Луи Буссенар - Охотники за каучуком
История хины, ее описание, условия разведения, разновидности, свойства, применение — такая обширная тема, что мы сможем рассказать обо всем этом лишь вкратце.
Неизвестно, знали ли инки[198] о чудо-дереве, отменном средстве против лихорадки. Во всяком случае, историки испанских завоеваний об этом умалчивают.
Первые упоминания о хине относятся к семнадцатому веку.
История открытия целебных свойств растения довольно загадочна. Полагают, что один индеец, подхвативший в лесу малярию, томимый жаждой, выпил скопившуюся в углублении большого листа дождевую воду. А в ней плавали крупицы хинной коры. Индеец совершенно неожиданно излечился.
Этот случай, если он действительно имел место, произошел в королевстве Кито, сегодняшней республике, между Куэнса и Лойя.
Управляющий Лойя узнал о чудодейственных свойствах растения от краснокожих, расхваливавших хину на все лады.
Быть может, секрет надолго остался бы достоянием жителей этих краев, если бы в 1638 году лихорадка не поразила одну очень важную особу, вице-королеву Перу, герцогиню Д’Эль Синшон.
Узнав о болезни вице-королевы, управляющий Лойи отправил в Лиму кору хины, головой ручаясь за то, что средство поможет. Нужно было принимать его в виде порошка, что вице-король и приказал делать неукоснительно.
Страшная, грозящая смертью болезнь отступила перед неведомым доселе лекарством, и герцогиня выздоровела, как по волшебству. Чудесное исцеление наделало много шуму. Вице-королева, отправляясь в Испанию, захватила с собой хинную кору и одарила ею высшую аристократию страны.
Вскоре благодаря исцелению вице-королевы, о котором узнали все, лекарство стало знаменитым и получило название «порошок герцогини».
Несколько лет спустя перуанские иезуиты[199], не единожды проверившие действие удивительного средства, привезли его сначала в Рим, а затем распространили и по всей Италии. Тогда его называли кинкина или кина-кина.
Но эти названия не прижились. Теперь лекарство окрестили, по аналогии с прежним, «порошоком иезуитов».
Долгое время истинная природа порошка оставалась неизвестной медикам. Только в 1679 году один англичанин по имени Тальбот, сбывавший, если верить мадам Севинье[200], в Париже «порошок иезуитов» по четыреста пистолей за дозу, открыл за баснословную цену тайну Людовику XIV.
Благодаря королю, купившему секрет для того, чтобы сделать его всеобщим достоянием, хину узнали и во Франции.
Первые сведения и точные данные о хинном дереве и местах его распространения добыл во время своих экспедиций французский геодезист Шарль Мари де Ла Кондамин.
Отправившись в Центральную и Южную Америку вместе с Годеном и Бугером, он, воспользовавшись случаем, досконально изучил долину Лойя, где росли целебные деревья.
По свидетельству Жозефа де Жюсье[201], ботаника экспедиции, Ла Кондамин первым на месте составил описание такого дерева, зарисовал с натуры все его части, вернул ему первоначальное название «кинкина» и в 1738 году, спустя ровно сто лет со времени излечения герцогини, опубликовал работу о хине.
Исследования Кондамина продолжил Жозеф де Жюсье, который остался в Перу на два года.
Благодаря трудам двух французских ученых, точным описаниям и привезенным образцам хина заняла законное место в ботанике и была занесена великим шведом Линнеем[202] в семейство мареновых.
Жозеф де Жюсье не торопился возвращаться во Францию. Увлеченный открытиями в неизведанной стране, он проехал всю Перу, добравшись до Боливии, и вернулся на родину лишь в 1771 году. Здоровье ученого было подорвано и не позволило ему достойным образом обработать полученные данные и опубликовать их.
В 1776 году французское правительство поручило ботанику Домби продолжить исследования Жозефа де Жюсье. Однако правительство Испании, которому подчинялось Перу, всячески препятствовало проведению экспедиции. Стремясь присвоить честь новых открытий, оно задерживало выезд Домби и снарядило собственные экспедиции под руководством ботаников Рюица и Павона.
Домби, вынужденный присоединиться к испанцам, вместе с ними побывал в местах распространения хины и сделал ценные открытия. К несчастью, государственные чиновники, препятствовавшие организации французской экспедиции, не позволили ему воспользоваться результатами этих открытий. Его коллекции не добрались до Музея истории естествознания, затерявшись в дороге. Увы! Ученый не смог предать гласности итоги своих изысканий.
Слава Богу, что Рюиц и Павон сумели обнародовать свою работу — «Флора Перу и Чили».
Регионом распространения чудо-дерева долгое время считали лишь перуанские долины, пока Жозе-Селестино Мутис, придворный медик вице-короля дон Педро Массиа де ла Седра, не открыл хину в Новой Гренаде, близ Санта-Фе. Целебные свойства ее оказались такими же, если не эффективнее, нежели у той, что произрастает в долине Лойи.
Результаты его исследований тут же оспорили Рюиц и Павон, демонстративно выказав свое презрение знаменитому ботанику.
Будущее, однако, показало, что Мутис был абсолютно прав. Производители хинина до наших дней предпочитают всем остальным те виды растения, которые открыл и описал Мутис.
Ученый находился еще в Санта-Фе, когда два знаменитых путешественника, Гумбольдт и Бонплан, выехав из Европы в 1799 году, высадились в Картахене (Колумбия) в 1801-м, посвятив весь предыдущий год исследованиям бассейна реки Ориноко. Погостив у Мутиса, они пересекли Новую Гренаду, королевство Кито, северные провинции Перу, чтобы отправиться в Мексику, в одно из самых плодотворных путешествий века.
Результатом этой экспедиции стало открытие и описание новых разновидностей хины. Впервые была расширена зона географического ее распространения и выявлены новые свойства коры.
Сегодня мы помним имена Пирди, Хартвига, Гудо, Варсевица, Линдена, Функа, Шлима, Триана, Поппинга, Лешлера. Все они побывали в Новой Гренаде, в Перу, в Чили и обогатили науку новыми данными.
До 1848 года неизученной оставалась территория Боливии. Ни Жозеф де Жюсье, проникавший в самые глухие районы, ни Хенк, знаменитый его последователь, Боливией не занимались. А потом именно в этих районах стали добывать ценные виды хины, и именно эти места особенно богаты ею.
Исследования здесь проводил Веддель, отделившись от экспедиции Кастельно[203]. Ученый проник в провинцию Карабайя. Из этого путешествия он привез обильный материал. Среди прочего — восемь новых видов хины, старательно описанные во всех деталях в его «Истории изучения хины». Главное внимание Веддель уделил микроскопическому исследованию органов растения, результатом чего стали ценнейшие открытия.
