Анатолий Букреев - Восхождение
Целые и невредимые, без серьезных травм и обморожений, казахстанцы и Букреев вернулись в Катманду. Букреев немедленно встретился с Тапой из «Треккинга в Гималаях», отвечавшим за снабжение экспедиции Фишера. За те несколько недель, пока Анатолий был на Макалу, на его имя пришло множество факсов от «Горного безумия». Фишер хотел, чтобы Букреев как можно раньше принялся за переговоры по поводу закупки кислородного оборудования. Кроме того, нужно было заказать на Урале палатки.
Два восхождения на восьмитысячники, совершенные одно за другим, порядком измотали Анатолия. К тому же он сильно соскучился по матери и знал, что и она тоскует — прошел только год со смерти его отца. Поэтому прежде всего он отправился домой, в Казахстан. После краткого отдыха, едва успев отметить с друзьями Новый Год, Букреев поехал в Россию заниматься делами.
Серым морозным днем Анатолий оказался в Санкт-Петербурге. Отыскивая дорогу к заводу «Поиск», Букреев не мог отделаться от мысли, что ему необыкновенно повезло. Он знал, как сложно приезжим, особенно из бывших советских республик, найти хорошую работу в столичных городах. Букреев был русским по национальности, но родиной своей считал Казахстан и любил в шутку называть себя «нацменьшинством». И сейчас он был рад, что ему не нужно ломать голову, как заработать себе на жизнь.
Букреев энергично принялся за дело, но к 29-му января сделка все еще не была заключена. Возникли непредвиденные сложности, и переговоры зашли в тупик. Администрация завода заявила, что Генри Тодд из «Гималайских гидов» монополизировал кислородный рынок. Он заключил с «Поиском» соглашение, согласно которому становился единственным официальным распространителем их продукции. Особенно обидным для Букреева было то, что именно он вывел Генри на «Поиск» годом раньше, когда работал в его экспедиции.
У Букреева и Дикинсон возникли серьезные затруднения. (Карен Дикинсон временно взяла на себя руководство компании, пока Фишер был в Африке.) В конце марта клиенты-участники экспедиции должны были прибыть в Катманду; в начале мая надо было выходить на штурм вершины. Для восхождения был необходим кислород, а у «Горного безумия» пока что его не было ни грамма.
Раздосадованный «монопольной политикой» Тодда, Букреев предложил Дикинсон обратиться к другому поставщику кислорода — московскому заводу «Звезда». Анатолий знал, что покупка там обойдется дешевле.
Представители «Поиска», боясь упустить хорошего покупателя, связались с Тоддом по телефону. Тодд пришел в ярость: «Я не люблю, когда мне ставят условия. Решение буду принимать я».
Букреев связался со «Звездой», но не оставлял и переговоров с «Поиском». Если бы «Поиск» смягчил позицию и пошел на сделку, Букреев сэкономил бы для «Горного безумия» почти треть от той суммы, которую запрашивал Тодд. Причем и самому Анатолию досталась бы в этом случае небольшая комиссия.
Далеко от России, в Сиэтле, Дикинсон срочно оформляла себе новый паспорт. Если сделка с «Поиском» состоится, то платить придется наличными и сразу. Поэтому Карен собиралась лететь в Санкт-Петербург с чемоданом, набитым долларами.
Предпочтения Фишера легко угадывались. Он хотел, чтобы кислородные баллоны весили как можно меньше. Это увеличивало шансы клиентов достичь вершины, ведь на высоте вес имеет решающее значение. Тогда «Горное безумие» разработало компромиссный план. У Тодда будет куплена только часть кислорода, а именно ровно столько, сколько потребуется клиентам при заключительном штурме. А кислород для продвижения на меньших высотах, равно как и кислород для шерпов, «Горное безумие» закупит у «Звезды». Четырехлитровые баллоны, изготавливаемые «Звездой», были существенно тяжелее трехлитровых, которые предлагал «Поиск».
Об этом предложении рассказали Тодду — Тодд колебался: «Я знал, что у Скотта семь пятниц на неделе, поэтому у меня не было никакой уверенности». Представители «Поиска» наседали на Тодда: «Генри, так ты договорился с „Горным безумием“? Ты заключил сделку?» Тодд заверил их, что все в порядке. Руководство «Поиска» переживало по поводу возможной потери крупного покупателя, а Букреев тем временем продолжал настаивать на варианте со «Звездой». И тут Тодд пошел ва-банк. Он позвонил Дикинсон и потребовал окончательных объяснений.
«Я спросил ее, в чем дело. Она стала было оправдываться, но я ее оборвал: „Неужели вы еще не поняли: продукцию „Поиска“ продаю я. Я и никто другой. Без моего разрешения они вам ничего не продадут, ничего. Причем, учтите, отдельно кислород не продается, он идет в комплекте с масками и регуляторами. Либо вы покупаете все, либо… Сами знаете, мне не настолько нужны деньги. В случае отказа я выхожу из игры“». «Анатолий утверждает, что может добиться сделки на лучших условиях», — Дикинсон продолжала защищать интересы компании. Тодд начал терять терпение: «Решайте сами — условия сделки вам предъявлены. Либо вы подписываете факс, который я сейчас вышлю, либо навсегда забудем об этом».
«Горное безумие» капитулировало. Контракт был подписан, сделка состоялась. Дикинсон отменила полет в Россию. «Анатолий очень старался. Он сделал все, что мог. Но… Боюсь, мы начали слишком поздно. Генри Тодд нас перехитрил. На войне и в любви все средства хороши. Так же и здесь. Этот раунд остался за ним».
Следует отметить, что несмотря на кажущийся накал страстей, это были самые обычные коммерческие переговоры. Каждая из сторон занималась привычной рутинной работой, и эмоций при этом тратилось не больше, чем при покупке подержанного автомобиля где-нибудь в Филадельфии, Манчестере или Осаке. Каждому хочется получить больше, а исход битвы будет написан на банковском чеке.
Дикинсон сообщила Букрееву окончательные размеры заказа: «У Генри Тодда следует купить: 55 трехлитровых кислородных баллонов (завод „Поиск“), 54 четырехлитровых („Звезда“), а также 14 регуляторов и 14 кислородных масок». В последствии эти цифры станут причиной ожесточенных споров, и многие сочтут запас кислорода у экспедиции «Горного безумия» недостаточным.
Девятого февраля Фишер наконец вернулся в офис своей фирмы и тут же послал факс Букрееву. Скотт еще раз подчеркнул, сколь важная роль отведена Анатолию в предстоящей экспедиции: «Я очень рад, что ты идешь с нами на Эверест. Вместе мы добьемся необыкновенных результатов. Я уверен, что нашу экспедицию ожидает потрясающий успех. Если все пройдет хорошо в этот раз, то мы пойдем на другие вершины, поведем туда экспедиции. Согласен?» Но помимо этих дружеских и любезных слов, были и другие: «Возможно, это ложные слухи, но от своих датских друзей я узнал, что ты собираешься вести Мишеля Йоргенсена на Лхоцзе. Толя, я плачу тебе большие деньги не для того, чтобы ты шабашил на Лхоцзе. Условия нашего контракта распространяются на весь сезон. Если ты кого и поведешь на Лхоцзе, то только клиентов „Горного безумия“».
