращения матлот и английскую джигу — родную сестру нашей чечетки, а танго мы так и не видели. Танго надо смотреть или в деревнях у гаучо, но там оно очень своеобразно, или в дорогих кафешантанах в городе. Говорят, что танго, родиной которого считается Аргентина, на самом деле переделано в Париже из старого испанского танца фанданго и что даже в Буэнос-Айресе лучшими исполнителями танго считаются французы.
Что было действительно красиво в этих громадных парках, так это разноцветные электрические лампочки, развешанные с большим вкусом гирляндами между высокими густолиственными каучуковыми деревьями, пирамидальными тополями и пальмами всевозможных пород.
Из парка мы отправились на авеню 18 июля и кончили вечер кассадой и кинематографом. В кинематографе, как и следовало ожидать, вместо какой-нибудь пьесы из местной жизни видели какую-то американскую акробатическую чепуху с Чарли Чаплином.
На другое утро пришел ответ из Буэнос-Айреса:
«Передайте капитану Лухманову, что „Товарищ“ во всех портах Аргентины получит такой же прием, как и в Монтевидео. Обсерватория предсказывает усиление восточных ветров и прибыль воды на перекатах. Уполномочиваете ли вести переговоры с Миановичем о высылке буксира?»
На эту телеграмму мы сейчас же послали ответ:
«Просим сообщить условия Миановича о доставке его буксирами „Товарища“ в Росарио».
В тот же день получено было и предложение Миановича. Он, ссылаясь на вздорожание угля, вызванное английской забастовкой, и на слишком глубокую осадку «Товарища», запрашивал 1150 фунтов и предлагал выслать один из самых сильных и новых пароходов «Мирадор».
Посоветовавшись с агентами и с милейшим командиром порта Тейлором, я ответил Миановичам в том смысле, что согласен заплатить тысячу фунтов, если они гарантируют мне благополучную доставку «Товарища» в Росарио.
На другое утро пришел ответ:
«Мирадор выходит Буэнос-Айреса вечером 29 декабря».
Начались приготовления к походу. Вечером с приливом мы должны были выйти из гавани и стать на рейде.
Николай Васильевич все еще не вернулся на судно. Я был сильно встревожен его исчезновением. Трое наших «язычников» и один местный русский эмигрант второй день искали его по всему городу и окрестностям и не могли напасть на его след. Явилось предположение, что его в пьяном виде ограбили и убили, а тело с привязанным камнем бросили в море по наружную сторону молов.
Здесь убивают людей без шума и просто. Местные жители великолепно владеют бросательным ножом. Идущему человеку из-за кустов, в расстоянии пятнадцати — двадцати шагов, бросают вдогонку отточенный, как бритва, нож с узким лезвием, и он безошибочно вонзается по самую рукоять между лопатками. Пораженный не успевает даже вскрикнуть…
Я рассказал о пропавшем помощнике членам ЦК Уругвайской партии, и они обещали разыскать его, живого или мертвого.
День прошел в хлопотах. Надо было приготовиться прежде всего к аргентинским формальностям. Нас снабдили анкетными листами с такими смешными и ненужными вопросами, с которыми могут сравниться только анкеты, заполняемые иностранцами в Японии. Для этих анкет требовалось приготовить фотографические карточки всех членов экипажа. Затем надо было сговориться с лоцманом, с буксиром, который должен был вывести нас из гавани, получить очистку в таможне, запастись провизией, расплатиться с поставщиками, сделать прощальные визиты в ЦК партии, агентам, командиру порта…
В четыре часа пополудни назначен был торжественный
