Вадим Бурлак - Стокгольм. История. Легенды. Предания
Как сообщает справочник «Стокгольм», изданный в 1897 году в Санкт-Петербурге: «В первом этаже этого дворца находится большой зал заседаний дворянства, украшенный фресками Эренштраля и гербами всех дворянских фамилий... в этом зале хранится полный список всех шведских дворянских фамилий, достигающий цифры 1000...»
В наше время на стенах Рыцарского зала вывешено уже более 2320 гербов шведской аристократии.
В конце XIX века в Стокгольме побывал сын великого писателя Льва Николаевича Толстого — Лев Львович. В своей книге «Современная Швеция» он с восторгом вспоминал эту страну и подробно описал стокгольмские острова — Стаден и Риддархольмен: «За громадным дворцом, возвышающимся среди тесных высоких строений города, покрытых красными черепичными и железными крышами, виднеются там и сям церкви...
На месте этого старого города... и стоит королевский дворец. Самым же старинным памятником здесь считается, так называемая Стурчюрка, т.е. «Большая церковь», выстроенная основателем Стокгольма Биргером Ярлом в XIII веке и с тех пор несколько раз ремонтированная. Внутренность ее необыкновенно красива.
Дальше на Риддархольмене — острове, примыкающем с запада к древнему городу, — интересна другая готическая церковь, где хранятся сотни шведских военных трофеев (в том числе и русские) и где погребены шведские короли. Здесь и Густав
Риддархольмен
Адольф, и Карл ХII, и другие — все нашли себе место в особых саркофагах под церковной стеной».
В этой церкви захоронены не только монархи, но и выдающиеся шведские полководцы и государственные деятели. Их имена и гербы здесь высечены на каменных плитах пола и на стенах. Рядом с Риддархольменской церковью расположены Королевские капеллы.
«Бешеная гвардия»
На Рыцарском острове сохранились строения XVII— XVIII веков. В одном из них находится Королевский суд. Согласно преданию, более тысячи лет назад в центре Риддархольмена была рукотворная возвышенность из камней и земли. На ней во времена викингов совершали свои таинственные обряды неистовые берсеркеры.
Кто-то из исследователей назвал их «бешеной гвардией викингов». Отчасти подобное определение можно назвать верным.
Берсеркерами становились самые сильные, ловкие, выносливые и бесстрашные воины. Они постоянно тренировались, владели всеми видами оружия, известными европейцам в Средневековье, но могли сражаться и голыми руками.
Зимой и летом, на чужбине и на родине берсеркеры носили одежду из медвежьих шкур. В бою они редко пользовались щитами. Но если имели это средство защиты, то обязательно обтягивали его с внутренней стороны медвежьей шкурой. Считалось, что таким образом дух зверя защищает владельца щита.
С хозяином скандинавских лесов у берсеркеров существовали странные в понимании современного человека отношения. С одной стороны, «неистовые воины» преклонялись перед медведем, просили поделиться силой, задабривали, оставляя для него в лесах туши животных. Но при этом берсеркеры без колебаний убивали косолапых — и взрослых, и малышей.
Во время знаменательных событий «бешеные гвардейцы» привозили на Риддархольмен медвежат и матерых медведей, отловленных в лесах Скандинавии.
У подножия священного холма берсеркеры устраивали сражения со взрослыми зверями. Боец выходил один против медведя, вооруженный только мечом и длинной палкой.
Здесь же проводились ритуальные убийства медвежат. Часть мяса забитых зверей поедали воины, другую часть оставляли на вершине холма для Одина.
Во время жертвоприношения своему главному божеству берсеркеры изготавливали из ядовитых грибов дурманящий отвар. Считалось, что сам Один научил викингов готовить этот напиток. Если отвар пробовал чужеземец, он тут же умирал. Берсеркеры употребляли его и во время своих мистерий, и перед сражениями.
«Мы отдаем на хранение нашему владыке и повелителю Одину осторожность, рассудок, опасения. А взамен вместе с волшебным отваром получаем небывалую силу, презрение к смерти, нечувствительность к боли...» — заявляли «бешеные гвардейцы».
Возможно, яд, содержащийся в грибах, действительно стимулировал воинов, притуплял чувство опасности и боли, возбуждал ярость. Согласно преданию, берсеркеры считали, что после нескольких глотков «волшебного отвара» они превращаются на какое-то время в медведей. И лишь после сражения снова принимают человеческий облик.
В Англии сохранились вырезанные на дереве девизы берсеркеров: «Только Один может остановить нас...», «Предсмертный стон врага — это гимн Одину...».
В хронике XII века об этих воинах сообщается: «...подобно бешеным псам или волкам они грызли собственные щиты... они были сильны, как медведи или вепри... они повергали врагов наземь, их не брали ни сталь, ни огонь...»
Когда завершилась эра викингов, ушли в прошлое и берсеркеры. Примерно в XIII—XIV веках жители Скандинавии рассказывали, что «неистовые воины» не пожелали подчиняться и служить королям и удалились в глухие леса, где превратились в медведей.
Согласно преданиям, иногда они вновь приобретали облик людей, но говорить уже не могли. Отдалившиеся от людей берсеркеры по-прежнему совершали поклонения Одину и варили из ядовитых грибов свой волшебный напиток.
Беда человеку и зверю, если они попадались на глаза оборотням — берсеркерам. Уйти живыми от древних «неистовых воинов» никому не удавалось.
Риддархольменский затворник
Сохранилось предание, что в ХVI или ХVII столетии некий стокгольмский алхимик задумал воссоздать волшебный отвар берсеркеров. Может быть, он выполнял заказ какого-нибудь правителя, пожелавшего сделать своих воинов такими же бесстрашными, не чувствительными к боли, сильными и выносливыми, как берсеркеры.
Отправился алхимик на Риддархольмен, построил там домик и оборудовал в нем лабораторию. В светлое время дня бродил он по острову. Наверное, ученый муж занимался поисками ядовитых грибов и трав, необходимых для отвара берсеркеров. Возможно, в те времена и грибы, и нужные травы еще встречались на Риддархольмене.
Алхимики всегда любили напускать на себя таинственность. Этим они еще больше возбуждали внимание соседей и нередко — их ненависть.
О волшебном отваре берсеркеров в XVI—ХVII веках жители Стокгольма почти ничего не знали. Но когда по городу разнесся слух о затее алхимика, нашлись старики, вдруг вспомнившие о древнем таинственном напитке. Видимо, от дедов и прадедов слышали они о легендарных временах викингов и о неистовых берсеркерах.
И пошли по Стокгольму пересуды и измышления. Каждый рассказчик норовил придать все больше волшебных свойств отвару, которого никто из них не видывал и не пробовал.
