Сергей Синельник - На мотоциклах «Урал» вокруг света
…Оказалось, что барханы — это участки сплошного песка между каменистым грунтом протяженностью около 50-100 метров. Уже стемнело и я не заметил неожиданно появившего песка, застрял, словно в сугробе. „Турист-Урал“, управляемый мной, сел на „брюхо“. Вот тут я осознал, что за привлекательным прелестным „ликом“ показала свой коварный жестокий оскал старуха — пустыня. Пустыня, казалось, вещает нам: „Хотите безмолвия? Безлюдного созерцания моего величия? Что ж, получите!“
Вот и первый ночлег в пустыне. Для нас желанный и не только, чтобы усталость согнать. Уф-ф-ф, наконец-то нет людей — тишина. Благодать. Деревьев тоже нет, вокруг такие просторы — какая ж она всё-таки притягательная — свобода!? Сердце радуется.
А сегодня, ведь, торжественный день вдвойне: первое — въезд в пустыню, второе — у Володиной мамы — день рождения. Валентине Фёдоровне исполнилось 65 лет, по этому поводу купили мы австралийского красного вина, и Володя поздравил свою маму по спутниковому телефону. Представляю, как она удивилась: получить поздравления от сына из австралийской пустыни, нечасто такое случается!
И вдобавок я сказал небольшую речь: „Мы въезжаем в пустыню, лучше переоценить её, чем недооценить. Лучше быть готовым к большим трудностям. И если путь окажется легче, чем мы предполагали, то это нам будет подарком. Впереди много будет тяжёлых моментов, трудностей и нужно научиться терпеть и быть порою снисходительным к слабостям и недостаткам товарищей. Лучше больше обращать внимание на всё, что есть положительного в нас. Давайте каждый вечер прощать друг друга, так что простите меня Христа ради, если я кого-то из вас обидел, огорчил словом или делом!?“»
Если бы кто-нибудь посторонний оказался сейчас вблизи, то он мог бы до двух часов ночи слышать громкие голоса, незнакомую в здешних краях речь, странные возгласы для такого времени суток, издаваемые нами в очень эмоциональной беседе, — в бездонной тишине эти звуки разносились ветром на многие-многие километры затихших бескрайних просторов.
28 апреля. Утром немного вышли из графика. Встали не как обычно в 6:30, а в 7:45. Володя Сайгаков принялся за свои «любимые „Уралы“», которые его уже очень ждали. Поменял покрышки, так что теперь на «Урале» с коляской на 2-х ведущих колёсах стоит внедорожная резина, а на «Волке» будет стоять обычная, и на заднем колесе и на раме, которую мы называем теперь тоже «коляской» и планируем вот-вот установить.
Грунтовка шла шириной около 4-х метров, нужно только успевать притормаживать, чтобы не влетать в ямки. Погнали дикую собаку Динго, она неслась метров двести, а потом догадалась свернуть с дороги в пустыню — тут мы и отстали от неё. Я до этого даже не представлял, какого она вида, а оказалась как обычная низкорослая бродячая собака, серо-жёлтого цвета, и худющая такая, кости да кожа! И как это она 200 метров отнеслась со скоростью мотоцикла — не померла бы от перенапряжения, а то оштрафуют нас за вред природе ещё.
Вот и «железка»: въехали на станцию «Кук» (Cook), такой маленький населённый пунктик: тут и обслуживают железную дорогу. Поездов, правда, так и не увидели.
Кук напомнил нам стандартный посёлок в Казахстане, таких везде множество на железнодорожных путях. Домов пятнадцать всего, небольшие такие жилые здания — сборные домики, но один есть выдающийся, одноэтажный, типа вокзала: только, интересно — для кого он предназначен, может для кенгуру или динго, потому что вид вокзала, хоть и пристойный в целом, но такой, что явно последний раз тут были пассажиры лет 20–30 назад! А говорят ещё, что наши казахстанские степи пустынны, какое там — у нас на любом вокзале, на любом полустанке, всегда какие-никакие пассажиры есть, в любое время года и суток! А здесь — тишина одна! Но зато — чисто!
Нашли председателя посёлка, чуть не написал — «председателя колхоза», зашли к нему в дом; за столом сидела пышная женщина с добрым лицом, лет пятидесяти, жена Айвы, так звали председателя. Он и сам — полный такой мужчина лет шестидесяти. Они встретили нас тепло, видно и в самом деле, редко здесь проезжают люди. Спрашивали много о России, я показал им карту и наш кругосветный маршрут, а потом попробовал уточнить у них предстоящее нам бездорожье, но оказалось, что председатель знает только дороги в округе не дальше 70 км. Он только предупредил, чтобы мы от колеи далеко не отъезжали, опасно, говорит, в пустынях до нас много людей пропало без вести. Вспоминаю, что нас так пугали везде, на всех континентах, во всех странах. Айва бесплатно дал 40 литров дизтоплива, да насыпал свежих яблок на дорожку. Показал нам рукой нужное направление, махнул так! Тут указывать можно с разбросом в полгоризонта — просторы!
28 апреля. 29 град. 32 мин. южной широты, 130 град. 08 мин. восточной долготы.
После станции Кук грунтовка исчезла, словно сюда, за железнодорожные пути, никто никогда не стремился заезжать. Нужное направление мы с трудом отыскали — едва видимые старые следы автомобилей. Сколько им лет?
Радует отсутствие песка, пока! Повсюду камни, чаще всего мелкие, нужно быть очень внимательным, чтобы не налететь ца случающиеся вдруг большие валуны, такая поверхность позволяет ехать только на второй передаче.
Как ни стараешься, а всё-таки налетаешь на острые камни, их бывает так много, что объехать просто невозможно. Мотоциклы начали свои мучения, вместе с нами.
Радует и невысокая, пока, температура, в среднем 27 градусов. Терпимо. И вообще, выяснилось, что нам несказанно повезло: совсем недавно тут прошёл сезон дождей, во время которого австралийские пустыни становятся совершенно непроходимыми ни на каких транспортных средствах, а люди, которые живут здесь, на несколько недель отрезаются от всего остального мира, словно улетают на другую планету. Вокруг разливаются целые озёра воды, возникают бурные реки: самое страшное и опасное в пустынях это не песок, не жара и не Дикие животные, а вода, если уж полилось с неба, то бежать некуда, только если какая возвышенность недалеко, и отводятся на бегство тут всего минуты. Вот вам и пустыня! А мы несмотря на все страшные рассказы, которые мы получили от множества людей и ещё подтвердили на станции Кук, движемся всё время на север. Всё глубже и глубже. Куда?
Проехали за первый свой «пустынный» день 150 км, и вдруг — глядим, глазам не верим, что такое? — большой танк с водой стоит, как монумент! И на карте, оказывается, тоже отмечен! Молодцы, австралийцы, вот бы нам такое в наших пустынях! Из танка долили свой запас воды и умылись бегущей струйкой — когда ещё такое будет? Вода хорошая.
Стараемся двигаться по старым следам машин, это облегчает движение — не надо доставать так часто компас и спутниковый навигатор, как то приходилось делать в Сахаре.
