Фердинанд Врангель - Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю
Следующий день занимались мы окончательными приготовлениями к путешествию и, пользуясь свободным временем и хорошей погодой, посетили Пантелееву гору. До самой вершины ее идет узкая дорожка, протоптанная здешними жителями, обыкновенно собирающими на горе растущую там в изобилии голубицу (vaccinium eliquinosum). Такой работой занимаются здесь девушки, не стесненные заботами хозяйства. С половины августа ежедневно с утра до ночи на горе раздаются их веселые песни.
Правый берег реки, на расстоянии шести верст, постепенно, но почти незаметно возвышается; далее неровности и возвышения становятся значительнее и примыкают к подошве сопки. Поднимаясь на порядочную высоту, она защищает собой от действия холодных северных ветров равнину, на юг лежащую, и много способствует прозябению. Густой лиственичный лес, покрывавший южный скат горы и соседнюю равнину, пятьдесят лет тому сделался жертвой пожара, истребившего в то время все леса на север от Анюя. Замечательно, что только за два года снова показался лиственичный подрост, но молодые деревья составляют уже хотя невысокую, но прекрасную рощу среди поля, испещренного цветами. Выше на горе растут душица, богородская трава, ромашка, а по камням стелется стланец и, наконец, тальник, ближе к вершине горы, являющейся только отдельными листочками. Между низменными кустарниками зеленеет мох, но самая вершина сопки совершенно обнажена. Разительная противоположность голой, черной вершины с подошвой горы, покрытой яркой зеленью лиственицы и испещренной пышными цветами, делает вид подгорья еще прелестнее.
Отсюда осмотрели мы окрестность. От северо-запада до юга сливается с горизонтом необозримая низменная тундра, изрезанная озерами, унизывающими левый берег Колымы и устья обоих Анюев. Колыма, с ее бесчисленными, отчасти зеленеющими, отчасти обнаженными островами, открывается отсюда на протяжении 130 верст до самого моря. Северную часть горизонта заслоняла от нас гряда плоских гор; за ними показывались покрытые вечным снегом и льдом вершины Сухарных гор, a еще далее на север — черные зубчатые верхи прибрежных скал Ледовитого моря. На восток поднимаются Белые Камни. Хребет их идет на OSO, а потому представляется отсюда отдельной горной купой. На юго-восток и юг стелется низменная равнина, обставленная по горизонту цепью гор, которые тянутся по берегам рек Анюя и Тимкины. Таким образом с Пантелеевой сопки открывается пространство около 300 верст в поперечнике.
Самая вершина горы покрыта обломками черного аспида и изредка белого гранита. Слои твердого камня горы нигде не показываются. Южный скат наклонен к горизонту под углом 30°, а северный идет гораздо крутее. Ущелий и даже значительных оврагов мы не заметили.
Кроме главной вершины, на западном скате горы другое значительное возвышение, рядом небольших холмов соединяющееся с Суровой горой, как первая вершина таким же образом примыкает к Белым Камням. Высота главной вершины, взятая из Нижне-Колымска, равнялась 0°48 45», а расстояние ее оттуда 14,758 саженям; следственно, гора поднимается на 1491 английский фут над горизонтом острога. При тихой, ясной погоде в 5 часов пополудни термометр Реомюра показывал на вершине горы 1 1/2°, а при подошве горы 5° тепла.
Взяв с горы пеленги самых заметных пунктов окрестности, мы возвратились в деревню. По полуденной высоте солнца, взятой 29 июня, она лежит под 68°57 широты и 0°40 долготы на восток от Нижне-Колымска. Склонение ручного пель-компаса было 12 1/2° восточное.
По закате солнца ртуть в термометре тотчас спустилась ниже 0°, а к ночи густые тучи облегли со всех сторон гору и поднялся сильный западный ветер. На рассвете верхняя часть горы была покрыта снегом; в долине шел проливной дождь. Непогода задержала нас здесь до 1 июля. Тогда атмосфера очистилась, и воздух сделался снова теплый, так что мы могли продолжать путь. Мичман Матюшкин отправился с купцом Бережным в Островное на Малый Анюй взять там толмача чукотского языка и ехать к Чаунской губе. Мой путь лежал на север к Барановым Камням, где, согласно с моей инструкцией, должно было поверить определение широты, сделанное капитаном Биллингсом в 1787 году. Меня сопровождали штурман Козьмин, матрос и два якута с шестью вьючными лошадьми.
В первый день проехали мы только 11 верст, по низменности между горами Пантелеевой и Суровой, и остановились ночевать на северном скате Суровой, подле небольшого озера. Страна, нас окружавшая, ничем не защищенная от влияния холодных северных ветров, представляла вид самый унылый и пустынный. Лиственица, столь пышно и могущественно произрастающая за горой, превращается здесь в низменный, изогнутый кустарник; местами стелются тальник и березовый ерник не более фута вышиной. Обгорелые пни и кусты, следы пожара, делают картину еще печальнее. В долинах между горами грунт глинистый, но дно озера, подле которого мы остановились, было покрыто крупным песком, и оттого озерная вода была чиста и прозрачна. Несмотря на унылые окрестности, мы провели, однакож, вечер довольно приятно. Воздух был теплый, небо ясное, в даже в полночь термометр стоял на 5° тепла. В гладкой поверхности озера рисовались вершины Пантелеевой горы и Белых Камней. Я воспользовался спокойствием воды и взял секстанами угловую высоту видимых гор. Таким наблюдением с помощью прежде взятых пеленгов и полуденных высот определил я следующие возвышения:
Средняя вершина Белых Камней — 2509 англ. фут.
Восточная вершина Пантелеевой — 1739 3/4 »«
Западная вершина Пантелеевой — 2167 «»«
В глубоких ущельях Белых Камней лежало еще много снега, отчасти никогда не тающего, отчего произошло и название сих гор. Вершины их не были покрыты снегом, что происходит не столько от действия солнечных лучей или теплоты, сколько от сильных порывистых ветров, нередко среди зимы свевающих снег с возвышений. Такое обстоятельство весьма затрудняет здесь точное обозначение высоты снежной линии. Известно, что в сибирских тундрах, открытых влиянию солнечных лучей, растаивает слой земли не толще 4 и 6 вершков. На берегу моря всегда находятся выкинутые льдины, не тающие летом, и там же, а отчасти и в долинах, снег лежит иногда от одной зимы до другой, и, вероятно, море было бы сковано вечным льдом, если бы напор речной воды и господствующие здесь весной сильные ветры не разламывали его.
Июля 2-го по полуденной высоте солнца мы нашли 68°41 49» широты и 160°51 долготы на восток от Гринвича. Магнитная стрелка склонялась на 12 1/2° к востоку. Термометр показывал 8° тепла.
Мы следовали по течению разных ручейков, скатывающихся с гор Пантелеевой и Суровой и впадающих в речку Филипповку, на берегах которой расположились мы ночевать, проехав сегодня всего 20 верст. Дорога шла по глинистому болоту, изредка покрытому тальником и иссохшими лиственичными кустами. На берегах речки растут, однакож, довольно высокие и прямые ивы и лиственицы, а также попадаются голубица и княженика (rubus arcticus), у которой листья, как у земляники, а ягоды наподобие малины, но она отличается нежным ароматическим вкусом и запахом, так что трудно поверить, что она созревает в здешнем климате.
