Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой
Только я хотел ему ответить, как белый дымок пыхнул с передней части корабля. Через несколько секунд морская вода, взбаламученная падением тяжелого тела, обрызгала корму «Наутилуса». Чуть позже раскат выстрела донесся до моих ушей.
— Как? Они по нас стреляют! — воскликнул я.
— Молодцы! — пробормотал канадец.
— Значит, они не принимают нас за потерпевших кораблекрушение и уцепившихся за какой-то обломок судна!
— Не в обиду будет сказано господину… Здорово! — буркнул канадец, стряхивая с себя воду, брызнувшую на него от второго ядра. — Не в обиду будет сказано господину профессору, но они признали вашего нарвала и палят по нарвалу.
— Но ведь они должны видеть, что имеют дело с людьми! — воскликнул я.
— Может быть, поэтому-то и палят! — ответил Нед Ленд, поглядывая на меня.
Меня сразу осенило. Теперь они, конечно, знали, как относиться к существованию этого якобы чудовища. Еще тогда, при абордаже, когда канадец хватил нарвала гарпуном, капитан Фарагут, конечно, понял, что нарвал не что иное, как подводная лодка, гораздо более опасная, чем сверхъестественный представитель китообразных.
Наверно, это было так, и несомненно, что теперь по всем морям гонялись за этой страшной машиной разрушения.
И в самом деле, страшное орудие, если капитан Немо, как можно было и подозревать, предназначал «Наутилус» для мести! Разве той ночью в Индийском океане, когда он запер нас в глухую камеру, он не совершил нападения на какой-то корабль? А тот человек, похороненный в коралловой гробнице, не стал ли жертвою удара, нанесенного «Наутилусом» кораблю? Да, да, наверно, это было так. Одна частица таинственной жизни капитана Немо прояснилась. И хотя бы его личность была не установлена, объединившиеся нации теперь гонялись не за каким-то химерическим животным, а за человеком, который обрекал их своей непримиримой ненависти!
Все это страшное прошлое предстало вновь моим глазам. Вместо друзей на этом военном корабле, который шел на нас, мы, может быть, найдем только безжалостных врагов.
Между тем ядра падали все чаще вокруг нас. Некоторые, ударяясь о воду, делали рикошет и отлетали на большое расстояние. Но ни одно ядро не попало в «Наутилус».
Бронированный корабль был от нас не далее трех миль. Несмотря на сильный обстрел, капитан Немо не появлялся на палубе. А между тем стоило одному коническому ядру ударить прямо в корпус «Наутилуса», и оно стало бы роковым для его существования.
В это время канадец мне сказал:
— Господин профессор, нам надо сделать все, чтобы выпутаться из этого дрянного положения. Давайте сигнализировать! Тысяча чертей! Может быть, там поймут, что мы-то порядочные люди!
И Нед Ленд вынул носовой платок, чтобы махать им в воздухе. Но едва он развернул его, как был сбит с ног железною рукою и, несмотря на свою огромную силу, упал на мостик.
— Негодяй! — крикнул капитан. — Ты хочешь, чтобы я всадил в тебя бивень «Наутилуса» раньше, чем он ударит в этот корабль!
Страшно было слушать капитана Немо, но еще страшнее был его вид. Лицо его стало белым от спазмы в сердце, которое, наверно, перестало биться на одно мгновенье. Его зрачки расширились невероятно. Он не говорил, а рычал. Наклонившись над канадцем, он тряс его за плечи.
Бросив канадца, он обернулся к кораблю, сыпавшему ядра вокруг «Наутилуса», и крикнул могучим голосом:
— Ага! Корабль проклятой власти! Ты знаешь, кто я такой! Мне не нужно расцветки твоего флага, чтобы знать, чей ты! Гляди! Я покажу тебе цвет моего флага!
И капитан Немо развернул черный флаг, такой же, какой он водрузил на Южном полюсе.
В эту минуту одно ядро ударило по касательной в корпус «Наутилуса», не повредив его, рикошетировало мимо капитана и зарылось в море.
Капитан Немо только пожал плечами. Потом, обращаясь ко мне, отрывисто сказал:
— Сходите вниз, и вы и ваши товарищи!
— Капитан, — воскликнул я, — неужели вы атакуете этот корабль?
— Я потоплю его!
— Вы этого не сделаете!
— Сделаю, — холодно ответил капитан Немо. — Не советую вам судить меня. Рок дал вам возможность увидеть то, чего вы не должны бы видеть. На меня напали. Ответ будет ужасным. Сходите!
— Чей это корабль?
— А вы не знаете? Тем лучше! По крайней мере его национальность будет для вас тайной. Сходите!
Мне, канадцу и Конселю не оставалось ничего делать, как повиноваться. Пятнадцать моряков «Наутилуса» окружили капитана и с выражением непримиримой ненависти смотрели на корабль, все ближе подходивший к ним. Чувствовалось, что они все дышали единым веянием мести.
Я сходил по трапу в тот момент, когда еще одно ядро скользнуло по «Наутилусу», и я слышал, как крикнул капитан:
— Бей, сумасшедший корабль! Трать бесполезно свои ядра! Ты не уйдешь от бивня «Наутилуса»! Но ты погибнешь не в этом месте! Я не хочу, чтобы твои останки мешались с останками героического «Мстителя»!
Я ушел к себе в каюту. Капитан и его помощник остались на палубе. Винт заработал. «Наутилус» быстро отдалился за пределы действия снарядов с борта корабля. Преследование все же продолжалось, но капитан Немо удовольствовался только тем, что стал держаться на определенном расстоянии.
Часам к четырем вечера, сгорая нетерпением и беспокойством, я вернулся к центральной лестнице. Крышка люка была открыта. Я осмелился подняться на палубу. Капитан прохаживался быстрым шагом, посматривая на корабль, оставшийся под ветром в пяти-шести милях расстояния. Капитан Немо кружил вокруг двухпалубного корабля, как хищное животное, и, вызывая на преследование, заманивал его в восточном направлении. Однако сам не нападал. Может быть, он еще колебался в своем решении.
Я хотел заступиться еще раз. Но едва я обратился к капитану Немо, как он принудил меня умолкнуть.
— Я сам право и суд! — сказал он. — Я угнетенный, а вон мой угнетатель! Он отнял у меня все, что я любил, лелеял, обожал: отечество, жену, детей, отца и мать! А все, что я ненавижу, там! Молчите!
Я посмотрел в последний раз на корабль, усиливший пары. Затем я сошел в салон к канадцу и Конселю.
— Бежим! — воскликнул я.
— Отлично! — сказал Нед. — Чей это корабль?
— Не знаю; но чей бы ни был, его потопят еще до ночи! Во всяком случае, лучше погибнуть вместе с ним, чем быть сообщниками в возмездии, когда не знаешь, справедливо ли оно.
— Я так же думаю, — ответил Нед. — Подождем ночи!
Настала ночь. Полная тишина царила на «Наутилусе». Компас показывал, что курс не изменился. Я слышал биение винта, быстрым ритмичным движением врезавшегося в воду. «Наутилус» плыл на поверхности моря, покачиваясь с боку на бок.
